— Мы дружили, — тихо сказала белочка, — когда были детьми. А когда отец погиб, его мама запретила со мной общаться, но он все равно со мной играл. А когда я стала такой, недовертыш… он от меня отвернулся.

Я подозрительно посмотрела на белочку, а потом на мелькнувшую широкую спину древлянина и призадумалась, а не Ранима ли его истинная. Но выспрашивать у девушки я не стала. Мне было неудобно, захочет, сама расскажет, слишком это личное.

Ляжку мяса распаковали и переглянулись, ну как без холодильника. Я вздохнула.

— Пока порежем помельче и посолим, а после похода в посёлок постараюсь придумать, как сохранять мясо, да и другие продукты.

— В поселке есть хладные ямы. Копают глубокие колодцы и устанавливают охладительные артефакты. Но они жуть какие дорогие, не каждый искатель может себе позволить не то, что простой охотник. Все мясо в основном коптят да сушат пластинками.

— Ничего, придумаю чего-нибудь, — махнула рукой.

— Ты сможешь, —уверенно сказала Ранима, и мы споро стали разбирать мясо. То ничего, то всего и много, как всегда, в жизни.

Артай внимательно наблюдал за нами и помогал складывать кусочки по большим чашкам. Разделались за полчаса, правда, большие кости девать некуда, поэтому собрались их отнести в поселок местным собакам.

Перекусили перед дорогой и собрав мои поделки в сундук, который довольно носился рядом, потопали в сторону поселка. Мне было страшно, потому что это первый «выход в люди» здесь у древлян. Ранима тряслась, потому что в посёлке к ней относились как к какому-то отбросу. А вот Артай ничего не боялся, ехал верхом на сундуке и весело стучал пятками по лакированному боку.

Глава 17

Лес резко оборвался, и показались крыши деревянных домов, утопающие в зелени. Поселок располагался в небольшой низине. Солнце светило так ярко, что видны были самые дальние домишки поселка. Я жмурилась, любуясь синим небом, стайками птичек, которые галдящей стаей проносились над головой, и собиралась с духом перед испытаниями. А что они будут, я не сомневалась.

Дорожка превратилась в широкую поселковую дорогу, которая по мере того, как мы углублялись в поселок, приобретала вид, мощёного каменными плитами древнего тракта. Я так поняла, что это была главная улица. Тут и дома были масштабнее, с двумя и даже тремя этажами, и вид ухоженней, чем на тех дорожках, которые тонкими ручейками отходили в стороны от главной улицы, петляя в зелени. Казалось, что главная улица и эти мелкие тропки, мощенные деревянными досками, были из разных эпох, думаю, что я права в своем первом впечатлении.

Дома, которые были на второстепенных дорогах, казались намного проще, одноэтажные, но не лишённые своего милого очарования и деревенского уюта. Кругом, куда хватало глаз, были грядки, росли плодовые деревца, лекарственные травки и мята, много мяты.

В посёлке ощущалась жизнь, пахло сдобой, брехали собаки, раздавался гул от человеческих голосов, а вдалеке слышен был стук молотка.

Сундук с Артаем на крышке вырвался вперед и под смех мальчишки поскакал по каменным плитам дороги. Из окна дома, мимо которого мы проходили, выглянула девчушка и, увидев странную картину, шарахнулась внутрь дома.

— Артай назад, — сказала я в голос и дала команду сундуку по зеленым ниточкам, чтобы шел к нам. Сундук сейчас походил на дурашливого пса, который готов носится везде, где только можно, единственная радость он не мог метить углы и не тявкал.

Парочка вернулась к нам и больше далеко не отходила. Мы прошли еще несколько десятков метров, пока нам не открылась небольшая площадь, с мелким фонтанчиком и небольшим ответвлением право. И там, в этом проулке был рынок. Лавки с разнообразной едой, и люди, медленно бродившие между прилавками с разговорами. Нас заметили не сразу, а когда заметили, стали оглядываться и показывать пальцами. Я взбодрилась, так как заметила за спиной собиравшуюся немалую толпу поселковых. Все глазели на нас с удивлением, но без угрозы. Естественно, наш сундук побил все рекорды по вниманию, а у местной малышни, которая выглядывала из-за юбок своих мамаш, езда, Артая верхом, вызывала изрядную зависть.

— Анэнья, — послышался знакомый голос, и к нам подошла Нисса, — как же я рада, что ты пришла.

Женщина подышала, чтобы привести дыхание, видимо, когда узнала новость и неслась из всех сил и посмотрела на сундук, старательно делая вид, что Артая и Ранимы рядом со мной нет.

— Давай я помогу тебе, покажу тут все, — Я подозрительно посмотрела на женщину. Она вызвалась помогать нам с первого дня, но я-то теперь знала, что она хочет женить на мне своего сына. Я была ей благодарна за помощь, но совершенно не понимала, как мать. Почему она не видит, что сын-то уже взрослый и вправе сам решать, как ему жить. Тем более если истинная пара такая благость, почему они игнорируют пару Игора. В конце концов, я сдалась, мне нужен провожатый:

— Давай сначала рынок, а потом уже по гостям, нам еще по светлу нужно до дома дойти.

— Хорошо, — тут же согласилась древлянка и повела нас в тупичок, откуда уже выглядывали взволнованные продавцы и любопытные покупатели. — А ты что хочешь, покупать или продавать?

— И то и другое, а что, есть какие-то проблемы?

— Ну, — Нисса замялась, а мы уже толкались между лавками, присматриваясь к товару, — Если ты хочешь купить, проблем нет, но, если ты хочешь продать должна платить процент с продажи в казну поселка.

— Везде поборы, — вздохнула я, но женщине кивнула, — я поняла, оплачу.

— А Райян знает, что ты пришла? — осторожно спросила Нисса.

— А что мне без Райяна теперь из дома не выйти? — не стала я отвечать на вопрос и недовольно скривилась, видимо, медведь не скрывал от всех, что я теперь его невеста, козел, а не медведь.

— Нисса — это никак наша новая хозяйка лесопилки, — к нам стали подходить другие женщины, желающие