вместить такое количество детей, там и так было тесно. После смерти родителей, всех сирот старосты деревень отправляли туда, своих-то кормить было нечем, что же говорить о чужом ребенке. Как могли, так и избавлялись. Несколько ребят были проданы в рабство именно старостами, сейчас этим вопросом занимался Предикт Мардон, главный страж города Свениборга.

Посоветовавшись на семейном совете, все пришли к единому мнению, что нужно для мальчиков отдельное помещение, куда они могли бы переехать, с тяжелым положением в государстве не было семей, которые хотели бы забрать к себе ребенка. Обратившись к губернатору, они попросили выделить для них помещение для создания своего приюта.

-Помещение выделю, есть такое, оставшееся от барона. Лихорадка всю семью унесла в могилу, при доме имеется хороший участок земли, можете всем пользоваться, отпишу вам в собственность, наследники не объявились, но о большем не просите, нет средств поддерживать еще один приют.

-И на том спасибо, а мы уж как-нибудь сами выкрутимся, -ответил на это Малвин.

«Уж с мозгами Виры и нашей работоспособностью не такое преодолевали», -подумал опекун, выходя из кабинета губернатора.

Осмотрев здание, в котором предполагалось сделать приют, они остались довольны. Всего в трёхэтажном доме находилось пятнадцать гостевых комнат. В каждой решили разместить по пять мальчиков, в двух комнатах младших детей, возрастом от 12 до 15 лет, остальных, 16-17 летних ребят, в пяти комнатах. Для Виры, независимо от возраста они оставались детьми, и она чувствовала ответственность за их дальнейшую жизнь. Как бы у нас выразились: «сыграл материнский инстинкт», тем более для этого мира они такими и являлись. Работать можно было с разрешения родителя или опекуна только с 15 лет, при отсутствии одного из родителей, и то неполный рабочий день, остальным разрешалось с 21 года (с начала первого совершеннолетия). Примером являлся сын Элойды Нарон.

Если бы они только предполагали с какими трудностями им придется встретиться, начиная с одежды, которая на мальчиках была так истрепана, что висела лохмотьями на их исхудалых тельцах и заканчивая отсутствием воспитателей, которые должны были находиться круглосуточно с мальчиками. «Им бы с психологом побеседовать, после такого пережитого ада, да где же его взять!» -переживала за своих подопечных Вира.

В первой половине дня Вира мыла окна с приглашёнными для этого женщинами, соседствующими с Элей, обещав им заплатить по медяку за день уборки. Неожиданно к ней подбежал Онис, которого она уже не могла оставлять на попечение Нарона и старалась брать его с собой в будущий приют. За брата она не переживала, крет постоянно был рядом и не давал ему выйти со двора, все время пытаясь его чем-либо отвлечь.

-Сестра, там Велом пришел, тебя спрашивают, -скороговоркой проговорил он и убежал по своим детским делам.

Вира немного поправила себе косу и платье, вытерла руки о фартук и спустилась на первый этаж. В фойе на небольшом диванчике сидел Велом с отцом, они о чем-то жарко спорили.

-Светлого дня! -с улыбкой произнесла Вира

-Ой, Вира, мы тебя и не заметили, Светлого дня! -ответил ей Велом.

-Светлого дня, баронесса! -улыбнулся глава клана.

-Интересно, все уже в городе знают, что безродной дали статус баронессы? -засмеялась она.

-Это я от дознавателя узнал, когда речь зашла о детях-рабах, -ответил Костан Несток. -Мы пришли по очень важному делу, баронесса.

-Зовите меня просто Вира, никак не могу привыкнуть к баронессе.

-Хорошо, Вира, -он немного помолчал, -тут такое дело! После расследования дознавателя выяснилось, что не только Язок был связан с пиратами, но главным оказался старший глава всех кланов, это, по-вашему, наш король. Он не хотел платить налоги и показывать, что идет разработка новых шахт, а деньги он делил с кем-то из аристократов в столице. С его разрешения крали детей и делали из них бесплатную рабочую силу. А тем, кто приводил детей сам, давали по золотому за голову каждого ребёнка. На следующей нойде все главы кланов должны будут собраться и выбрать старшего, старого дознаватель забрал с собой в столицу.   Все главы, посовещавшись, решили, что преступления и издевательства в отношении детей ложатся на душу каждого гнома грязным пятном. Чтобы немного очистить совесть, мы собрали золото и драгоценные камни в помощь вашим воспитанникам.

Костан Нестон вынул из-за заплечной сумки увесистый мешок, размером с дыню и поставил его на стол.

Вира растерялась от ситуации, в которую попала, она ни в чем не обвиняла гномов, в каждом стаде есть паршивая овца, но чувствовала себя немного скованно, поэтому молча смотрела то на гостей, то на мешок, не зная, что предпринять.

-Благодарствуйте, глава, вы оказали нам большую помощь. Это золото пойдет на покупку одежды, мебели, постельных принадлежностей и много чего другого, -Эля с открытой улыбкой смотрела на посетителей. -Может пообедаете с нами?

-Благодарствуйте, нет, мы торопимся, Вира мясорубки еще есть и ими заинтересовались другие кланы, если их будут покупать, то я заранее сообщу.

Попрощавшись, гномы ушли, а Вира посмотрела на Элю

-Как же ты меня выручила, тетя Эля, я так растерялась, не знала, что сказать. Как-то неудобно было брать такое богатство, -она кивком головы указала на мешочек, так и стоявший посередине стола.

-Я заметила, -она приобняла Виру. -Пойдем поедим, работы еще невпроворот.

Повернувшись, они пошли в столовую, уже отмытую до блеска руками женщин забрав мешок с собой. Вира шла и продумывала, что надо в первую очередь сделать и закупить для приюта.

ГЛАВА 33

Сегодня был день, когда всех детей должны были перевести с лекарской в приют. Им заранее привезли одежду и каждого накануне искупали в прачечной, где быстрее всего можно было заменить воду на чистую. И горячая вода всегда находилась под рукой. Очень большую помощь оказали служки, которые до последнего выздоравливающего находились в лекарской. Мальчики стеснялись женщин, поэтому слабых и немощных служки купали в четыре руки. Они могли уже стоять, но передвигались только по комнате, держась за края кроватей, сил на другое не было.

-Как же они работали до этого времени, раз на ногах уже не держались? – в недоумении спросила Вира, задавая вопрос больше себе, чем кому-либо.

-Мы работали последний день, как выразился один охранник «отработанный материал», -сказав это он отвернулся к стене и больше не произнес ни слова.

Чувство гнева, злости на зверей в человеческом обличье и в то же время жалость и боль за ребят все скрутилось воедино в душе девочки. Она прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Все вокруг нее начинало трястись и