— А сын? — постарался скрыть улыбку фон Кох.

— Не свезло. Погиб и он при пожаре. Дверь в его доме заклинило. И ему царствие небесное. Лютая смерть в огне, — рассказывающий всё это Леонтий Васильевич истово три раза перекрестился. Последовали его примеру и остальные члены Совета. И все в другую сторону.

Помолчали. Кох шёпотом перевёл последние новости Паулю. Тот тишину и нарушил.

— Я не понимаю⁈ Вот, вообще, не понимаю, почему купил всё это несуществующий хан Джунгарии? А что потом? Почему не купил русский этот ваш князь Болоховский? Это же его деньги? — капитан Ирби хотел откинуться вновь на стуле, но вспомнил, чем это закончилось десять минут назад, и одумался.

Все перевели глаза с одноглазого англичанина на капитана Болоховского.

— Батя говорит, что РАК вскоре разорится и её захотят продать. Выдру морскую почти выбили, куницу американскую и прочих куньих в лесах здесь тоже выбили, боров заканчивают выбивать. И снабжать продовольствием за эти годы проще не стало. Форт-Росс надежды не оправдал, а через Ванкувер и не дёшево, и опасно. А ну, как в эту войну англичане нам поставки продовольствия перекроют. Батя считает, что лет через десять от РАК избавятся. И дело не в каланах, а в дураках у руля компании. Они исследователи, моряки, рвачи, но не хозяйственники. Сейчас вообще… ладно не будем. Все руководители компании считают это ссылкой. Каждые несколько лет меняются.

Так вот, РАК разорится, и Государь предложит её купить американцам. Ну, а батя — князь Болоховский хочет её перекупить и основать здесь ханство Джунгария, вассальное, как Хива или Финляндия, Российской империи. Он говорит, что знания и умелое руководство сделают Русскую Америку самым богатым и процветающим государством в мире.

— А англичане? — ткнул в себя пальцем капитан Ирби.

— Если не будет Ванкувера, то англичане сюда даже не доберутся. Они же все парусные суда сломают и попрутся на пароходах. А там Харбин пусть последний порт, где можно пополнить уголь. А если с этой стороны, то Перу. Не доплыть. А если несколько парусных кораблей и приплывёт, то к тому времени у нас здесь будет настолько сильный флот, что просто перетопим. Послали эскадру наглы, а она исчезла в пучинах мирового океана. И никакого отношения к этому ханство Джунгария не имеет. Присылайте следующую.

— Нда. Если бы не сидел за этим столом сейчас, то решил бы, что ваш князь Болоховский, он же дархан Дондук, сказочник, — Ирби поправил повязку на глазу и развёл руками, — Но мы сидим здесь. И это не сказка.

— А что там в этом Форте-Саттер? — ткнул пальцем в карту капитан второго ранга фон Штольц.

— Там разруха. Но жители, что ли, есть, и пожар прошёл стороной, севернее. Саттер заключил контракт с губернатором Гавайев на найм восьми мужчин и двух женщин на три года. Договор у меня. Они там и сидят. Ничего не делают. И есть подросток из местных индейцев. Переводчик. А ещё старуха, она что-то типа поварихи. Продукты у них есть, и мы им денег ещё оставили. Я дал команду привести там всё в порядок. Самана этого намесить, стены подновить. Что с ними дальше делать, не знаю?

— А когда у них контракт этот заканчивается? — заинтересовался Владимир Фёдорович.

— Со дня на день. А может уже закончился. Если в 1848 году осенью привезли, а сейчас весна 1852 года.

— Нужно их заменить на других людей, — решил капитан-лейтенант. Нам вскоре отправляться на Гавайи, и они вполне смогут, наверное, и проводниками выступить, и переводчиками, и послами.

— Хорошо, можно туда поселить пока берберов и пару ирландцев, как официальных представителей. Они белые. Гавайцы говорят, что боятся выйти за стены форта. За людей их там вообще не считают, — согласился Леонтий Васильевич.

— А что со старателями? — Ирби такую физиономия скорчил, словно перед ним уже гора золота лежала. Так она в углу комнаты в четырёх больших кулях кожаных и лежала.

— Давайте устроим несколько акций устрашения. Пусть выкупают землю официально или делятся золотом, — Дондук отметил на карте точку, — мы вот здесь проезжали. Там небольшой городок старателей. Земля Саттера, то есть, теперь наша. И он говорил, что эти её просто захватили, а когда его сын поехал разбираться, то просто обстреляли переговорщиков.

— Давайте, — фон Кох как-то по привычке ещё командовал. — Справитесь? — он посмотрел на сотника калмыков.

— Три десятка крестьян⁈ С дедовскими ружьями. Нет, помощь нужна. Нас сто человек. Я думаю, их нужно просто перестрелять издалека, не вступая ни к какие переговоры, а тела бросить в ущелье, там есть по дороге в версте примерно. Глубокое. Потом нарисовать на земле пентаграмму, один труп раздеть и в центр положить и на нём тоже звёзды вырезать. Приедут туда шерифы какие-нибудь, увидят это и может и не будут больше на наши земли воры соваться. А не поможет, так повторим. В следующий раз головы только оставим, пентаграммой выложенные. Ну, и нужно, как ветер следующий раз сильный будет, опять Сакраменто подпалить с наветренной стороны. А заодно и Сан-Франциско.

— А чего, хороший план. Действуйте. Лошадей выберете себе в Севастополе, там табун в четыреста голов почти.

— Так, теперь давайте вызывать старших, пусть жалуются, чего им для счастья не хватает, — снова забрал бразды правления в свои руки Леонтий Фролов.

Событие сорок шестое

В то время очень сильно

Расцвел России цвет,

Земля была обильна,

Порядка ж нет как нет.

Алексей Толстой «История государства российского»

Бывший мексиканский генерал Мариано Гваделупе Вальехо теперь оказавшийся солидным бизнесменом и гражданином штата Калифорнии, заключил с правительством штата контракт, на постройку жизнеспособной столицы в Вальехо в 1852 году. И сразу всё пошло наперекосяк. Набранные им люди побросали пилы и топоры, приобрели лопаты и лотки и устремились на северо-восток в Сакраменто. Нанятые индейцы сбежали ещё быстрее. Ну, может тут генерал и сам палку перегнул, нужно было хоть кормить краснокожих нормально. В итоге генерал Вальехо не смог в достаточной степени построить город Вальехо, и правительство было временно переведено в город Сакраменто. И не повезло правительству. Там случился очередной, третий уже по счёту пожар, и эти уроды опять вернулись в Вальехо.