Это было преуменьшение. Тот собирался поймать мошенника-ифрита, терроризировавшего людей в деревне Бахиг, когда его затянуло в Дуат. Это была третья охота на демонов в этом месяце, и он просто знал, что причиной стала его пропавшая книга заклинаний.

Если я когда-нибудь доберусь до этого вора, клянусь Огдоадой, что я…

Внутренняя речь Тота прервалась, когда его укусил скарабей. Он знал, не глядя, что это был Сет.

— Да, да, я иду, — пробормотал Тот, выпивая маленький горячий кофе одним глубоким глотком.

Собрав скарабеев со стола, он понёс их обратно в свою мастерскую. Последовали часы работы, которую нужно было закончить до рассвета.

Тот раздел и обмыл тела, очистил раны и убедился, что внутри них нет следов стружек от пуль.

Ему не терпелось встретиться с Айлой в живой плоти и узнать, как ей удалось совершить невозможное и разбудить спящую Ка Сета.

Несмотря на всю ложь, которую Сет сказал Осирису, Айла не была обычной женщиной.

Омыв тела, Тот пропитывал бинты маслами лаванды, розы, мирры и кедра, прикладывал их к ранам и произносил исцеляющие заклинания омоложения. Он провёл час, тщательно собирая по кусочкам мозг Сета, поклявшись, что внедрит в него хоть какой-то смысл, как только бог снова встанет на ноги.

Используя свою магию под кожей, Тот взял каждого из скарабеев, поместил их в рты тел и запечатал их губы мёдом.

— Так-то лучше, иначе я сожгу вас обоих назло, — пробормотал он.

Тот боялся, что забыл старые заклинания воскрешения, но, когда он начал, его язык, Ка и магия помнили их приливы и отливы.

Он пел снова и снова, пока сила Дуата и его собственная магия не объединились, освобождая души и не связывая их обратно с телами. По крайней мере, Тот пытался это сделать.

— А казалось, Осирис не позволит вам так легко уйти от своего гнева, — сказал он, когда ритуал зажил своей собственной жизнью, и всё стало… беспорядочным.

Глава 25

Айла села, хватая воздух пропитанным мёдом ртом. Кашляя, она выплюнула золотой панцирь скарабея.

— Что… за… чёрт… — сказала она искажённым голосом, её язык онемел и работал неправильно. Дрожащими руками она потянула липкие бинты, которыми она была обёрнута.

— О, хорошо, ты наконец проснулась.

Мужчина наблюдал за ней из дверного проёма. Он был высоким и худощавым, с множеством татуировок и слегка ироничной улыбкой на лице.

Он был смутно знаком, но мозг Айлы не работал достаточно правильно, чтобы его вспомнить.

— Тебе бы следовало немного расслабиться, Айла Нейлос. Воскрешение действительно сказывается на организме.

— Воскрешение?!

— Дай своей памяти шанс. Мозг не любит, когда его отключают на восемь часов, — ответил мужчина.

Айла посмотрела сквозь тяжёлые облака благовоний на тело мужчины рядом с ней. Нет… не мужчина.

— Сет, — пробормотала она. Даже несмотря на то, что его лицо было забинтовано, она знала, что это он. Айла поднялась на тяжёлые ноги и подошла к нему.

— Что ты с ним сделал? — потребовала Айла.

— Он сам сделал это с самим собой. Я всего лишь несчастный, очень уставший ублюдок, которому пришлось снова соединять вас обоих. Кстати, пожалуйста, — проговорил мужчина.

От его тона воспалённые глаза Айлы сузились.

— Кто ты?

— Тот. Мы встречались, но твоя память не помнит, — ответил он и посмотрел на тело Сета. — Приготовься к этому.

Золотая магия вытекла из пор Сета, и с дрожащим вздохом он вернулся в страну живых. Айла сняла повязки с его лица, когда Сет открыл свои золотые глаза.

— Айла, — простонал он. Сет наклонил голову набок и выплюнул панцирь скарабея.

— Всё в порядке, ты в порядке, — прошептала Айла, поправляя его волосы назад.

— В том туннеле есть баня. Воспользуйтесь ею, прежде чем подняться наверх, — сказал Тот. Он бросил на Сета взгляд, который можно было бы назвать только зловещим. — Не задерживайся. Нам есть что обсудить.

— Я твой должник, — прохрипел Сет, когда Айла помогла ему сесть.

— Да, это так, — бросил Тот через свою удаляющуюся спину.

Сет поднялся на ноги и притянул Айлу в объятия. Она была покрыта липкими бинтами и пахла маслами, но он смотрел на неё так, словно она была лучшим существом, которое он когда-либо видел.

— Давай найдём ванны, — сказал он, взяв её за руку и осторожно уведя от столов для бальзамирования.

— Где… где мы? — спросила Айла, держась одной рукой за каменную стену, пока туннель вёл их всё ниже и ниже, и ниже.

Стены были освещены факелами, мягкий свет резал глаза Айлы. Её тело казалось неправильным, как будто она не была в нём должным образом.

— Александрия. Тот привёл нас сюда, — ответил Сет.

Тёплый влажный воздух обрушился на них, когда они завернули за поворот и спустились на последний лестничный пролёт. Айла вышла из туннеля и попала в древнюю римскую баню. Из тёмных прудов шёл пар, а рядом с одной из них Тот разложил полотенца и чистую одежду.

— Ух ты, это место потрясающее, — сказала Айла, с благоговением оглядываясь по сторонам.

— Ванны были одной из немногих вещей, которые Тоту нравились в римлянах. Меня не удивляет, что он построил на вершине одной из них убежище.

Сет помог Айле снять повязки с её шеи и груди. Сет остановился, его пальцы коснулись гладкой кожи между её грудями.

— Не могла бы ты взглянуть на это? — пробормотал он. Айла взглянула вниз и обнаружила на своей груди татуировку в виде золотого скарабея.

— Как? — спросила она, её ноги дрожали.

— Скарабеи — знак воскрешения и возрождения, — объяснил Сет, помогая ей спуститься в воду. — Что последнее ты помнишь?

Айла задумалась, и Сет не стал на неё давить. Нежными руками он взял ткань и начал смывать с её тела масло и мёд.

— Я помню тюрьму. Старика, — возилась она, ища изображения. — Кадер. Он был там. Другой мужчина. — Айла коснулась своей шеи, где к ней прижималось что-то холодное. Она вздрогнула, когда её обжёг горячий огонь, и отдёрнула руку. — Меня застрелили.

— Да, ты права, — мягко сказал Сет. Айла свернулась калачиком в его объятиях, положив лицо на его грудь.

— Что ещё произошло?

— Ну… это длинная история, — начал Сет. Он рассказал ей о том, как застрелился, как путешествовал через последние врата Дуата с Тотом.

Когда он описывал тронный зал Осириса, Айла вспомнила невероятно красивого мужчину с зеленоватым оттенком кожи и яростью в ярких изумрудных глазах.

Постепенно её воспоминания вернулись, и скарабей обжёг её грудь. Суд мёртвых. Сет стоящий на коленях в агонии. Слёзы текли по её щекам.

— Ты