Казалось, через целую вечность она подняла голову, томно потерлась щекой о его подбородок, а потом медленно опустила руки, отстранилась и оперлась ладонями на спинку дивана.

Кирилл неспешно выпрямился и посмотрел на женщину. Но во взгляде из-под опущенных ресниц он не увидел ни испуга, ни напряжения, ни победного блеска, только чистое наслаждение и бесстыдное удовольствие, будто именно этого ей сейчас и не хватало. И он не торопился выходить из трепещущего лона, чтобы еще насладиться восторженно-упоительным выражением на лице недотроги.

Но до безумия странная эйфория, овладевшая ими, начала спадать. Кирилл вдруг осознал, что совершенно забыл о безопасности, и резко отстранился. Он не мог припомнить, когда и с кем настолько терял самообладание.

Ульяна лишь утомленно опустила ноги с его бедер на кончики пальцев, расправила плечи и перевела взгляд на его руки. Он медленно натянул боксеры, поднял брюки и, застегивая ширинку, продолжал внимательно со странным любопытством разглядывать ее.

И она почувствовала, как возвращается в реальность, а вместе с ней просыпаются растерянность и недоумение. Но, закусив губу, она склонила голову набок и отстраненно наблюдала за Барховским. Ульяна не могла показать ему смятение или неловкость, не могла допустить, чтобы он смеялся над ней, одержав какую-то свою победу. Ведь он всегда проявлял себя альфа-самцом, и все должны были ему подчиняться. И она не устояла…

Когда Барховский отступил на пару шагов, Ульяна неспешно выпрямилась, без стеснения присела и взяла свое платье, а потом стала одеваться так, будто это было привычным явлением — секс по пятницам с клиентом.

«Только бы он не начал говорить. Ей богу, я не знаю, что это было… Господи, раствориться в воздухе хочется…»— смаргивая пелену перед глазами и пытаясь собраться с мыслями, подумала она. Но в голове все еще был дурман, а тело парило, словно в невесомости.

Барховский на мгновение замер, когда увидел, как по внутренней поверхности ее бедра стекает сперма. Заметив это, Ульяна быстро одернула подол, окинула мужчину бесстрастным взглядом и спокойно кивнула в сторону коридора:

— Где выход, вы знаете… — а потом отвернулась и пошла в ванную.

Услышав шаги за спиной, Ульяна краем глаза покосилась через плечо и увидела, как Барховский молча взял свое пальто и так же молча прошел в прихожую.

Она вошла в ванную и, прислонившись к стене, с запоздалым стыдом умыла лицо ладонями. Услышав, как щелкнул дверной замок, с облегчением вздохнула:

— Уф-ф, гора с плеч!

Выйдя из душа, Ульяна села на диван лицом к телевизору, нажала на «плэй» и, подогнув ноги под себя, уставилась на экран. А потом долго смотрела на мелькающие картинки и недоумевала, как относиться к тому, что произошло, как смогла такое допустить и, что самое интересное, не чувствует себя ни капли виноватой или обиженной. Будто это было и не с ней вовсе.

— И что это было, Улей? — вырвался смешок у нее.

Она не заметила, как просидела в обнимку с подушкой до самой полночи, а потом просто легла набок и закрыла глаза. Тело приятно ломило после секса. Грудь ныла от грубой, но неожиданно желанной ласки. Давно Ульяна не чувствовала себя такой раскрепощенной, удовлетворенной и никому ничем не обязанной.

«Я же ничем ему не обязана? — на секунду задумалась она и взглянула на часы — было 01:37.— И он мне… Просто секс… Безумный, горячий и ни к чему не обязывающий… И было классно!.. С чем только я проснусь завтра? Надеюсь, сожаления не загрызут меня на завтрак? — Ульяна набросила на себя плед и, покачав головой, усмехнулась — Слава богу, месячные недавно закончились — не залечу по глупости».

***

Рано утром Ульяна проснулась от напоминания будильника, что пора ехать в типографию. Потянувшись всем телом, она недоуменно покосилась на плед, которым была укрыта, на прогоревшие свечи на столике и только потом вспомнила, что случилось вчера вечером. Но сегодня все казалось каким-то нереальным и даже нелепым.

«Я и он — абсурд какой-то!»— тряхнула головой Ульяна, вспушила волосы пальцами и поднялась.

В теле была необыкновенная легкость, настроение ровное, солнце в окно… Ульяна быстро оделась и отправилась завершить последнее, что связывает ее с Барховским, надеясь больше не пересекаться с ним. Но пока нашла макет, купила под него рамку, ждала курьера в кофейне неподалеку, голову заполонили разные мысли о том, что они еще не раз увидятся в офисе — Барховский регулярно заглядывал к Буту и Маевской, и как вести себя тогда. А после кофе и тыквенного пирога Ульяна решила все пустить на самотек.

«Случилось и случилось. Мы взрослые люди. И мне все равно, что он обо мне подумает… Слава богу, не в его кабинете на столе, — думала она, а вспомнив, что именно такого разнообразия хотел Аркадий, поморщилась. С Барховским все было иначе. Ульяна улыбнулась — А ведь могла никогда и не узнать, что бывает оргазм от одного прикосновения пальцев. Надо же, открыть такое под сорок!.. Определенно, это того стоило!»

И это стало для нее достойным оправданием недостойного поведения. Самодостаточная женщина может позволить себе одноразовый секс без дальнейших отношений и не стыдиться этого. Ведь мужчины не стыдятся. Почему же она должна?

«Хм, живу в Москве, работаю в самом престижном районе, побывала на гламурной выставке, принимала душ в ванной «Премиум» класса, а теперь секс с журнальным бруталом — полный набор люксовых впечатлений», — усмехнулась Ульяна, входя в квартиру и бросая взгляд на спинку дивана, где все и случилось.

Впереди было еще полдня и воскресенье. Но Ульяна так и не устроила себе обещанного отдыха. На месте не сиделось, ни кино, ни книги не увлекали. То пыль на подоконнике бросалась в глаза, и она начинала активно протирать все поверхности в квартире, то казалось, что пол недостаточно чист, то перебрала всю посуду и начистила. А к вечеру она замешала заварное тесто для профитролей… Это был ее собственный способ найти равновесие и баланс, когда что-то выбивало из колеи.

После уборки и готовки Ульяна провозилась с бизнес-планом Петра до самой полуночи, и, уже кивая носом, решила закончить завтра.

***

Заводя тесто на пирог к обеду, Ульяна размышляла над новым заказом для пятничных клиентов. Идей было много, но сосредоточиться и выудить из этого цельное точное отражение потребностей заказчиков пока не удавалось. Все-таки что-то творилось с ее настроением. Все было хорошо, но какая-то неуютность, неустроенность души все время вызывали желание навести порядок вокруг и внутри. Пока удавалось только вокруг.

Из смутных размышлений ее отвлек звонок телефона. Рингтон подсказал, что это незнакомый номер. Почему-то сразу пришло в голову, что это мог быть Барховский. Но вспомнив, что его она уже поместила в группу «Рабочие контакты», успокоилась и взяла трубку.

— Привет, Улей! — раздался тонкий девичий голосок.

— При-вет… — недоуменно протянула Ульяна, понимая, что это кто-то знакомый, раз называет ее личным прозвищем.