Князь говорил о том, что был предотвращен заговор против его семьи и против императора, о том, что его сын два года назад женился на графине Александре Домбровской, заключив с ней, то есть со мной, магический брак. И что этот факт пришлось сохранить пока в тайне, чтобы обезопасить нас с сыном. Но теперь, как сказал князь, маски сброшены, змеиное гнездо, свитое практически у него под носом, обезврежено и вот он представляет широкой общественности своих членов семьи: супругу сына и внука.

Лица присутствующих в зале были весьма ошарашены, а перешептывания возобновились. Но такими же ошарашенными стали лица и у нас с Инваром, когда мы услышали следующее:

— Предательство людей, которым я доверял, покушение на жизнь моего сына — все это подкосило мое здоровье. Поэтому я решил снять с себя полномочия по управлению княжеством и передать их своему прямому наследнику — княжичу… теперь уже князю Инвару Всеволодовичу Вяземскому!

Раздались бурные аплодисменты, какие-то восторженные возгласы, а лицо моего мужа от шока и возмущения перекосилось так, что я только порадовалась тому, что Алешка в этот момент перекрыл его от толпы любимым мишкой.

Потом в кабинете князя был скандал. Я тщетно пыталась успокоить мужа, орущего на отца, мол, как ты мог так со мной поступить, как ты мог сделать это, даже не посоветовавшись. Кажется, его немного успокоил аргумент князя, заключавшийся в том, что теперь ему, Инвару, не придется по первому зову императора мчаться на другой конец страны, а то и мира, бросая без присмотра жену и детей. Так и сказал — не ребенка, а именно детей. Видимо, давно понял, что одним Алешкой мы ограничиваться не планируем.

Эпилог

Александра

Первые солнечные лучи начали проникать в щель между портьерами, когда Инвар зашевелился, просыпаясь, и начал осторожно выпутываться из моих объятий.

— Ммм… куда? — пробурчала я сквозь сон.

— У меня совещание с утра, надо доклады министров почитать, подготовиться. Не успел вчера.

Я начала покрывать поцелуями его грудь, живот, спускаясь все ниже и ныряя под одеяло.

— Сашка, что ты творишь? — возмущенно пробормотал муж, не особо, впрочем, сопротивляясь. — О да! Вот так… еще…

Он подался бедрами навстречу, а я вылезла из-под одеяла:

— Нет, ну если ты, конечно, торопишься и у тебя дела…

— Уже не тороплюсь, — рыкнул он и, опрокинув меня на спину, навис сверху, покрывая меня поцелуями.

— А как же доклады? — спросила я хитро.

— Переживут, — ответил Инвар, не отрывая губ от моего соска.

Через пару часов, позавтракав с мужем, я начала собираться в больницу. Нет, не лечиться. Это была новая, недавно построенная больница и мне хотелось убедиться в том, что в нее завезли все необходимое.

Когда мне пришлось стать княгиней, я вспомнила свой разговор с подругами и начала продвигать реформы. В первую очередь я настояла на том, чтобы на целителей и лекарей начали обучать и девушек. Помимо этого, для способных и старательных студентов медицинских курсов и школ обучение теперь бесплатное. Таким образом выросло и количество магов-целителей в княжестве и теперь такие специалисты есть даже в дальних его концах.

Мне постоянно приходится проталкивать, а Инвару, соответственно, изыскивать ресурсы на то, чтобы строить новые больницы, обеспечивая медицинскую помощь везде, где она требуется.

Но и целительство я не забросила. Несколько раз в неделю веду прием в столичной больнице, проводя диагностику сложных случаев.

Кстати, тот самый гениальный ученый-артефактор, про которого говорил Петровский, изобрел просто замечательную вещь — артефакт для диагностики. При этом он занимается постоянным усовершенствованием своего изобретения, так что артефакт этот может диагностировать проблемы в организме все лучше. А лекари и целители, не обладающие даром видеть внутренние повреждения, с успехом используют этот артефакт в своей работе.

Что касается Ситаи, то, едва заняв пост князя, Инвар плотно пообщался с императором и настоял на том, чтобы этой стране выдвинули ультиматум: либо они начнут бороться в своей стране с пиратством и работорговлей, либо Империя введет по отношению к ним жесткие экономические санкции. Это сработало и руководители страны, которые раньше закрывали глаза на такие явления в их вотчине, подошли ко всему серьезно. В итоге пиратов и работорговцев обезвредили и наказали, а рабовладельцев, также под угрозой наказания, обязали отпустить всех рабов.

Сразу после объявления князя Всеволода о том, что теперь Инвар становится князем, княгиня Августа таки устроила нам свадьбу. Тут-то мы и встретились с отцом, мачехой и Виленой. Отец и Кристина были тихие и какие-то пришибленные, а Вилена была не только в шоке, но и безумно счастлива вновь обрести сестру.

Я настояла на том, чтобы она все же помирилась с родителями. Они помирились, но тепла между ними так и не возникло. Вскоре родители вернулись в свое далекое имение, а мы с Виленой с тех пор встречаемся довольно часто. Да и дети у нас дружат.

Вспоминая все это, я собиралась уже выходить из дворца и ехать в больницу, как вдруг услышала какой-то шум со стороны детских комнат. Я тут же свернула в это крыло и застала следующую картину: дверь в комнату Прани была открыта нараспашку, а в проеме возвышался Инвар в не до конца застегнутом пиджаке и ревел:

— Прасковья Инваровна! Это как называется?

Если муж начал называть дочь по имени-отчеству и на “вы”, то он явно очень сердит.

— Я же говорил: пульсары детям не игрушка! Ни в коем случае нельзя их создавать без присутствия учителя или моего!

— Я ма-а-аленький! Только попробовать! — виновато поскуливала наша десятилетняя дочь, уныло опустив голову. — Это Алешка все рассказал, да? У-у-у, предатель!

И сердито посмотрела на стоящего тут же брата.

— Пранечка, — успокаивающе заговорила я, — ты же понимаешь, он очень за тебя беспокоится. Особенно после того случая, когда ты устроила пожар в своей комнате и чуть не пострадала.

— Это ужасно — иметь брата, который видит сквозь стены! — возмущалась девочка.

— Кстати, там Донелли приехали, — вдруг сказал Алешка.

— И Кевин с Орином? — воодушевилась Праня.

— Ага, и Арчи с собой привезли — подтвердил брат.

А потом хитро так спросил сестру:

— А тебе кто больше нравится: Кевин или Орин?

— Они же абсолютно одинаковые! — удивился Ирвин.

— Они совершенно разные! — хором возмутились Праня с Алешкой.

* * *

Арчи большим меховым шариком незаметно проник в дверь комнаты, где что-то бурно обсуждали Вяземские. Мягкой походкой он обошел