Что касается разумных доводов о проблемах в обеспечении людей, то у меня давно готово два предложения.

— Не пойму твоих тревог. Народу в степи мало, иногда за несколько дней пути не встретишь ни одной юрты или стада. Кроме сбежавших с Котяном и убитых монголами, многие умерли от последовавшего голода или стали жертвами разбойников. Мы по дороге домой перехватили, только три каравана ведущих полон на продажу генуэзцам. А мелких шаек наловили более двух десятков, — описываю хану не самые приятные подробности нашего путешествия, — Дичь же за это время расплодилась просто немерено. Куланы, тарпаны и сайгаки уже перестали бояться человека, а их стада исчисляются тысячами голов. Завтра начнём подготовку к большой охоте. Подберём отряды загонщиков и выделим людей на разделку и копчение мяса. Надо будет сразу создать несколько становищ в степи, обеспечить их дровами и построить печи. Заодно привезём туда мастеров по обработке шкур. Которые затем продадим булгарам или используем сами. Получится двойная польза. Я же давно говорил, что настали новые времена. Если мы будем жить, как прежде, то нас передушат по одному. Надо, чтобы орда стала одной большой семьёй. А совместный труд по добыче еды, которая спасёт наших детей этой зимой, лучше всего объединит людей.

— Мы многое поменяли. Да и люди сами прекрасно понимают, что лучше действовать сообща. Охоту тоже начали готовить. Но с прибытием твоих людей будет легче. Ты прав, что разбойников стало слишком много. А теперь есть, кому охранять станы добытчиков. Иногда мне кажется, что все эти разбойники действуют по чьей-то указке. Уж больно организованно выглядят их нападения, — произнёс хан, — Но и мы не бездействовали. Восток и юг земель орды очищен от чужаков. Хотя и пришлось несколько раз собирать совет всех ханов, дабы договориться. Зато теперь отряды наших разведчиков объезжают и дальние земли, некогда принадлежащие соседям. Я же был на севере, где опять оживились клобуки. Эти шакалы молчали два года и вот снова начались набеги. Пока чёрные шапки воруют скот и нападают на наши небольшие отряды. Пришлось объехать становища и немного пугнуть трусов. Они сразу побежали жаловаться своим русским хозяевам. К нам на встречу прибыл один из сотников, защищающих рубежи переяславцев. В общем, мы поняли друг друга, и русичи обещали сдерживать своих псов

— Раз с охотой решено, то давай обсудим следующую затею. Надо окончательно решать с бродниками. Необходимо брать их столицу Адомах[28] и все оставшиеся городки вдоль Дона и Калка[29]. Нашим народам более не жить мирно. Поэтому кому-то придётся подчиниться. И это будут не куманы. А ведь есть ещё один враг, которого мы таковым не считаем. Только он не менее опасен, чем монголы. Предлагаю действовать следующим образом.

Сукхан внимательно меня выслушал, задал несколько наводящих вопросов и в принципе одобрил план. Мы решили, что надо созвать военный совет и обсудить предстоящий поход. Вряд ли, кто-то из глав родов откажется от возможности захватить добычу. С учётом моих успехов в захвате городков, которые половцы штурмовать не умеют, желающие найдутся.

Как бы цинично это ни звучало, но за счёт бродников я опять хочу решить свои проблемы. Тут дело не только в ресурсах, но и самих посёлках. Есть готовая инфраструктура, если называть вещи своими именами. Здесь в наличии дома, удобные пристани, накопленное продовольствие и много чего. А ещё мы рассчитываем на их столицу, весьма удобно расположенную и являющуюся удобным форпостом на Азове. Насколько я понимаю, в моём времени там расположен Мариуполь. Что касается второй части плана, то надо решать вопрос с итальянскими торговыми республиками, окопавшимися в Тане[30], где они построили крепость. Заодно хитромудрые венецианцы с генуэзцами, неплохо так, оседлали донскую торговлю, воспользовавшись ослаблением половцев. Кстати, бродники плодотворно сотрудничают с пришельцами. И монгольская агентура тоже давно обосновалась в городе. Поэтому данное гнездо надо давить, вернее, подминать под себя. Ссориться с влиятельными торгашами, тоже не дело. У меня на них множество планов. Но работорговлю на подвластных мне землях надо прекращать любыми способами. Терпеть не могу этих упырей.

— Как быть с твоим титулом? — Сукхан, наконец, поднял один из важнейших вопросов, — Люди пойдут за тобой, включая влиятельные семейства. Меня устраивает власть в Шарукани и окрестных землях. Ханом орд отперлюев, токсоба и шаруканцев скорее выберут тебя. А далее твоё превосходство признают все куманские орды, включая бугскую. Мне же, туда лучше не соваться. Нашему народу сейчас нужен сильный и знатный вождь. Заодно, тебе придётся решать вопрос с Кай-оба и Тертер-оба. Они точно не простят возвышения представителя другого рода. Но простой народ пойдёт за Ашина. Ведь остальные ханы больше заботятся о власти, чем о людях. А о твоём походе и победе над монголами скоро начнут складывать песни. Среди куман дано не было настоящего героя. Люди же хотят верить в чудо.

— Тогда созываем всех союзников для похода на бродников. Затем я иду в Смоленск помогать своему деду. Данное слово надо держать. Ты же в это время должен договориться со всеми здравомыслящими ханами и главами куреней, — решаю подвести итог сегодняшней беседы, — После моего возвращения проведём курултай и выберем походного хана всей орды. Кто пойдёт против нас — уничтожим вместе со всей роднёй. Сейчас не время излишне властолюбивых вождей, которые в угоду своим интересам, готовы предать весь народ.

Сукхан грустно вздохнул. Несмотря на реноме хорошего воина, он был достаточно мирным политиком. Хан предпочитал договариваться, нежели разжигать новую замятню.

— Есть ещё одно дело. Привечай в орду любых людей. Надо, переманивай их у лукоморцев, саксинов и елтуковцев. У них сейчас не всё хорошо. Пусть донские степи в мыслях людей станут сродни порядку и сытости. Сейчас это гораздо важнее богатства или свободы.

— А что делать с их ханами и куренными, которые не согласятся отпускать людей? Или начнут проявлять враждебность? — Сукхан сделал последнюю попытку решить дело миром.

Я же в ответ провожу рукой по горлу. Вскоре степь изменится. Придётся начать действовать методами покойного Чингиса. И хорошо, что такой разумный человек, как глава Шарукани относится к этому с пониманием.

* * *

— Что скажешь? Подойдёт ли местный металл и уголь? — спрашиваю Жорди Пужоля, назначенного мною главным металлургом.

Вернее, пока нет и речи о какой-то промышленности. Речь идёт