Я приоткрыла дверь вы высунула нос в коридор.

— Эй, можно я воспользуюсь твоей стиральной машиной?

— Без проблем, — услышала ответ.

Что ж, отлично. Включила стиралку, которая оказалась еще и с режимом сушки, выскользнула в коридор и направилась в сторону кухни.

Очень хотелось натянуть футболку до пят, и я бы сделала это не будь точно уверена, что с данным конкретным предметом гардероба это не прокатит. Вошла и огляделась.

С моего прошло посещения практически ничего не изменилось: те же безупречные чистота и порядок. А Третьяков подходит и протягивает мне бокал с прозрачной янтарной жидкостью.

— Выпей, согреешься.

— Что это?

Сунула нос в стакан и поморщилась. В нос ударил характерный запах.

— Хочешь меня напоить?

— Хочу, чтобы ты не простудилась.

— Еще предложи мне теплый плед и чай с лимоном, — проворчала я, но все-таки махнула содержимое стакана, уже через секунду ощутив действенность метода.

Сергей прошел мимо меня и скрылся в комнате, я слышала звук открывающейся дверцы шкафа, а через секунду вернулся, держа в руках большой пушистый плед светло-серого цвета.

— Ты серьезно? Я же пошутила! Эй, что ты делаешь!

Но он уже оборачивал плед вокруг меня на манер кокона.

Развернул в сторону комнаты и легонько подтолкнул.

— Эй.

— Собираюсь усадить тебя в кресло.

— Серьезно?

— Сейчас увидишь.

Он и правда это сделал, потом скрылся в кухне, чтобы через минуту показаться в дверях с дымящейся чашкой в руке.

— Вот, держи, только осторожно, горячо. — Что это? — Чай с лимоном, все по твоему заказу.

Высвободила руки из пледа и перехватила чашку из его рук. Ладоням сразу стало горячо и приятно.

— Спасибо. Твоя забота не знает границ, — произнесла шутливым тоном.

— Я сегодня добрый, так что пользуйся.

Улыбнулась и осторожно сделала глоток. Поняла, что мои страдания уже оказались не напрасны, и ради этого момента я готова хоть сто раз падать в лужи, да хоть в прорубь. Даже если не поцелует и не обнимет, уже одно то, что я здесь, так близко от него, наполняет радостью. Третьяков развалился напротив на вращающемся стуле и уставился на меня.

Не знаю, в какой момент все изменилось, но вот я уже не чувствую себя так спокойно, как минуту назад. От недавнего беззаботного настроя не осталось и следа.

Маленькими глотками пила чай, боясь поднять взгляд, а когда сделала это, чашка чуть не выпала из рук. Удержать ее смогла лишь огромным усилием воли.

На меня и раньше со значением смотрели парни. Кто с обожанием, кто намеком, но, чтобы так — никогда. В глазах неприкрытая страсть, от которой напрочь сносит крышу.

И от этого все мысли разом улетучиваются, и я в состоянии делать только одно — то, что он скажет.

Он первый отвел взгляд и поднялся со стула.

— Пойду заварю чай и себе, — сказал, глядя куда-то поверх моего плеча и быстро вышел из комнаты.

Через равномерный гул стиральной машины, я слышала, как он гремит посудой, сидела и не могла пошевелиться от нахлынувших эмоций. Что это сейчас было и почему он так поспешно ушел? И готова ли я сама к такому повороту?

Вернулся минуты через три с чашкой чая, такой же, как моя, уселся на кровать, подсунув под спину подушку и уставился на стену перед собой.

Я сидела, боясь пошевелиться, наблюдая за каждым его движением. Если он уходил для того, чтобы разорвать то притяжение, что сейчас витало между нами, у него ничего не вышло. Я это чувствовала, и он это понимал.

Медленно поставил чай на тумбочку и, наконец, повернул голову в мою сторону.

Несколько мучительных минут мы смотрели друг другу в глаза, и я забыла, как дышать, стук собственного сердца отзывался в ушах боем колокола.

Но вот он начал справляться с собой, я наблюдала это по его лицу, глазам. Еще несколько секунд и они приняли свое обычное насмешливо равнодушное выражение.

— Антонова, раз уж ты вынуждена находиться здесь, можем посмотреть фильм, — предложил будничным голосом.

— Какой фильм? — тупо спросила я. Он то может и справился с собой, а вот я нет. До сих пор все внутри полыхает от его взгляда.

— Какой хочешь, на твой вкус.

Мотнула головой, пытаясь сбросить напряжение, потом пожала плечом.

— Ладно.

Раз он решил соблюдать дистанцию, мне ничего не остается, как последовать его примеру.

Он легко поднялся с кровати и прошел к столу своей плавной, расслабленной походкой.

— Телика нет, так что смотреть придется на ноутбуке.

— Хорошо, у меня и самой нет телика.

Он взял со стола ноутбук, вернулся с ним на кровать и открыл.

— Иди сюда, — постучал ладонью по кровати рядом с собой.

Помедлила мгновенье, но все же поднялась с кресла вместе с пледом. Максимально замотавшись в него, осторожно пошла к кровати. Пусть я сейчас похожа на снеговика, зато хоть какая-то преграда между нами.

Сидеть так близко оказалось настоящим мучением. Но Третьяков казалось, чувствовал себя вполне свободно.

— Какой фильм будем смотреть?

— «Один дома», первую часть.

Он хмыкнул и принялся набирать в поиске.

— А что? Скоро Новый год, так что вполне естественный выбор. Имеешь что-то против?

— Нет, мне без разницы что смотреть.

Это следует понимать, как «мне не важно, что смотреть, главное с кем»? Но вслух этого вопроса я не задала.

Пошли начальные титры фильма, как вдруг раздался звонок в дверь. Я вздрогнула и уставилась на Третьякова.

— Пиццу принесли, — сказал он, поднялся и направился к двери, — заказал, пока ты была в душе.

Через минуту вернулся с большой коробкой в руках. Установил ее между нами и я вдруг поняла, что сильно проголодалась.

— Круто, можно мне вот этот кусок?

Подцепила тот, что ближе всех ко мне и принялась за еду.

— Не хватает только попкорна.

— Извини, — развел он руками и тоже взял себе кусок.

Я жевала пиццу, за первым куском сразу последовал второй, пила чай, смотрела на экран, периодически косясь на Третьякова и понимала, в который раз за вечер, что почти счастлива.

Один раз отвлеклась от просмотра, сходила в ванную комнату, чтобы переключить стиральную машину на режим просушивания, но тут же вернулась на свое место.

Когда поняла, что больше не впихну в себя ни кусочка, Третьяков убрал коробку и чуть придвинулся ко мне.