Шрифт:
Закладка:
— Я бы не хотела разочаровывать принцессу, любящую лошадей, — ее рука скользнула под его мыльную челюсть, в то время как другая держала нож между пальцами. Ее верхняя часть бедра прижалась к его голове, и он посмотрел в ее глаза пепельного цвета. — А теперь сидите спокойно и молитесь.
Он едва осмеливался дышать, опасаясь, что ее рука соскользнет, и он истечет кровью в бочке. У нее были твердые руки, которые ловко управлялись с лезвием, и она сдержала свое обещание, побрив его многочисленные шрамы, как будто его лицо было незапятнанным, как у маленького мальчика. Такое признание не успокоило его. С другой стороны, были вещи и похуже, чем умереть, положив голову между бедер красивой женщины. Она закончила раньше, чем ему хотелось, и вытерла остатки пены с его щек и шеи.
— Я снова сделала вас красивым.
Баллард провел рукой по одной щеке, чувствуя ее гладкость. Она проделала прекрасную работу, даже царапина не испортила ее работу. Он приподнял бровь.
— Для этого вам понадобится нечто большее, чем острый клинок и хорошая хватка, госпожа. Щедрая порция магии, которую вы так презираете, может помочь.
Луваен нахмурилась:
— Я думаю, что это была та самая магия, которая принесла вам несколько таких интересных шрамов в первую очередь, да? — она протянула нож Магде. — Кроме того, похоже, что ваша похотливая принцесса не жаловалась.
— Она не смотрела мне в лицо.
Магда фыркнула. Луваен погрозил Балларду пальцем:
— Я была неправа. Из вас вышел бы ужасный отшельник.
Он наблюдал, как она натянула платье поверх влажной сорочки и зашнуровала лиф, желая, чтобы она сделала обратное и позволила ему помочь. Она поклонилась ему.
— Если только я не понадоблюсь Магде… — другая женщина покачала головой. — Увидимся за ужином, — она ушла прежде, чем он успел возразить.
Магда стояла рядом с бочкой, переводя взгляд с двери на него и обратно на дверь. Наконец она сорвала с себя полотенце и жестом велела ему встать.
— Это печальный мир, когда единственный мужчина, занимающийся уборкой в этом замке, — это рахитический Эмброуз. Вам и вашему мальчику повезло, что в эти дни вы можете надеть бриджи, а тем более ходить прямо.
— Успокойся, старуха. С меня сегодня было достаточно мучений, а поток даже не коснулся нас.
Час перед ужином он провел в одиночестве в соларе6. До приезда сестер помещение было пустым, обставленным только двумя стульями, столом и сундуком для хранения вещей. Гобелены, закрывавшие стены, посерели от пыли и были испещрены дырами, оставленными молью. Теперь с добавлением двух вращающихся колес, большего стола и нескольких табуретов комната казалась почти переполненной. Гобелены были сняты, очищены от пыли и заштопаны. Они висели на своих обычных местах такие же яркие, как тогда, когда его мать и ее женщины впервые изготовили их.
В одном из разговоров Луваен призналась, что у нее не хватает терпения для рукоделия.
— Я шью, потому что должна, — она посмотрела на гобелены и поморщилась. — Такая замысловатая вышивка предназначена для тех, кто любит иголку и нитки.
Баллард улыбнулся и взял один скрученный моток льняной пряжи из корзины. Нитка под его большим пальцем была мягче шелка. Может, она и не была хорошей швеей, но она творила магию на своем колесе. Даже ее сестра сказала это однажды вечером за ужином, когда Магда отчитала Эмброуза за то, что он украл у нее Циннию, чтобы помочь ему сшить гримуар.
Девушка пожала плечами:
— Не самый лучший мой талант. Луваен лучше и быстрее, чем большинство. Наш папа говорил, что если мы дадим ей солому, она превратит ее в золото.
Луваен недоверчиво фыркнула:
— Если бы только это было правдой. Я бы управляла империей с таким талантом.
— Императрица Луваен, — пробормотал Баллард и бросил моток в корзину. — Подходит.
Когда он пришел, все сидели за столом на кухне. С тех пор, как Луваен укоротила его когти, он ел вместе с ними, орудуя вилкой с привычной легкостью. Цинния больше не таращилась на него, прежде чем отвернуться. Она привыкла к его внешности, хотя это не имело значения. Она редко смотрела на кого-либо, кроме Гэвина, который старательно игнорировал свирепый взгляд Луваен, когда его собственное восхищение Циннией становилось слишком горячим.
Магда сдержала слово, данное Гэвину, и подала жареный кусок кабана, политый медом и травами. За столом воцарилась тишина, все принялись за еду, пока Цинния не склонилась мимо сестры, чтобы привлечь внимание Балларда.
— Господин, мы хотели бы получить разрешение украсить ваш зал к Вечеру Матери.
— Мы? — Луваен замерла с вилкой на полпути ко рту.
Цинния задрала нос:
— Да, мы. Мы с Гэвином обсуждали это, — она улыбнулась Балларду.
Ее сестра не обратила внимания, но Баллард уловил вспышку боли, промелькнувшую в глазах Луваен. Он не мог предложить никакого утешения в этом вопросе. Цинния медленно разрезала узлы на свинцовых нитях, которые так долго связывали ее с Луваен. Луваен немного истечет кровью, но потом она исцелится. Он чувствовал нечто подобное, когда Гэвин покинул Кетах-Тор в первый раз и отправился в мир, находящийся вне его защиты.
— Мы уже давно не праздновали Модрнихт в Кетах-Торе. Я не понимаю, почему бы и нет.
Цинния хлопнула в ладоши:
— Мы можем завтра пойти в лес за вечнозелеными ветками?
Баллард взглянул на Эмброуза:
— Не хочешь поставить на отказ?
Эмброуз покачал головой:
— Я ставлю только на успешные результаты. Я уверен, что не выиграю, — он ухмыльнулся, увидев завороженное выражение лица Гэвина. — Мальчик, будь внимателен. Ты сейчас обслюнявишь себя.
Гэвин вздрогнул, чуть не опрокинув свой кубок:
— Прости, — он сделал глоток вина, прежде чем ответить Циннии. — Мне придется вытащить сани и проверить, не нуждаются ли они в ремонте, — он обратился к Балларду: — Если у тебя нет чего-нибудь, в чем я мог бы тебе помочь, я отведу женщин собирать ветки.
Баллард покачал головой:
— Ты свободен. Я завтра буду заниматься ковкой.
— О, вы делаете меч? — Цинния не могла бы казаться более взволнованной, чем если бы он объявил, что переплавляет золото на ювелирные изделия.
— Ничего такого интересного. Гэвин — мастер меча, а не я. Это просто ведро с гвоздями для Магды.
— Оу.
Магда указала вилкой на разочарованную Циннию:
— Не говори так мрачно, девочка. Ведро гвоздей гораздо полезнее, чем лезвие. Я не смогу воткнуть меч в доску для прочесывания.
