Голиша, его жену и четверых детей солдаты с примкнутыми штыками отвели в школу».

В сельской хронике Зубржи дальнейший ход событий описывается следующим образом:

«Было четыре часа дня, когда семью Голиша привели в школу, наверх, для допроса. После допроса ее отвели в подвал. Туда же собрали всех зубржских мужчин. В сопровождении вооруженных людей в подвал спустился Франк.

В гробовой тишине он произнес речь, полную предостережений и угроз, и вынес приговор семье Голиша. Речь его тут же переводилась на чешский язык:

«Зубржские мужчины! Мы хорошо знаем, что среди вас есть такие, которые враждебно относятся к империи и поддерживают бандитов, укрывают их, снабжают пищей, как этот пес… — Вытолкнув вперед Йозефа Голиша, офицер повысил тон: — Он приговорен к смертной казни за то, что 29 октября этого года добровольно, без всякого принуждения со стороны предоставил ночлег и пищу незнакомым ему людям, «партизанам», и не уведомил об этом власти. На сей раз это были наши люди. Дом его будет сожжен. Пусть для вас это послужит предостережением. Империя сильна и сурово накажет каждого своего противника».

А теперь опять слово Алоизу Пернице:

«В четыре часа дня я получил приказ от начальства отобрать на работу десять молодых мужчин из тех, кто прошел проверку. Всего в школе собралось около восьмисот пятидесяти человек, отобрать десять человек было нетрудно. В сопровождении солдата они направились к пожарному депо. Вскоре после этого я получил второй приказ — отобрать пожарников. Выбрал двадцать человек, больше не разрешили. Сержант у пожарного депо отдал людям приказ одеться в пожарную форму и вытащить два пожарных насоса. Затем было приказано идти в верхнюю часть села. Мне он велел сесть с ним в машину, и мы тоже поехали в верхнюю часть села.

Перед зданием «Домовины» у дома № 125 я мельком увидел, как по деревне вели Йозефа Голиша с женой и детьми. Голиш хромал. Мы приехали в верхнюю часть села после обеда в шестнадцать часов двадцать минут. Шофер не знал, где ему остановиться. Он все время выглядывал в окно и что-то искал. Наконец остановился перед домом № 129 и пошел со мной обратно к дому № 125, принадлежавшему Йозефу Голишу. Там уже находились отобранные мною в первый раз десять человек. Тут шофер объяснил мне, что сейчас будут сжигать дом Йозефа Голиша, а пожарная команда должна тушить соседние дома. Мне приказали вынести из дома Голиша всю мебель, перины, продукты, вывести скот, домашнюю птицу и пр.

В половине шестого немецкие солдаты приказали наносить в комнаты дома соломы. Ровно в шесть часов вечера прибыли шесть легковых автомашин. Приехал сам Франк. Он обошел весь дом и после осмотра отдал приказ: начинать. Солдаты подожгли в разных местах солому. Дом загорелся. В восемнадцать часов тридцать минут Франк со своим штабом уехал».

За время оккупации в селе Зубржи всего было арестовано шестьдесят восемь человек. Они содержались в тюрьмах в Рожнове, Брно, Праге, Моравской Остраве, Ратиборже, Освенциме, Дахау, Ораниенбурге, Флоссенбурге, Маутхаузене и др.

Самый большой срок (сначала предполагалась смертная казнь) имел учитель Людвик Мартинек — десять лет и лишение гражданских прав пожизненно. Шесть арестованных были отправлены в концентрационные лагеря. Из них вернулся лишь один.

К смертной казни были приговорены: Алоиз Шимурда, учитель, повешен в Бреслау; Олдржих Шимурда — повешен на Горни Бечве; Йозеф Голиш — повешен в Праге в Панкраце по приказу Франка. При побеге от гестаповцев был застрелен Ярослав Адамец. Два его брата и отец Франтишек Адамец, вероятно, были задушены в газовых камерах. В Освенциме погибли Мирослав Брумек, Йозеф Данек, Йозеф Стодулка и Ондржей Гаур-младший. Всего в Зубржи было замучено и казнено шестнадцать граждан.

Но вернемся к «Штрамберкским партизанам», которым гестапо нанесло новый жестокий удар. 28 сентября 1944 года в доме Гикела в Штрамберке были окружены гестаповцами члены отряда Ян Найвар и Ян Сырек. После отказа партизан сдаться фашисты применили газ. Найвар и Сырек хотели вырваться из окружения, но было уже поздно. Найвар застрелился, почти задохнувшегося Сырека гестаповцы арестовали и впоследствии казнили.

С самого начала 1945 года отряд стал пополняться новыми людьми. Это были главным образом заключенные. 5 января 1945 года из эшелона убежал австриец Вальтер Иммергут, его привели к штрамберкцам. 22 января их ряды увеличились за счет советских военнопленных — Андрея Олинка, Владимира Лешного и несколько позже Ивана Димидова и Эвжена Пугачева.

В отряде не хватало оружия для новых членов. Поэтому в январе 1945 года партизаны напали на двух членов фольксштурма в Штрамберке и разоружили их. В качестве трофеев были взяты две итальянские винтовки и сто двадцать патронов. С момента ухода комсомольцев в горы это было их первое организованное боевое выступление. Его успешный исход придал партизанам уверенность и вдохновил на новые действия.

Другой акцией партизан было нападение на члена фольксштурма Гроссманна из Копршивнице, у которого они отобрали револьвер, пистолет, дробовик и патроны.

Как-то вечером в середине февраля Яромир Сопух и Йозеф Вержмиржовский возвращались из обхода. В Вержовице они наткнулись на двоих эсэсовцев. Разоружили их и привели в лагерь. На допросе было установлено, что они из части, расположенной в летнем лагере в Падоли, и что их главной задачей является борьба с партизанами, которой они специально обучены. У одного из них при обыске обнаружили фотографию с изображением казни нескольких советских женщин и стариков, тут же на этом фоне был снят и владелец фотографии. В тот же вечер эсэсовцев расстреляли.

Вскоре после этого Сопух с Вержмиржовским разоружили члена немецкой таможенной стражи, проводившего досмотр в поезде на железнодорожной линии Вержовице — Штрамберк. Забрав у него оружие, они остановили поезд среди поля и исчезли в темноте.

Вдохновленные этими успехами, партизаны решились на проведение более крупных диверсий — прервать железнодорожное сообщение на дороге Студенка — Моравская Острава.

Партизаны предполагали вывести из строя железнодорожный путь с помощью взрывчатки{23}. Они тщательно подготовились к этому. Заблаговременно изготовили заряды, выбрали наиболее подходящее место для диверсии и разработали подробный план операции; в ней должны были участвовать семь человек. До железнодорожной линии они добрались без осложнений. Но при укладке зарядов их застиг врасплох немецкий патруль из двух человек. В перестрелке одного немецкого солдата убили. Второму, хотя он и был ранен, удалось убежать и вызвать подкрепление. Операция имела лишь частичный успех. Из двух зарядов подорвался только один, слегка повредивший путь.

Это была последняя самостоятельная операция «Штрамберкских партизан». Чтобы можно было нападать на более крупные немецкие колонны, бежавшие под напором советских войск,