Сердобольная Герта переживала за парней, как за родных, – будто сыновей проводила в дорогу и весточки ждет. Ночей не спала, днями из рук все валилось. А тут еще Тиша! Поначалу девчонка все плакала, выпустить умоляла, жаловалась, что никто, мол, ее, сироту, не любит, – это она всегда умела, на жалость брать. Герта приходила к ней в комнату, обнимала, разговаривала, объясняла, успокаивала, как могла, но на уговоры не поддавалась. А ну как сманит ее колдун, что тогда? Ищи ветра в поле! Нет, лучше пусть взаперти посидит, целее будет.

Пенни несколько раз прибегала, спрашивала про подружку. Герта боялась, что после случившегося гуртова младшенькая ее и знать не захочет, ан нет: Пенни Тишу ни в чем не винила, и отец, сказала, тоже, мол, не винит, – не своею волею она к посланнику побежала, и весь разговор.

Разобравшись немного с делами по дому, Герта собралась-таки и отправилась в таверну. Пенни говорила, там по-прежнему управляется Андея, и женщина терялась в догадках: чем же это так занят Гурт, который места своего за стойкой отродясь никому не уступал? Уж не случилось ли чего?

За стойкой и впрямь стояла Андея. И Марна тоже была там, на подхвате. Не иначе, строгий отец воспретил у жениха постоянно торчать, как она было привыкла, покуда он в темнице сидел. Вид у Марны был недовольный. Герта окинула взглядом таверну: Томура Райса не видно – на службе, должно быть, вот девчонка и хмурится.

Народу у Гурта, как всегда, было полно: служаночки с ног сбились. А Андея ничего, молодец – справная хозяйка из нее получилась! Завидев тетушку Герту, девушка тотчас же поспешила к ней навстречу, стала усаживать за лучший столик, однако ужинать гостья отказалась:

– Мне бы с отцом твои повидаться, девонька.

Андея кивнула, взгляд стал встревоженным:

– В доме он. Через кухню ступайте, незачем обходить. Ежели кто из работников спросит, так скажете, я пустила.

– Ты тут, гляжу, совсем хозяйкою стала, – улыбнулась ей Герта. – Не тяжело?

– Справляюсь. Марна вон помогает… немного.

– А отец-то чего, отошел, что ли, от дел? Так рановато ему еще…

Андея вдруг ухватила гостью за локти, зашептала на ухо:

– Тетушка Герта, может, хоть вы его образумите! Он ведь, представляете, к Тайманским Топям собрался – Венельда искать. Ну, где его там отыщешь? Место ведь гиблое, страшное, а он… никого слушать не хочет!

У Герты тревожно заныло в груди. Старый дурак и парням не поможет, и себя погубит. Ишь, что удумал! Андея права: Тайманские Топи раскинулись широко, не враз обойдешь – и дорогу спросить не у кого, люди там не живут. Герта покачала седеющей головой:

– Я поговорю, доченька, да только – ты ведь своего отца знаешь…

Девушка отчаянно кивнула и опустила руки.

– Я попытаюсь, – вновь повторила Герта и двинулась в сторону кухни, осторожно огибая столы. Многие постояльцы здоровались с ней, как с хорошей знакомой, – были среди них и такие, чьих имен она даже не знала. Поразмыслив, она поняла: это из-за того, что их с Гуртом держали в темнице. Людей возмутила эта история, но она же и объединила. Герта подозревала, что в этом немалая заслуга Марны.

На кухне было жарко и суетно; пахло мясной жарехой, рыбой, квашеной капустой. Никто из работников Герту не остановил и не задал ни одного вопроса: они с почтением расступались, давая женщине пройти. Добравшись, наконец, до задней двери таверны и выйдя на улицу, она остановилась, чтобы немного остыть, а затем решительно двинулась в сторону дома.

Это было приземистое, но крепкое и добротное строение, сложенное из огромных – не вдруг охватишь! – бревен. Решив осесть в Талсбурге, Гурт сам выстроил этот дом для себя и девочек. За прошедшие годы он, разумеется, претерпел некоторые изменения: слева добавилась разделенная на две половины пристройка, куда, став постарше, переселились Марна с Андеей; позади дома выросла баня и несколько ладных сараев, а дальше, почти на границе гуртовой земли – сеновал, на котором не так давно прятался Венельд. Герта вздохнула и поднялась на крыльцо:

– Есть кто? Гурт! Андея сказала, ты дома.

– Герта? Вот уж не ожидал. Проходи! – пророкотал откуда-то издалека голос хозяина, а следом показался и он сам: здоровый, широкоплечий, всклокоченная борода воинственно задрана, рукава добротной рубахи закатаны, ворот распахнут.

Их кухни выглянула Пенни – она жевала шаньгу и запивала ее молоком. Герта улыбнулась девчонке. Гуртовы дочки прекрасно со всем справлялись, покуда отец был в темнице, – теперь он знает, что может на них рассчитывать, а значит, ничто не помешает ему и впрямь отправиться в сумасшедшее путешествие, которое он задумал.

– Ты чего такая смурная? – пророкотал Гурт. – Али обидел кто? Помощь какая нужна?

Герта покачала головой, скинула меховую жилетку и прошла на кухню. Самому бы кто помог!

Гурт шагнул вслед за ней, сурово насупив кустистые брови. Девчонки нажаловались, не иначе! Ну, доченьки, ну, удружили… Если кто в целом свете и мог переубедить в чем-то Гурта, так только Талиша, покойная жена, и она – Герта.

На уютной просторной кухне он глянул на Пенни и мотнул головой – брысь. Девчонку как ветром сдуло. Гостья присела к столу, сложив на коленях руки, и посмотрела на Гурта. Тот упрямо сжал челюсти.

– Послушай, – начала она, стараясь, чтобы голос звучал убедительно. – Может, это вообще неправда. Может, его не схватили. Ну, куда ты пойдешь? Где станешь искать?

– Дарвел прилетел.

Герта ахнула. Если сокол Венельда здесь, дело плохо. Дарвел никогда бы не бросил хозяина…

– Гурт, – отчаянно прошептала Герта. – Это ничего не меняет. Ты его не найдешь! Тайманские Топи – это…

– Я знаю. И что прикажешь делать? Дома сидеть? Венельд нам жизнь спас – мне и моим девчонкам.

– Ты там погибнешь…

Гурт тряхнул головой:

– Ты же меня знаешь. И не в таких передрягах бывал.

– Ты тогда был моложе.

– Я и сейчас хоть куда. Наделенные внутренним зверем – ты знаешь об этом? – по-другому стареют. А парней выручать надо!

– Мы ничего не знаем наверняка, Гурт! – Герта умоляюще стиснула руки.

– Кое-что нам известно, – Гурт опустился на лавку, та жалобно скрипнула под его весом. – Кейрана прислал сюда милорд Драугон, так? Он же и отозвал, сообщив, что охотник, мол, найден. Стало быть, он к этому делу причастен.

– Так ведь схватили-то парня, говорят, в Топях, на границе с Норавией. А владения Драугона где? То-то! – Герта подняла палец, уловив тень сомнения на лице Гурта.

Повисло молчание: он напряженно рассуждал, а она смотрела ему в лицо и с тоскою думала – уедет ведь, его не переубедишь, ежели решил – все.

– Слушай, – прервал ее мысли хозяин дома, – а что, если милорд тоже того – ну, порабощенный?

Глаза Герты расширились от ужаса, горло перехватило: