что будешь себя беречь, — взял он меня за руку и смотрел пронзительно в зеленые глаза.

— Гриш, спасибо тебе за все. Ты мне очень дорог, — крепко обняла я его и еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Я не знала, увижу ли я их всех снова.

Я не могла ему ничего пообещать. Мне хотелось со всеми поговорить, запомнить их. Сказать как они мне дороги. Поэтому я решила позвонить маме. Мать долго радовалась звонку, но в процессе разговора, периодически замолкала, словно хотела, что-то сказать.

— Мам, ты что-то хочешь сказать? — надавила я.

— Хочу и уже давно. Но не знаю как, — поникла женщина.

— Скажи, как есть, мне надоели загадки, — немного грубовато сказала Кира.

— Это не телефонный разговор. Приедешь, я тебе все расскажу, — нервничала мама.

— Нет, мама. Говори сейчас, иначе я больше не позвоню. Ты обещала мне не врать и не скрывать ничего, — давила я. А вдруг я больше не смогу приехать?

После долгого молчания, мама решилась:

— Твой отец, тебе не родной.

— Я это знаю, мам, все в порядке, — отлегло от сердца у меня.

— Это ещё не все. Твой биологический отец, хочет встречи с тобой, уже две недели мучает меня, — скрепя сердце говорила мать.

— Этого мне еще не хватало. А где он раньше был? Мне сейчас не до этого, — была я в ярости и шоке. — Кто он вообще такой?

— Я не знаю, как тебе это сказать. Это тяжело, — мямлила она.

— Ну, говори уже. Я спешу, — злилась я.

— В общем, чуть больше восемнадцати лет назад мы подружились с мамой твоего друга Павла. Я иногда приходила к ней, и она подготавливала меня к поступлению в университет. Она его тогда уже заканчивала. И мы приглянулись, друг другу с отцом Паши, но она же моя подруга, я бы не позволила бы себе лишнего, — замялась мама. — А когда она его выгнала, он пришел ко мне, а на утро исчез и больше я его не видела…

Я немного была зла, на то, как она вечно тыкала в меня своим целомудрием, а сама та еще штучка.

— Мам, ну, это все было давно, всякое бывает, — пыталась я успокоить ее совесть.

— Понимаешь, почему я предвзято относилась к вашей с Павлом дружбе? — тихо спрашивала мама.

— Понимаю, но причём тут мой отец? — и резко все картинки сложились в голове. — Ты хочешь сказать, что Пашин отец и мой отец тоже?

— Да, — еле слышно сказала женщина. — Он недавно освободился из тюрьмы. Он всю жизнь, только выходит на свободу, опять кого-то грабит и снова садиться. Дочь, я тебя очень люблю. Я не жалею, что оставила тебя, хоть и была слишком молода. Я плохо знаю его и не знаю, что от него можно ожидать, если он тебя найдет, держись от него подальше, пожалуйста, — переживала мать.

Поговорив с мамой, я не могла прийти в себя. Паша мой брат? Я не могла в это поверить. Но теперь я понимала, почему он моя родственная душа.

Это тайны когда-нибудь закончатся? У меня есть брат по отцу, который влюблён в меня. К тому же мы с ним целовались в подростковом возрасте. Какой кошмар. А если б я вдруг за него замуж вышла бы? У меня не находилось адекватных слов всему этому.

Я если честно не хотела знать своего биологического отца, у меня уже был отец. А от того как он поступал в прошлом с моей мамой и мамой Паши, меня поташнивало. Но у меня теперь есть старший брат, которого я и без того любила и обрела только в восемнадцать лет… я просто обязана проявить храбрость и помочь ему!

Я закрыла глаза, выдохнула и ничего не сказав ушла из дома, прихватив телефон подруги.

Я запомнила название клуба, которым владеют те люди, которые бесцеремонно рушат наши жизни, просто потому что Паша зацепил их эго. Наперекор страху я шла в то злосчастное место. На часах почти полночь и народа в клубе было много. Я до конца не понимала, что надо делать и решила действовать по обстоятельствам.

Растрепав волосы и тушь, я включила диктофон и засунула телефон между грудью под бюстгальтер, благодаря за эту идею Настю, которая, когда начала курить прятала там от мамы сигареты и при обыске мама их не находила. Я собралась с силами и решила нагло подходить ко всем, кто вызывал у меня подозрение, а особенно мужчинам нерусской внешности. Я спрашивала у них, где можно приобрести наркотические вещества и вальяжно размахивала деньгами, я взяла с собой все, что у меня было, этих собранных денег мне с головой хватило бы на год обучения.

Я яро хотела заставить их ответить за все. И когда я в очередной доставала какого-то наркомана, меня кто-то схватил за руку. Он был очень похож на тех, кто заявлялись ко мне. Этот тип потащил меня в туалет, и я немного испугалась, но старалась не показывать этого.

— Ты что бесстрашная, ходишь, орешь тут на каждом шагу?! — схватил он меня сильнее.

Я собрала волю в кулак и включила актерское мастерство, которым владела так себе:

— У меня просто ломка, срочно надо, — молила я этого бородатого огромного мужчину.

— На, держи и вали отсюда, — толкнул он меня, вырвав из рук деньги.

Я быстро схватила пакетик, но уходить не спешила. Делая вид, что мне плохо, я начала дальше играть свою роль:

— Мне много надо. У меня там парень дома, ему совсем худо. У меня есть деньги, — вытащила я из кармана мятые купюры и ткнула ему в лицо. — Пожалуйста, прошу.

Мужик увидел деньги и глаза явно загорелись, но он себя остановил:

— У меня больше нет, я тебя не знаю, вали отсюда! Будешь доставать, я и это заберу, — тыкнул он в пакетик с белым веществом.

Я не знала, какие подобрать слова, чтобы спровоцировать его продать мне столько, сколько хватило бы их посадить надолго. И я как назло забыла имя главного. Я его остановила и решила импровизировать.

— Я знаю этого, ну как его, — притворялась я еле стоящей на ногах. — У него еще цепи везде, весь такой в перстнях, красивый. Этот клуб его, — еле выговаривала я.

— Ты про Халида? — скалился мужик.

— Точно. Халид. Очень хорош в постели, — притворялась я его очередной.

Этот бородатый тип с омерзением посмотрел на меня, схватил за шкирку и куда-то потащил. Он открыл дверь в какое-то помещение, которое находилось в полуподвальном пространстве и в нем почти не слышно было музыки и бросил