Андрей, похоже, все еще не принял решение. С некоторым даже раздражением он сказал:

-- А ты понимаешь, что ему ничто не помешает просто продать нас в рабство? Он капитан, на борту его команда…

-- Все я понимаю. Но я склонна ему довериться. Если бы он задумывал какую-то гадость, разговора о рабстве вообще бы не было. Зачем бы ему просвещать необразованного рыбака и его безграмотную жену о таких вещах?

Кроме того, неопределенное состояние «подвешенности» психологически выматывало нас обоих. Хотелось уже что-то решить. И была еще одна тема, которую я никогда не поднимала в разговоре с Андреем. Однако, мне так надоело все это тянуть и гонять дурные мысли туда-сюда, что я, воспользовалась паузой, и ляпнула:

-- Кроме всего прочего, нам бы неплохо заделаться дворянами.

-- В смысле?! - он остановился, аж споткнувшись.

-- А в прямом смысле, Андрей, – я тоже остановилась. – Нас в этом мире никто не знает. Здесь нет видеокамер, банковских карт и паспортов. Если, приплыв в новую страну, мы назовемся дворянами, может быть, это и прокатит. Пойми, в таком примитивном социуме чем выше твой статус, тем проще пробиться в жизни.

Он как-то забавно почесал за ухом и растерянно сказал:

-- Да я, в общем-то, не возражаю. Дворянство дело хорошее, только мы не знаем даже местной табели о рангах. Это раз. Второе. С нами едет Олла. Она моя мать. Ты и ее собираешься выдать за дворянку? – он хмыкнул и добавил: – Мы-то с тобой способны обучиться и правилам этикета, и новому языку, если припрет. А как быть с ней?

-- Знаешь, этот момент я упустила, – честно призналась я. – Возможно, стоит попробовать объявить ее не твоей матерью, а допустим, нянькой, ну, или кормилицей.

-- Надо крепко подумать, Мари, – задумчиво проговорил Оскар. – Рациональное зерно, конечно, есть, да и бонусы будут нехилые. Неплохо бы для начала, узнать хоть что-то о местном дворянстве.

-- Значит, завтра не ходи в море – наплевать на эти деньги и на все остальное. Больным сказаться ты не можешь, поэтому рано утром вылови Маркана и скажи, что тебе нужно несколько дней на подготовку к свадьбе и на продажу дома.

-- И что нам это даст?

-- Одеваемся поприличней, берем немного денег и идем в город. Смотрим лавки с товарами, разговариваем с продавцами, зайдем пообедать в какой-нибудь трактир…

Андрей согласно покивал головой и ответил:

-- Знаешь, ты полностью права. Мы просто задыхаемся от недостатка информации и собираем по крохам вовсе не ту, которая нам нужна. На кой черт нам знать, как называется у местных какая-то порода рыбы или как зовут членов стаи?

Думая о чем-то своем, он задумчиво и как-то в растяжку повторил:

-- Ты совершенно права…

Глава 25

Глава 25

МАРИ

В город мы отправились ближе к полудню, когда Олла ушла из дома. Мы не могли посвятить её в наши планы, но и пугать непонятными действиями не хотели. А для нее пропустить рабочий день в стае, потратив его на «бесцельное» хождение по городу, это нечто странное, настораживающее и пугающее.

Город был чистенький. Даже окраины выглядели вполне прилично. В центр мы решили не соваться. Зато, спросив у прохожего, где здесь можно купить ткань для невесты на платье, Оскар получил несколько пренебрежительную ухмылку и взмах рукой в левый от нас проулок.

-- Вот сюда, любезный, проходите с вашей невестой. Выйдете как раз на Мелочную улицу. Там все и сможете купить.

Мужчина был довольно добротно одет, но не блистал особой роскошью. Больше всего меня поразило то, что под мышкой он нес огромную книгу в темно-синем переплете. На какой-то безумный миг мне даже показалось, что это том Большой Советской Энциклопедии, взятый в школьной библиотеке – позолоченные буквы на корешке побледнели и почти не читались.

Мимо пробежала стайка детей, и один из мальчишек, уже свернув за угол, вдруг высунул оттуда ехидную моську и прокричал:

-- Мормышники! Мормышники идут! – после этого он залихватски свистнул и исчез.

Оскар посмотрел на меня и сказал:

-- Обувь.

-- Да, -- согласно кивнула я.

Похоже, мы мыслили в одном направлении – нашу принадлежность к мормышникам мальчишка определил по моим босым ногам, Оскар-то был в тех самых сандалях, а вот я – без обуви. Пройдя тесный переулок, куда указал прохожий, мы вышли на чистенькую и довольно интересную улочку.

Мощеная пыльными округлыми булыжниками мостовая шириной метра четыре, не больше. В сплошную линию с двух сторон стоят аккуратные, однотипные домики на два этажа, и у всех верхний этаж сильно нависает над улицей. Чтобы он не обрушился, под нависающие углы дома подведены средней толщины колонны сложенные из чего-то вроде сланца. В каждом доме под этим навесом располагался вход в лавку. Скорее всего, второй этаж занимала семья торговца.

Солнце жарило немилосердно. А здесь, в этих галереях, царила очень приятная прохлада. Первый десяток лавок мы прошли, даже не заглядывая туда. Сквозь настежь распахнутые двери и окна, было видно, что это продуктовые.

Больше всего меня поразило, что в этих крошечных помещениях торговали одновременно и рыбой, и, допустим, хлебом. Или, например, молоком и овощами.

Промтоварные начинались ближе к середине улочки. В одной из лавок, изрядно поторговавшись, я купила себе что-то вроде грубоватых кожаных балеток. Одевать их на грязные ноги пожалела. Хозяйка лавки, заметив мое смущение, довольно любезно подсказала:

-- Ты, милочка, иди в конец улицы, там фонтан есть. Вот там и помоешь ноги. А-то, конечно, босиком здесь – неприлично.

Похоже, к мормышникам, у которых есть деньги, здесь относились достаточно снисходительно.

Мы бродили уже часа полтора и изрядно выдохлись. Ну, кое-что за это время мы узнали. Ткани здесь стоят довольно дорого. И хотя, они не похожи на домотканое полотно, но качеством нашим все же уступают. Да и до ассортимента любого магазина в нашем мире всем этим лавочкам очень далеко. Ткани скучноватые, или гладкокрашеные, или с набивным рисунком в два-три цвета, не больше.

Андрей минут пятнадцать протоптался в лавке, где торговали гвоздями, лопатами, рыболовными крючками разных размеров и прочим железным добром. Там он углядел небольшой кинжал и, похоже, чем-то понравился старику-торговцу.

Тот долго и азартно, размахивая руками, рассказывал ему про какой-то город мастеров, где куют кинжалы. Скорее всего, он просто хотел впарить этот самый кинжал