подноса были заполнены до краев. Он прикатил две тележки для подносов, и мы вложили их туда. Лишь когда мы добрались до большого сарая с двумя столами и различными приборами для работы с растениями и травами, песня замереть на его губах. Наступившая тишина оставила острую боль в сердце.

— Эта песня у твоей мамы тоже была грустной? — спросила я, когда он помог мне поставить подносы на край ближайшего стола.

Он мгновение изучал меня, что он часто делал в последнее время.

— Я всегда так думал, но она сказала, что это должна была быть радостная песня.

— Ты знаешь язык, на котором пел?

Он покачал головой, когда мы схватили ведра, чтобы набрать воды из насоса.

— Она была из горного региона Королевства Фламма, которым правили король-волк Цинциус и его королева Элмердонна. У них был местный горный язык. В том королевстве он был разрешен, но здешний король объявил его беззаконным. Он сказал, что на нем очень просто передавать тайны.

— Ух ты. Это так безумно.

— У него никогда не было все в порядке с головой — это просто хранилось в тайне.

— И посмотри, как хорошо эта королевская тайна обернулась для всех.

Я держала ведро перед насосом, но он забрал его у меня.

— Это мужская работа.

— Качать воду — это мужская работа?

Его улыбка смягчила все резкие черты и ужасные шрамы на лице. Он напряг свой бицепс.

— Я сильный. Оставь воду для умной леди.

Я засмеялась и отступила назад, пока он работал.

— Значит, зарабатываешь себе на жизнь?

— В детстве я всегда занимался тяжелой работой. Я был крупным для своего возраста, и мне не хватало ловкости, чтобы работать с растениями и целебными травами. Мое преимущество в… ну, в силе. В моих мускулах. В мощи. Моя задача как мужчины-дракона — защищать. И хотя я в братстве с другими драконами-оборотнями во время обучения и после него, мы всегда соперничали друг с другом. Нас учили соревноваться — ты справишься с этим?

Я подняла ведро с водой двумя руками.

— Да, спасибо.

Он кивнул, легко держа по ведру в каждой руке, как будто они ничего не весили. Тем временем мне, вероятно, пришлось бы вернуться еще раз после того, как я пролью половину содержимого своего ведра.

— Нас учили соревноваться друг с другом за первое место. Доминировать друг над другом. Между нами всегда была скрытая враждебность. Женщины, работающие с растениями… у них все было по-другому. Они всегда работали в гармонии. Помогали друг другу вместо того, чтобы пытаться показать свое превосходство. Наверное, так было потому, что я проводил так много времени с мамой, но я тяготел к этому укладу жизни. Но отец ненавидел это, и поэтому назвал меня слабым. — Его улыбка погасла. Он поставил свои ведра на стол и наклонился, чтобы взять мои.

— А ты? — спросила я.

Он налил воду в поднос, и я принялась переставлять листья.

— Подожди, подожди… — Я подняла руку, когда вода была на нужной глубине. — Не слишком много. Им не нравится избыток влага, прямо как во время наводнения. Они просто должны быть влажными.

Он кивнул и занялся другими подносами. Я не была уверена, не собирался ли он отвечать на мой вопрос или ему просто нужно было время, поэтому я не стала настаивать.

— Ты оставляешь растения в помещении? — спросил он.

— Дома? Да, потому что я не хотела, чтобы какие-нибудь дикие животные добрались до них, или отчаявшиеся соседи украли их, или чтобы демоны помочились на них. Задний двор — слишком людное место, к сожалению. Как тебе известно, с тех пор, как ты вторгся в мою жизнь, прежде чем похитить.

— Но разве им лучше оставаться при лунном свете?

Я опустила уголки рта вниз.

— Честно говоря, я не знаю. Давай вынесем один поднос и посмотрим, что получится. Но его нужно будет внести обратно на рассвете. Ты доверяешь мне настолько, чтобы оставить ключ?

— В данный момент, да. Через час, скорее всего, уже не буду. Но я внесу его потом сюда. Ты можешь все пролить.

В его словах был смысл. Это были большие и тяжелые подносы.

Он настоял, чтобы я отошла в сторону, пока он накрывал маленький столик и ставил на него поднос. Сделав это, он упер руки в бедра и посмотрел на поля, затем взглянул на небо.

— Что? — спросила я.

Он снова вернулся к изучению меня.

— Наверное, мне стоит отвести тебя обратно.

Часть меня не хотела уходить. Я хотела остаться и найти кое-что новое, чтобы испробовать при работе с бессмертницаом. Или, может быть, я могла бы пойти посмотреть на розовый сад, а Найфейн следовал бы за мной. Либо можно было бы просто… побыть с ним наедине еще чуть-чуть. Послушать, как он поет при лунном свете или рассказывает о своем прошлом. Может быть, я могла бы рассказать ему кое-что и о себе. Когда он был так спокоен, с ним было так легко общаться. Просто разговаривать. Мне казалось, что мы могли бы, возможно, начать шутить и подшучивать друг над другом. Быть друзьями, а не врагами.

Смотрите-ка, как похититель обманывает похищенную, заставляя поверить, что он хороший человек. Но окажется, что это не так, когда он запрет ее обратно в башне и не будет позволять ей видеться с семьей…

— Да, наверное, — пробормотала я.

Мы повернули к замку, и он обнял меня, снова положив руку на бедро. Хотя, наверное, в этом не было необходимости, но я не сопротивлялась. Завтра мы могли бы снова стать врагами. Но я хотела все закончить на хорошей ноте, чтобы потом наслаждаться этим воспоминанием.

— Нет, — сказал он, когда мы были на полпути к замку. — Я не слабый. Забота о жизни и здоровье, работа с женщинами не делает мужчину слабым. Это сделало меня сильнее, потому что благодаря этому я стал податливым. Это позволило мне смотреть на ситуацию с другой точки зрения. Сделало меня терпимым так, как никогда не могла сделать боевая подготовка. Но объяснить это отцу было невозможно. Он не ладил с женщинами. По правде говоря, он был невысокого мнения о них в целом.

— А он был чудом, этот мужчина. И почему твоя мать вышла за него замуж?

— Это был брак по расчету. Как тебе известно, у дворян нет особого выбора в таких ситуациях. Мы объединяем деньги и власть, как в социальном, так и в магическом плане. Наши родители делают тщательный выбор в наших союзах.

— Твои родители выбирали кого-нибудь для тебя?

— Да.