Нет, «Спящий» и не думал настаивать на чем либо или прямолинейно обманывать коллег. Он вел всех и каждого. Каких-то доводов оппонентов он, как «человек ограниченный», попросту не воспринимал, в остальном являл пример удивительной демократичности и лояльности. Дискуссия почти сразу перешла в новое, более конструктивное русло. Катрин отправилась за сосисками, перекусывали здесь же, в палатке. Переводчица покорно ела, хотя сосиски и хлебцы явно не вызвали у нее восторга. Вот кофе пить она вовсе не смогла. Катрин развела подопечной сгущенного молока и продолжила слушать дебаты.

Часть экспедиции требовала немедленного возвращения в XXI век. Вот сию секунду — домой, в ангар, в Париж, в больницу! К настоящим уколам против бешенства, антибиотикам, порядочным врачам, реанимации, цивилизации. Наплевать на премии и бонусы, жизнь важнее!

Отважные (и жадные) приверженцы продолжения экспедиционных исследований категорически отказывались возвращаться не достигнув весомых результатов, «до которых рукой подать». (Катрин больше всего интересовало, куда собственно, «рукой подать», и каковы вожделенные ожидаемые результаты, но дискуссия мимо этих любопытных моментов как-то проскакивала).

Определенная часть личного состава собственного четкого плана на будущее не имела, а поскольку права решающего голоса она тоже не имела, оружием грозить не решалась, то помалкивала и ждала результатов.

Собственно, открытую готовность прибегнуть к оружию демонстрировал озверевший «Семь-Шесть» — ремешок его кобуры был показательно расстегнут, лапа то и дело касалась рукояти револьвера. Лидер партии Возвращенцев упирал на свою решительность идти до конца и на гуманитарный аспект — несчастный «Девять» лежит при смерти, ему необходима немедленная эвакуация и помощь врачей. Ибо «Крест» коновал и полное дерьмо, точно как и его «гнилая аптека».

Насчет доктора Катрин могла охотно согласиться, хотя было любопытно: что же такого случилось с молодым «Цифрой» — поймал мушкетную пулю или попался особо хитрому мертвецу? Но сейчас интереснее было наблюдать за шефом.

Формально Вейль принадлежал к партии Воздержанцев, намекая «вы решайте, мое дело — безопасность». Его успокаивающие, порой откровенно неумные реплики вызывали раздражение, но неизменно подвигали дискуссию в избранную «Спящим» сторону. Порой достижения шефа были существенны, чаще мизерные результаты едва угадывались. Но в целом… Этому стоило поучиться. Вейль был абсолютно циничным человеком, определенно готовым убивать и пытать ради результата, но и психологом-стратегом он при этом оставался изумительным. Катрин знала, что вряд ли сможет полностью овладеть методами незаметного манипулирования людьми, но все равно наблюдать было поучительно. По сути, шеф управлял (не абсолютно, разумеется) каждым из собравшихся: парой слов, поддакиванием или нелепым возражением провоцируя на очередной шаг к цели. К своей, разумеется.

Вейль вел дело к разделению экспедиции.

— Полагаю, нас ждет прощальный ужин. Или завтрак — пробормотала Катрин. — Песик, ты ведь мечтаешь забраться в свою уютную «переноску» и вновь с удобством гадить на диван хозяйки?

Дикси скульнула и вновь задремала — сожрав полноценную банку корма, собачка окончательно обессилела. У Анис тоже слипались глаза — ночь у невольницы выдалась тревожной, утро, смена хозяев и переход в лагерь археологов бодрости тоже не прибавили. Катрин выдала подопечной плед и велела ложиться и подремать.

…— Ни секунды! Как только капсулы будут готовы, мы отчаливаем! — орал охрипший «Семь-Шесть».

— Проваливайте! Толку от вас как от пердливых евнухов! — отвечала бесстрашная профессор. — Без вас справимся!

Общий расклад Катрин уже уяснила, интересны были нюансы. Профессор де Монтозан, верный лаборант, придурок-аудитор — эти верят в свою счастливую египетскую звезду. О сгинувшем руководителе — замечательном и незаменимом профессоре Одуан-Рузо коллектив уже прочно забыл, продолжать его поиски ни у кого и мысли не возникло. Естественно, оба «Цифры», «Ватт» и трусливые переводчики жаждали немедленно смыться к цивилизации. Зависли в неопределенности доктор «Крест», механик Андре, и как ни странно, двуличный шеф. Вейль пару раз обмолвился о несчастливо складывающихся обстоятельствах, рискованной военной обстановке — это можно было истолковать как стеснительную готовность немедля вернутся в мир исправной электроники и срочных спортивных новостей. С другой стороны, упертая профессор восприняла эти обмолвки подозрительно спокойно — скорее всего, со «Спящим» они о чем-то успели сговориться заранее. Собрание перешло к заслушиванию технического аспекта и внимало «Ватту» — тот уже не в первый раз разъяснял детали плачевного состояния техники и особенно генератора, жизненно необходимого для старта.

Катрин пила кофе и размышляла о своей несчастливой участи — вот так сидишь мышь мышью — хотя бы для проформы вспомнили, предложили «Милая Катарина, возвращайтесь с нами, в тюрьме вам будет уютнее» или «Без ваше смертоносного клинка и чудесных глаз продолжение экспедиции теряет всякий смысл. Будьте с нами, наша опора и надежа!» Фиг там, бегают, аппаратуру тестируют.

Вспомнили перед ужином. Притащился Андре, стеснительно спросил:

— Ты как? Говорят, в городе начались жуткие религиозные беспорядки и массовые галлюцинации. Совсем эти каирцы спятили. Думаешь оставаться? А я, пожалуй, вернусь. Здесь вовсе уже курить нечего, да и плеер сдох.

— Передавай привет «Пари Сен-Жермен».

— Передам, — парень вздохнул. — Знаешь, я здесь точно понял, что я человек того мира. Мне здесь как-то не по себе. Стыдно сказать, засыпать боюсь.

— Ты абсолютно прав. Возвращайся.

— И верно, мне не нравятся такие приключения, — без особой печали признал механик. — А ты, конечно, останешься?

— По тюрьме я еще не соскучилась.

— Ты авантюристка. Ладно, Вейль сказал, что ты можешь помочь с лишним багажом. Многое из оборудования мы не сможем взять с собой, энергетика и так на пределе. Нужно уничтожить лишнее, да еще хорошенько припрятать ваши капсулы и резервные аккумуляторы. Ох и рисковые вы…

К середине ночи Катрин думала, что лично она не столько «рисковая», как просто туповатая. Убрать такую кучу вещей оказалось жутко непросто. Одно утопление разобранного экскаватора чего стоило. Все распоряжались, а раскручивать болты было некому, лебедку заедало. Инженер «Ватт» распоряжался подготовкой группы Возвращенцев, профессор де Монтозан деятельно готовила продолжение экспедиции, эти двое все время ругались между собой, Вейль не особо успешно успокаивал злобно собачащихся, появлялся и исчезал, настоятельно требовал оставить часть сувениров — лагерные обитатели успели наобменивать у солдат охраны кучу всяких вещиц теоретической антикварной ценности. Появлялся у костра бледный и изнеможенный тяжкими страданиями «Девять» — пулю он не поймал, но был порядком покусан со спины и «тылов». От живых собак ему больше перепало или от мертвых не собак, не уточнялось.