— Довольно витиеватых выражений, Тимофей, — строго произнёс Александр. — Говори, что случилось в «Капри».

Парень вздохнул, перестал любоваться в окно и посмотрел на отца снисходительным взглядом, начав рассказ. Он занял не так много времени, но вот его конец… не слишком пришёлся по душе Неврозову старшему.

— То есть, Белов спас тебе жизнь? — помассировал мужчина переносицу.

— Истинно так, отец, — постарался кивнуть юноша. — Он поступил так, как учил меня дед. Встал грудью за раненого и более слабого. Пошёл против силы, что могла смыть его волной. Дмитрий мог бросить меня там, подстреленного злодеями, ведь свой героический поступок я так и не свершил. Но моя неудача… Она показала мне, что в моём поколении ещё остались настоящие аристократы. Благородство, доблесть, мужество. Для меня было честью познакомиться с ним.

— О боги… — тихо прошептал Неврозов, слушая поток слов сына. — Тимофей, ты слишком преувеличиваешь поступок Белова.

— Скорее, преуменьшаю, отец, — спокойно парировал парень. — Он поступил, как и полагается настоящему благородному. Тем более, что с его силой у него была возможность меня убить.

Неврозов замер и посмотрел в глаза сына.

— Откуда ты знаешь?

— Разве важно, откуда у меня знания, отец? Важно то, что меня спас тот, у кого ты желаешь отобрать земли и имущество. Я мог не говорить Дмитрию своего имени, как и благодарить его за спасение. Но даже когда он узнал, кто я такой, в нём не было злобы или ненависти.

— Это не имеет значения, — со сталью в голосе сказал Александр. — Как и то, к чему ты ведёшь, сын.

— Значит, нам не о чем говорить, отец, — отвернулся Тимофей. — Делай, что должно, но знай, что в этот день я мог умереть.

Мужчина несколько секунд смотрел на своего отпрыска, но тот молчал и всем своим видом показывал, что разговор действительно окончен. Александр мог пенять на судьбу, сделавшую так, что его сын оказался сегодня в «Капри», но не стал. Он в неё банально не верил. Но вот то, что Тимофей знал о планах и готовящемуся поглощению Беловых, стало для Неврозова неожиданностью. Он хорошо знал своего сына. Даже очень хорошо. Тимофей упрётся и даже понимая, что действует против отца, придумает, как отблагодарить Белова за своё спасение. Александр мог бы повлиять на это, но если о происходящем узнает Титов Евгений Евгеньевич, что являлся отцом его жены и дедом сына, то начнутся проблемы.

Без слов поднявшись со стула, Неврозов покинул палату и достал телефон, найдя нужный контакт.

— Господин? — спросил на том проводе глава СБ рода.

— Выйди на связь с Беловыми и предложи устроить встречу.

— Кгхм… Будет сделано!

Сбросив звонок, Александр пару секунд смотрел на экран смартфона, пока не убрал его в карман и не направился на выход из госпиталя. Пусть он в какой-то мере был даже горд за поступок сына, но теперь планы придётся менять, а делать этого Неврозов не любил. В любом случае, теперь ему было чем заняться, а именно — узнать, кто подстрелил Тимофея. А раз Белов был главной целью, то найденная информация поможет при переговорах. Да уж… Прав был Тимофей, когда сказал про испытания. Похоже, что жизнь приготовила такое и для Александра.

* * *

Меня отвезли в Царицынский Отдел Жандармерии. Хотели сначала в полицию, но уровень не тот, да и жандармы, прибывшие на место перестрелки, урегулировали вопрос. Хорошо, что Перун и его люди успели смыться, как и полагается. Захар, кстати, поехал с ними. Его сильно ранили в плечо, и Васильевич обещал, что целители его отрядов присмотрят за ним. Машину тоже забрали. С Григорием получилось проще, я позвонил ему и сказал, что всё уже улажено. Мужик обеспокоился, но принял к сведению и развернул бойцов. В общем, ждал я нужных людей в одиночестве, а точнее со Светочкой, что работала официанткой в «Капри» и оставила мне на салфетке свой номер телефона.

— Знаете, Дмитрий Борисович, ни с одним аристократом я не встречался за короткий промежуток времени столь часто, как с вами, — сказал сидевший напротив меня Долгов. Похоже, что в Москву он так и не уезжал, а потому разбирался со мной лично.

— Я не такой — жизнь такая, — пожал я плечами.

— Насыщенная у вас жизнь, Дмитрий Борисович, — хмыкнул Долгов. — То люди неизвестной организации нападают на вас, то иностранный спецназ, а теперь ещё и кто-то хочет убить вас. Причём делает он это не тайно, а посреди белого дня, в центре города.

— Вы не поверите, но я сам в шоке.

— Вы правы, — кивнул он. — Не поверю. Вы не выглядите напуганным и тем, кого пытались убить этим днём. Вы знали, что на вас нападут?

— Ага, каждый киллер звонит мне на телефон и говорит, что прикончит во вторник, — засмеялся я.

— Не вижу в этом ничего смешного, Дмитрий Борисович, — холодно сказал Долгов. — Чтобы вы понимали, в «Капри» пострадали не только члены благородных родов, но и иностранная делегация из Норвегии.

Хм, а ведь я видел в ресторане каких-то белокурых типов в смокингах, которые сидели на них, как мешки. Этим бородатым викингам броня бы подошла лучше.

— Это должно быть для меня важно? — приподнял я бровь. — Сергей Викторович, тут как бы я тоже пострадавшая сторона.

— И я это учитываю, — кивнул он. — Но ситуация неоднозначная. Если вы знаете что-то, то эта информация может помочь в расследовании.

— Только то, что нападавшие были русскими, а их цель — убить меня. Кто это такие — не знаю.

Долгов всё записал, помурыжил меня ещё минут тридцать, и на этом разговор закончился. Пленных ему оставил Перун, забрав только обезвреженного снайпера, которого вычислили его люди. Остальных же было решено сдать полиции, а точнее жандармам.

Покинув здание Жандармерии, после того, как купил в стоящем в холле автомате кофе, вышел на улицу и вдохнул полной грудью. Перун оставил свой номер и сказал, что его люди будут ждать возле Жандармерии. Я их нашёл практически сразу и распорядился ехать по своим делам, решив прогуляться по городу. Если понадобится машина, то поеду на такси, либо же вызову их через Васильевича. На телефоне уже было множество пропущенных от сестры, деда, Иваныча и даже Ефрема, а потому пришлось звонить и успокаивать, говоря, что всё нормально. Разумеется, меня захотели забрать, когда узнали, что я после покушения решил погулять. Но я был категоричен. Надо было подумать и очистить мысли.

Для этого я отправился на набережную, где сел на лавку и устремил взгляд на Волгу. Корабли курсировали по ней с экскурсиями. Люди гуляли по парку, фотографируясь и наслаждаясь последними тёплыми деньками. Даже и не скажешь, что не так далеко отсюда была перестрелка, и сейчас часть района оцеплена.

Насладившись видами и допив кофе, я слегка прикрыл глаза и заглянул внутрь себя. Энергия после боя с неизвестными немного просела, но запас ещё оставался и довольно хороший. Найдя нужную «цепь», дёрнул за неё и подал немного энергии.

Тянулись минуты, пока рядом со мной, соткавшись из теней, не появился Заебос. Демон был в очках и одет в шорты-боксеры, белую майку и сланцы. В руке он держал часть омара, сок которого капал на одежду и оставлял пятна.

— Знаешь, Райнер, хоть мне и радостно тебя видеть, но вообще-то я кушал, — с наигранным недовольством сказал он и отломил кусочек, протянув мне. — Будешь?

— Пожалуй, откажусь, — хмыкнул я. — Для тебя есть работа.

— Ну вот опять, — поморщился он и сел рядом со мной. — Нет, чтобы проявить дружелюбие и сказать: «Я тоже рад тебя видеть, Заебос!», «Классные шорты, Заебос!», «О-о-о, откуда у тебя такой загар, Заебос?»… Эх, Райнер-Райнер…

— Ты закончил?

— Ладно, — вздохнул демон и откусил омара. — Что надо? Сразу говорю — я сейчас практикую новый вид тантрической диеты и жрать очередных китайцев не хочу.

— Стоп, — удивлённо задрал я брови. — Ты сел на диету? То есть, вегетарианцем стал?

— Ну, почти, — уклончиво ответил он. — С должниками всё как обычно, а с другими — тяжело раздумываю. Знаешь, почему я дошёл до этого?

— Удиви меня, — засмеялся я. — Демон, который «почти» не жрёт души. Скажи мне об этом кто-то другой и, не знай я тебя лично, то не поверил бы.

Заебос задрал майку и показал живот, на котором была татуировка спиралевидной печати. Центр его силы.

— И что?

— А то, что я потолстел! — словно дураку, начал объяснять он. — В Инферно душ не так много, а порталы в иные миры открываются