Было приятно, что он ошибся. Еда оказалась на высоте, кофе сварен просто отлично и даже нашлось чем полакомиться плюшевому с Шушиком.

Если так пойдет и в дальнейшем, то даже не знаю что и думать на этот счет. Показная вежливость? Может быть и так. Не думаю, что Фумихито решил занять нейтралитет, скорее всего просто взял временный тайм-аут. В любом случае нас это вполне устраивало — когда на тебя не смотрят как на смертельного врага.

Аэропорт в Кагосиме мне скорее понравился. Небольшое белоснежное здание, весь фасад которого был засажен пальмами и цветами, смотрелось чисто и аккуратно. Такое ощущение, что его выстроили совсем недавно и запретили марать до нашего прилета.

На встречу к нам приехали сразу пять человек, которые все время кланялись и улыбались. Очень необычно. Поначалу мы относились к этим ребятам весьма настороженно, однако со временем это чувство прошло. Вели они себя и в самом деле достойно. Даже Алексей, который приготовил для них парочку шуток, решил оставить их при себе.

Сообщив, что сейчас нас отвезут в Ибусуки, чтобы мы отдохнули до утра, японцы выделили нам сопровождающего, которого представили, как Огасавара и укатили.

— Зачем нам куда-то ехать и почему мы не можем отдохнуть в Кагосиме? — спросил у японца Алабин после того, как нас усадили в комфортабельный микроавтобус с красно-синими мигалками на крыше.

— Ибусуки — самое красивое место в этой префектуре, Константин-сан, — ответил ему тот. — Горячий черный песок, теплый океан... Там гораздо лучше, чем здесь.

Объяснение было не долгим, но вполне доступным. Больше ничего к уже сказанному японец добавлять не стал, а молча смотрел на нас очень внимательным взглядом.

Глядя на него, могу утверждать со стопроцентной уверенностью, что этот Огасавара был не самым обычным парнем и возможно даже не Мироходцем. На нем был обычный строгий костюм, но вот гораздо больше ему бы подошел мундир местной тайной канцелярии или что-то типа того.

Казалось, что от его карих глаз не ускользает ни одна мелочь. Он ловит каждое наше слово, жесты, выражение лиц... Точно, какой-то агент.

Впрочем, это было вполне логично. Кого еще с нами должны были отправить в качестве сопровождающего, если не подобного типа? Разумеется, не дежурного экскурсовода.

Раздались звуки, похожие на сирены, и мы поехали. Оказалось, что нас еще и сопровождает пара полицейских машин. Надо же, прямо торжественный прием нам устроили.

Ехали практически молча под звук сирен и очень мало разговаривали. Мы разглядывали окрестности, а японец с любопытством рассматривал нас. При этом я заметил, что особое внимание он уделил мне и Соловьевой. Такое себе, неприятное чувство, когда вроде бы понятно почему именно мы его интересуем больше прочих, но вот именно от этого становится как-то тревожно.

Как сказал Огасавара, до нужного нам места совсем недалеко — около сорока километров, но вот ехали мы почти час. Слишком тесно было на японских дорогах. По сравнению с местными пробками, можно сказать, что в Москве их вообще не было.

— Какая-то маленькая Фудзияма, — сказал Минин, глядя в окно микроавтобуса. — На фотографиях она выглядит как-то побольше. И снега на вершине нет совсем.

— Это Каймондаке, — вежливо сказал японец. — Местный вулкан. Фудзияму отсюда не видно, она находится далеко. На другом острове.

— А, понятно, — кивнул Алексей. — Но все равно маленький вулкан. У нас на Сахалине покруче имеются.

Огасавара бросил на Минина тяжелый взгляд, но промолчал. Хорошая выдержка у парня, что сказать.

Вскоре нас привезли в совсем небольшой гостевой дом, который расположился среди уютного парка, созданного с большим знанием дела. Казалось, тот, кто занимался этим вопросом, продумал все, вплоть до мельчайших деталей и теперь даже при особом желании не найти ничего лишнего.

— Этот дом предназначен только для вас, — сообщил японец, прежде чем передать нас симпатичной улыбчивой девушке в традиционном японском кимоно.

Ее звали Харуко и, судя по всему, она была тоже не совсем простой девушкой. Ее взгляд выдавал в ней человека, который, как и Огасавара до этого, будет очень внимательно ловить каждое наше слово и следить за нашими действиями.

Японец сообщил нам, что она не очень хорошо владеет общим языком, но кого он хочет обмануть? Она понимала все, достаточно было просто посмотреть ей в глаза. Я думаю, это было сделано для того, чтобы мы не слишком досаждали ей лишними вопросами.

Ну а что касается нас — пусть слушает, раз уж это ее работа. Ни о чем сверхсекретном мы все равно не разговаривали, ну а о нашем отношении к ее стране, она и так прекрасно осведомлена

Огасавара пообещал заехать к нам утром и уехал, оставив на попечение японки. Пусть она и старалась изобразить ужасный акцент, но все же умело делала так, что мы ее прекрасно понимали. Она выделила нам пожилого японца, который до этого подрезал куст огромными ножницами и тот сопроводил нас к водам Тихого океана.

Точнее к такому месту, которое и в самом деле было необычным. Вода здесь была непривычно горячей, над темным песком поднимался пар и вообще все выглядело необычно.

Я впервые оказался в подобном месте и должен сказать, что мне понравилось. Да и не только мне — судя по довольным лицам ребят, которые не хотели выходить из воды, они также были не против задержаться здесь подольше.

Особо прибалдели Тосик с Шушиком, которых я тоже взял с собой, чтобы они немного прогулялись после долгого полета.

Ящер разлегся на теплом песке, а плюшевый внезапно пошел со мной в воду и теперь с довольной мордашкой качался на волнах.

— Карамба..., — урчал он время от времени и смотрел вокруг счастливыми зелеными глазенками.

Даже Минин сидел в воде и сладко жмурился от удовольствия, как довольный жизнью кот.

— Вот видишь, они оказались не такими засранцами, как ты думал, — сказал я ему, обнимая в воде Василису.

— Ладно, будем считать, что прогиб засчитан, — смилостивился он после того, как просидел в океане минут десять. — Но это не значит, что я начал им хоть немного доверять. Теплой водичкой нас не удивишь.

Но одной лишь «теплой водичкой» эти ребята не ограничились. Спустя полчаса к нам явились несколько японцев в белых майках и темно-синих шортах, которые начали нас куда-то зазывать.

Старик, которого отправила с нами Харуко, дал понять, что нужно идти за ними, что мы и сделали. Оказывается, теперь нас ждало новое