Шрифт:
Закладка:
Как вообще этот следак здесь оказался? Неужели дежурил около поместья? Вот ведь неугомонный, неймется мужику, настолько хочется меня посадить.
А ведь это плохо, очень плохо, но делать всё равно нечего. Сейчас действие родового артефакта закончится и начнется…
Отошел в сторону, чтобы огненный взрыв не сумел меня задеть и рванул к Петровичу.
В тоже мгновение, время вернуло свой бег.
Томилин, словно ничего не заметив, начал формировать новое заклинание, но я резко прыгнул вперед, и впечатав кулак ему в челюсть, зашипел:
— Хочешь поджарить меня как куренка, милости прошу, но позже. Слишком много свидетелей, да и полицейские…
Вообще, следует разобраться, кто их пустил на территорию поместья и по какому праву.
Дед сразу развеял плетение, и нахмурившись, обернулся, расправляя плечи. Позади Понфирьева шагали два служителя правопорядка, готовые атаковать по первому требованию следака.
— Ядрена копоть, — выругался Петрович, сплёвывая на землю и выходя вперед, тем самым закрывая меня своей спиной.
— Не стоит. Сам разберусь.
— Сам? Как в прошлый раз?
— Да не лезь ты, только хуже сделаешь. Здесь тебе не Рязань.
— Орлов Максим Александрович, вы арестованы за убийство отца, брата, дяди и побег из следственного изолятора… — На ходу зачитывал мне права следователь, язвительно улыбаясь, — Взять его. В случае сопротивления, стрелять на поражение.
Надежда с Олесей охнули. Всклокоченный Славка дернулся вперед, но Антоха успел схватить его за шиворот и отдернуть назад. Елизавета, нервно поведя тонким плечиком, вышла вперед, намереваясь помешать моему аресту, и гневно кипя от негодования, уставилась на Понфирьева.
— Я уже дала свои показания, почему вы до сих пор продолжаете обвинять моего пасынка во всех грехах. Максим не виновен!
— Ха-х, — усмехнулся следак, — Я мог бы в это поверить, если бы он не сбежал, а сейчас, мне кажется, что тут целый заговор.
— Можете считать, как хотите. Это наши внутренние дела. Я как действующая графиня Орлова, настаиваю на невмешательстве в дела рода, — произнесла женщина, вскинув голову.
— Простите, сударыня, но это невозможно. Слишком много смертей. Если я позволю подобному случиться, это вызовет диссонанс и… Никто не поймет. Нас обвинят в бездействии, а ваш род в любом случае потерпит убытки и скатится в самый низ. Будь вы хотя бы в двадцатке, разговор мог сложиться иначе. В данном случае, прошу не препятствовать правосудию.
— Лиза, не нужно, — произнес спокойно, вытягивая руки вперед, на которые тут же были нацеплены противомагические наручники.
Чуть не рассмеялся. Они опять наступали на те же грабли. Я мог хоть сейчас расправиться со всеми неприятелями, но не хотел вновь устраивать резню в собственном поместье. К тому же, убийство представителей правопорядка мне точно бы не простили.
Видимо придется вернуться на время в тюрьму.
— Стойте! — раздался вдалеке строгий женский голос, — Отставить! Отпустите моего подопечного.
Вскинул брови, глядя как по дорожке, стелющейся от главного особняка к тренировочной площадке, спешила Стелла.
— Вы еще кто такая? — недовольно произнес Денис Степанович.
— Полковник Подольская. Служба Безопасности Империи.
Вот тут и я прифигел основательно, потому как не ожидал, что у Стеллы окажется столь высокое звание.
Нет, я знал, что она связана с отделом Запрещёнки, но, чтобы так…
— Вот документы, подтверждающие, что это дело переходит под нашу юрисдикцию, — довольно улыбаясь протянула женщина, а затем, повернувшись в мою сторону, подмигнула.
Ай да, Стелла! Ай да, молодец!
Понфирьев насупился, но принялся внимательно вчитываться в каждое написанное слово.
Нет, я еще не был выведен из-под колпака стражей правопорядка, но теперь, по крайней мере, не нужно было беспокоиться о том, что меня схватят где-то на улице и отволокут в тюрьму.
Хотя, Подольская говорила, что мы сегодня утром отправимся в отдел Запрещенки, а это значит…
Да ничего это не значит. Все пока неопределённо. Я могу оттуда выйти полностью оправданным человеком, а могу не выйти никогда, и никакая Стела мне не поможет.
Ну, не смог бы, если бы был обычным человеком.
Ладно, хватит философствовать.
Попробовал прислушаться к тому, о чем говорил следак с Подольской, но не сумел ничего услышать из-за поднявшегося вокруг гама.
— Снимите наручники, — процедил своим людям Понфирьев и покачал головой, — Повезло тебе Орлов, хотя — это еще с какой стороны посмотреть, — Уходим, — буркнул он, и развернувшись, зашагал прочь.
Ээ-э, нет, так дело не пойдет.
— Денис Степанович, — окликнул я следователя, — Подождите, у меня есть к вам разговор.
Следак остановился, и повернув в пол оборота голову, бросил:
— Что, хотите сделать чистосердечное признание?
— Не дождетесь, но у меня есть кое-какая информация, которой вы, несомненно, заинтересуетесь.
Понфирьев скептически посмотрел на меня.
— Говорите.
— А давайте пройдем в мой кабинет, — решил я навести мосты со следаком и подкинуть ему информацию: как, куда и зачем пропадали заключенные из следственного изолятора.
Денис Степанович сомневался не долго, а затем кивнул.
Как только очутились в кабинете, не стал затягивать, сразу приступая к разговору.
По мере повествования, лицо Понфирьева вытягивалось всё сильнее. Поначалу он мне просто не поверил, но потом проникся моим рассказом. А уж после того, как я сказал, куда именно отвозили заключённых, и упомянул бедолагу Василия, то и вовсе позеленел от ужаса.
— Василий… — протянул он взволнованно.
— Ага, там он. Жив, здоров, по крайней мере, был на тот момент, когда я видел его в последний раз.
— Уф-ф, негодник.
— Э-ээ, — протянул недоуменно.
— Племянник мой. Балбес хренов. Сказано ему было сидеть на жопе ровно, так нет, приключений ему подавай, — бросил Денис Степанович, а потом словно опомнился, поняв с кем именно разговаривал, и кашлянул: — Так, ладно. Я всё понял. Симон и Митяй значит. Карладов рудник. Твою маа-ать, да как, так-то? Ведь под самым нашим носом…
Что я мог на это ответить: спите меньше, бдите лучше.
Естественно, этого не сказал, а произнес совершенно другое:
— У меня просьба будет.
— Какая? — сразу
