Телефон замолчал. И не просто замолчал – как сообщил дежурный отдела связи, мобильник вообще отключили.

– Ты успел определить его локацию? – спросил Гуров.

– Да, определил, – ответил дежурный. – Разговаривали из жилых домов, расположенных рядом со станцией «Университет».

– Отлично! – заметил Гуров.

После этого он отпустил бойца Гильманова и вернулся в свой кабинет.

– Ну, майор, теперь можно и правда отдохнуть, – сказал он Дрыгину. – Давай отправляй этого деятеля в СИЗО. Хватит ему в моем кабинете рассиживаться, в молчанку здесь играть.

А потом, когда киллера вывели, он продолжил:

– Вот, майор, слушай меня. Человек, который сделал Погибелову заказ на убийство водителя, живет рядом с метро «Университет». Номер его телефона у нас есть. В телефоне киллера он значится как Колян. Но на самом деле его, возможно, зовут не Николай, а Константин. Не Коля, а Костя, понимаешь? То есть я подозреваю, что это тот самый Костя Егорычев, с которым Ирина Забелина завела шашни в поселке Красная Поляна.

– Вот оно что! – воскликнул Дрыгин. – Но таким образом мы выходим непосредственно на грабителей!

– Вот и я так подумал, – согласился Гуров. – Что таким путем, через загадочного Костю Егорычева, мы соединяем расследование этих двух преступлений – убийство водителя Кожемякина и ограбление дома Забелина. Осталось найти этого Костю Егорычева. Мне кажется, он не окажется таким упорным молчуном, как киллер Погибелов. Ведь киллеру нечего терять – он понимает, что ему светит не меньше двадцати лет, и никакая сделка со следствием ему не поможет. А Егорычев еще не знает, в чем его обвинят, ему есть о чем с нами договариваться. Так что завтра с утра тебе задание, майор: ищи Егорычева!

– Есть, товарищ полковник! – ответил Дрыгин.

На этом они расстались и отправились по домам.

На следующее утро, ровно в восемь часов, Гуров позвонил человеку, с которым не общался уже двое суток, хотя занимался только его делами – он позвонил Игорю Забелину.

– Доброе утро, Игорь Рудольфович, – сказал сыщик. – Нам с вами нужно срочно поговорить по одному важному вопросу. Причем я хотел бы поговорить с вами с глазу на глаз. Удобнее всего побеседовать, когда вы поедете на работу. Как бы нам это организовать?

– Я рад с вами встретиться, Лев Иванович, – ответил Забелин. – Но, честно говоря, не знаю, как это устроить.

– Кто вас возит на работу после гибели вашего водителя?

– Я договорился с одним моим сотрудником, и он меня подвозит.

– Я предлагаю вот что, – сказал Гуров. – Позвоните этому вашему сотруднику, скажите, что сегодня вы в его помощи не нуждаетесь. Я вас подвезу. По дороге и поговорим. Во сколько вам нужно выехать из дома?

– Без четверти девять.

– Отлично. Без четверти девять я буду вас ждать.

Гуров привык выполнять свои обещания. И в указанное время он действительно стоял неподалеку от двери особняка Забелина. Когда миллионер сел в его машину, они поприветствовали друг друга, после чего некоторое время молчали. Но едва машина миновала шлагбаум и выехала на шоссе, Гуров заговорил:

– Я хочу вам задать один важный и деликатный вопрос. Скажите, ведь вы уже составили завещание?

Миллионер посмотрел на сыщика с некоторым удивлением, затем ответил:

– Да, составил.

– Мне необходимо знать его содержание. Не все пункты, конечно, только самые главные. Мне нужно знать, кому вы завещаете большую часть своего имущества. Рискну предположить, что эта часть завещания не обрадует вашего сына Артема. Я прав?

– Да… да, вы правы, – кивнул Забелин. – Согласно завещанию, после моей смерти основная часть имущества должна перейти не к Артему, а к моему внуку Никите. Ему перейдут фирма, патенты на лекарства, счет в банке. В общем, почти все, что я нажил.

– А что останется вашей супруге?

– Юлии останется дом и довольно значительная сумма денег на особом счете.

– Скажите: такое решение ведь не является вашим капризом? Вы что-то узнали о сыне, вообще о ваших домашних, что заставило вас принять такое необычное решение?

Забелин не спешил ответить на вопрос сыщика. Он выглядел глубоко опечаленным, словно только что перенес большое горе. Наконец он собрался с силами и заговорил:

– Да, вы снова правы. Я узнал… узнал об Артеме вещи, от которых мне сделалось больно. Проблемы начались еще год назад. Он начал просить у меня деньги. Разумеется, я даю ему значительные суммы, ни в чем ему не отказываю. Ни ему, ни Ирине. Впрочем, Ирина у меня ничего не просила. А вот Артем просил. И с каждым разом размер его запросов все увеличивался, пока не дошел до сотен тысяч рублей. Тогда… я нанял частных детективов.

– Чтобы они узнали, куда ваш сын тратит такие суммы?

– Да. И они выяснили, что он их проигрывает. Все деньги оседают в карманах владельцев подпольных казино. Ну, и заодно я узнал и о своей жене… довольно неприглядные вещи.

– Вы имеете в виду одного артиста из клуба «Артемида»?

– Вы тоже о нем знаете? Впрочем, это ваша работа все обо всех знать… Да, я узнал об увлечении молодым человеком моей жены. Сначала я не мог в это поверить! Такая грязь! Такая гадость! Но мне продемонстрировали… очень убедительные доказательства. Неопровержимые доказательства. И тогда я решил изменить содержание завещания.

– А до этого все деньги должны были достаться Артему и Юлии Владимировне?

– Да. Практически поровну. Но теперь все достанется Никите. При условии, что опекать его до совершеннолетия будет Ирина. И только ее подпись под финансовыми документами будет действительной.

– Значит, невестке вы доверяете?

– У меня не было поводов в чем-то ее подозревать. Наоборот, я чувствую себя виноватым перед этой женщиной. Мой сын оказался для нее никчемным мужем. Просто тряпкой. Я не знаю, как это получилось… Видимо, я слишком много внимания уделял работе, этой моей коллекции и упустил свою семью.

– Не казните себя так сильно, – сказал Гуров. – Кто знает, как бы сложились обстоятельства, веди вы себя иначе. Скажите мне еще вот какую вещь. Ваши домашние знают о том, что вы изменили завещание?

– Нет, вообще-то, они не должны знать… – начал Забелин, но затем остановился и покачал головой. – Я совсем забыл! – воскликнул он. – Когда Артем в последний раз начал клянчить у меня деньги, я не выдержал и вспылил. И сказал, что ему после моей смерти ничего не достанется. Так что деталей завещания он не знает, но главное, что после моей смерти он останется без денег, ему известно.

– Понятно… – протянул Гуров. – Знаете, Игорь Рудольфович, я бы вам