— Гад, не гад, это только Богу известно, — заметил Ангел, — вернемся к нашему контракту. Разрываем его в связи с неисполнением условий с обеих сторон. Согласны?

— Ну, я вроде… сняла того мужика… — Люба покраснела. — Ну, не совсем… Согласна.

— Зачеркните вашу подпись здесь и здесь, — он подал ручку.

Люба зачеркнула подпись, после чего та исчезла из контракта, как будто ее не было. Женщина открыла рот, но ничего не сказала.

— Это все, — сказал Ангел, — можете идти.

Контрактница вышла из офиса.

— Редко ваши контракты не исполняются, — заметил Первый Адепт.

— Да. Но сегодня этого не случилось.

— Э-ммм?

— За эти несколько месяцев произошло возрождение ее души. А мы свое условие выполнили.

— Как? — не понял Николай. — Ведь ее муж не прекратил ей изменять.

— Вот именно, ее муж. Но ведь они разводятся. Так что ее муж не будет ей изменять. Ну, пока она снова не выйдет замуж. Хотя надеюсь, что если соберется, то к выбору подойдет основательней.

— Так значит, заставив женщину выйти на работу и улучшить внешность, вы разрушили ее семью?

— Видит Бог, семьи давно не было. Рано или поздно должен был произойти кризис. Я приблизил его и сделал менее болезненным. А вообще, не это важно. Главный страх этой женщины не потерять мужа, а потерять себя. Потерять себя, как личность. Теперь этого страха нет.

Ангел побарабанил пальцами по столу.

— В свете божественных новостей мне надо подумать и кое-куда слетать. Есть еще срочные дела?

— Я общался с Обществом, у них финансовый кризис. Из-за трений с органами и православием сократилось число адептов и пожертвований. Свои нужды обеспечивать могут, наши — нет.

— А у нас большие траты?

— Э-ммм… Связи в высших кругах требуют постоянной подпитки. Может, в самом деле, брать более состоятельных клиентов с оплатой?

Ангел отмахнулся. Затем каким-то особым чутьем из множества однотипных ящиков, выстроившихся штабелями вдоль стены, нашел нужный, вскрыл и высыпал на стол большую кучу драгоценностей.

— Обойдемся своими силами. Это можно продать?

Николай бегло осмотрел сокровища.

— Э-ммм… дорогие вещицы. Надо оценить и реализовать через аукцион. Откуда они? От Бога?

— Подарки состоятельных клиентов из прошлого. В то время еще не было обществ моего обожания, — он усмехнулся, — и с финансами легче. Что же касается Бога… Жизнь хороша тогда, когда редко приходится просить Бога и часто благодарить.

Милосердие

В начале рабочего дня в дверь постучали. Николай взглянул на экран камеры, удивленно моргнул и открыл дверь. В офис зашел босс собственной персоной, как обычно, в белом костюме и белых кроссовках.

— Пятидесятый этаж, — сказал Ангел, выглядывая в окно. — Высоковато летать. Придется, как всем, через дверь.

Он улыбнулся, глядя на склонившегося подчиненного. Осмотрелся.

— Много денег ушло на обустройство?

— Хватило своих, — ответил Николай, показывая хозяину помещения. — Ваши драгоценности оценены весьма высоко.

— Проверяющие тоже оценили наши хоромы? — Анж прошел в зал переговоров и сел на кресло, обтянутое искусственной кожей.

— Благодаря нашим связям официально мы — филиал отдела Газпрома по исследованиям перспективных технологий разведки и добычи газа. Помещение у нас заявлено втрое меньше реального, и бюджет маленький. Так что мы им неинтересны. Разве что появятся другие желания, помимо финансовых, — усмехнулся Первый Адепт.

— Кстати, о желаниях: как насчет свежемолотого кофе со сливками?

— Э-ммм? — удивленно протянул подчиненный.

— Шучу. Но может, стоит завести секретаршу? Для престижа.

— А оно нам надо?

— Ну, у божественного создания тоже могут быть желания, не находишь? Кстати, кроме меня, есть еще желающие?

Николай Серов сходил в свой кабинет и принес поднос с чайником, заварником, чашками и сахаром. Налив чаю, достал планшет, подвигал пальцами по экрану и сказал:

— В основном почти все желания упираются в деньги: кредиты, квартиры, на лечение, сейчас вот биткоины добавились.

— Это что такое? — спроси Ангел, берясь за чашку.

— Э-ммм… Те же деньги. Кто-то пустил слух, что виртуальные деньги подчиняются виртуальным существам, типа ангелов. Мол, каждый взмах крыла добавляет нолик к сумме счета.

— И это очистит душу Жаждущего?

— Думаю, да. До следующего кредита. Деньги ведь имеют свойство быстро кончаться, а аппетит приходит во время еды.

— Мы как в банке: даем кредиты только тем, кому они не нужны. Потому что если проблема может быть решена деньгами, то это не проблема…

—… а расходы, — закончил Николай. — Похоже, мы стали говорить на одном языке.

— Алас георжи де дух алас.

— Что это? — наморщился Николай.

— Глосолалия.

Николай покопался в планшете:

— Бессмысленная речь?

— Не «бессмысленная», а ангельская. «Я говорю языками человеческими и ангельскими…» Послание коринфянам. «Ибо кто говорит на незнакомом языке, тот говорит не людям, а Богу; потому что никто не понимает его, он тайны говорит духом».

— Прошу извинения, Господин, — поклонился Первый Адепт.

— Что за манера пить чай стоя? — удивился Ангел. — Садись. То язвишь, то поклоняешься.

— Э-ммм… Я задумался, — извинился Николай. — А стоя думать удобней.

Все же подчиненный сел и пару минут молча листал планшет.

— Есть один интересный Жаждущий, он хочет избавиться от зависимости.

— От какой?

— Наркомании. Пишет, что испробовал все. Недоучившийся студент физфака МГУ, подавал большие надежды.

Ангел оторвал руку от ложки, которой размешивал чай; тем не менее, ложка продолжила движение. Он посмотрел куда-то в сторону невидящим взглядом. Очнулся, наткнувшись на удивленный взгляд Николая.

— Мои извинения, задумался. — Ложка замерла. — Труднее всего не фокусы, а разучиться их применять.

— Почему? Очень удобно.

— Несколько раз продемонстрируешь, потом не отобьешься от зевак. Еще в сеть ролик выложат. После чего тобой заинтересуются далеко не безобидные личности. Поэтому применение магии при свидетелях не доблесть, а идиотизм. «К волшебникам не ходите, и не доводите себя до осквернения от них. Я Господь, Бог ваш».[9] Напомни мне повторить это ОНИ.

— Э-ммм… — улыбнулся кончиками губ Первый Адепт.

— Приглашай этого наркомана, посмотрим. Только мне сначала нужно слетать в Питер.

— Значит, на завтра?

— Зачем? Приглашай сегодня к обеду. Я же сказал: «слетаю».

— Хорошо.

В Петербурге в начале Невского проспекта кто-то быстро сунул Ангелу флаер.