— Ну это же явно какое-то закрытое мероприятие, — прошипел Жан, тоже начиная расстегивать пуговицы. — Нас выгонят с позором.

— Зато тут есть фуршет, — подмигнул я. — Давай-давай, Жанчик, не ссы. Тебе что, неинтересно, что тут устроили наши «аристократы»?

В этот раз дом культуры был прямо-таки полон жизни, а не как мы привыкли. В фойе был накрыт длинный фуршетный стол, «ворота» в зал сдвинуты до упора, так что прямо от входа были видны музыканты на сцене. Не «Рандеву», нет. Какой-то вполне профессиональный и стильный джаз-бэнд. Солистка в обтягивающем черном платье пела на английском в микрофон, а за ее спиной терзали инструменты музыканты. Тоже в черных костюмах, а один из них вообще чернокожий. Ну и гости, конечно же. Много гостей. Большей частью мужики в возрасте, одетые в деловые костюмы. Но и женщины встречались. Вторые были двух типов — явные бизнес-леди одних лет с мужчинами, и длинноногие красотки в коктейльных платьях. Такие, которых на подобные мероприятия берут скорее как дорогой аксессуар, чем как полноценного участника.

— Вряд ли у Влада сейчас есть время с нами разговаривать, — зудел над ухом Жан, пока я пробирался к столу. Позавтракать мне сегодня не случилось, так что при виде разложенных на многоярусных тарелках бутеров, мой молодой растущий организм сделал стойку и заявил, что никуда отсюда не уйдет, пока не приобщится к кулинарному искусству местных поваров. Особым эстетством стол не блистал, до высокого искусства кейтеринга и всякой там молекулярной кухни здесь, в начале девяностых, пока что не доросли. Но меня вполне устраивали батон с маслом и ветчиной, сырные и колбасные нарезки и украшенные веточкой укропа бутеры со шпротами. Алкоголя было на удивление немного. И был он бесхитростным — водка и белое сухое вино.

Что же до опасений Жана, то в нашу с ним сторону если кто-то и поглядывал, то никаких активных действий не предпринимал. Стало быть, мероприятие не вполне закрытое, где все друг друга в лицо знают. Если каком-то «пиджаку» и не нравилось присутствие одетых не по форме малолеток, то высказываться он не спешил. Понятно почему, в принципе. Выпнешь такого вот малолетку на мороз, а он окажется непутевым сыночком какого-нибудь Василия Витальевича. Который потом вызовет тебя на стрелку с перестрелкой… В общем, себе дороже.

О, а вот кстати, и Василий…

— А если нельзя брать отсюда еду? — продолжал свои депрессивные увещевания Жан.

— Вряф ли мефя зафтреляф за пафу бутефбфодоф, — с набитым ртом ответил я. Взял стакан, плеснул в него компота из кувшина. Запил и повернулся к Жану. — Жанчик, ну что ты как не журналист, право слово? Я слышал, что ваш брат на мероприятия ходит исключительно из-за бесплатной жрачки, а с тобой что не так?

— Мне не по себе, — сказал Жан и стрельнул взглядом направо. Я проследил за направлением. Там стояли трое крепких таких мужичков с бритыми затылками и в спортивных костюмах. Они что-то экспрессивно обсуждали, на нас не обращая ровным счетом никакого внимания.

— И что? — вопросительно посмотрел я на Жана, протянув руку за очередным бутером.

— Это Терех, — прошептал мне в самое ухо Жан.

— Ну, допустим, — кивнул я. То, с каким выражением он это сказал, подразумевало, что я должен был слышать эту фамилию. — И что с того? Ты у него девушку увел?

— А вон там у окна — Злата, — продолжал нудеть Жан. — Это какое-то очень важное сборище.

— Вот и отлично, — я приобнял Жана за плечи. — Жанчик, это же большая удача, что мы вот так случайно заглянули сюда на огонек. Как я понимаю, тут каждый второй — это ходячий мешок с деньгами, а наш с тобой род деятельности подразумевает знакомство с разного рода инвесторами. И вот же они все здесь. Сливки, так сказать, новокиневского высшего света. Кстати, глянь туда. Это же Иван?

Пока Жан, вытянув шею всматривался в толпу, я сцапал со стола еще пару бутеров и долил себе компота.

— Точно, это он, — прошептал Жан. — Это как-то странно все…

— А по-моему, как раз все понятно, — сказал я и сделал глоток. — Это поминки. По тому парню, который нам весь Ленинский вчера перегородил. Неофициальные, так что портретов в черной рамке нет.

— Почему ты так думаешь? — встрепенулся Жан. И тут в его глазах помимо тревоги появился даже какой-то интерес.

— Жанчик, ну ты сам посуди, — усмехнулся я. — Когда одного из них замочили средь бела дня из снайперки, всем остальным должно было стать как-то неуютно что ли. А залить тревогу бухлом и закусить бутером — это как раз по-нашему.

На самом деле, мне было интересно. Треская бутеры, я не забывал оглядываться и прислушиваться, так что цель этого сборища прочекал гораздо раньше, чем Жан. Хотя он тут явно больше народу в лицо знает. Зато у меня гораздо более обширный жизненный опыт. Повидал я таких сборищ не один десяток, прямо скажем. Только в будущем наша «белая кость» научилась придавать своим мероприятиям полноценный светский шик. А то, что я видел сейчас было… как бы это сказать… больше было похоже на игру в аристократов. В костюмах были далеко не все, часть явилась в кроссовках и трениках. Некоторые были в джинсах и футболках. Охраны вообще никакой не выставили. Самоуверенность? Или пока еще просто опыта в этом деле не наработали?

Хрен знает, возможно, и то, и другое. Эти распахнутые двери «муки» меня еще в прошлый раз поразили. А тут, между прочим, всякого оборудования на сотни тысяч. Причем, не факт, что рублей. В будущем от этой залихватской беспечности не останется ничего. Во всяком случае, про охрану точно перестанут забывать.

Как и про дресс-код.

— Пойдем поздороваемся, — сказал я и потащил Жана через весь зал. Рассыпаясь в жизнерадостных приветствиях всем встречным. Большинство отвечали, кстати. Вряд ли потому что тоже знали меня в лицо, как какая-нибудь Юля-Пикси. Скорее уж потому что понятия не имели, кто я такой.