более веские доказательства, чем просто совпадение имен. Я надеюсь, что приведенные в данной монографии доказательства, хотя бы и косвенные, убедят оппонентов в высокой вероятности данной гипотезы.

Д. Островский упоминает гипотезу о тождестве Рюрик и Рёрика Фрисландского со ссылкой на работу С. Коупленда о вождях норманнов и с учетом писем Хинкмара Реймсского Рюрику отмечает, что Рюрик тогда должен был бы быть христианином (Ostrowsky 2011: 238).

Гипотезу Беляева о том, что Рюрик пришел из Фризии, развил А. А. Александров, указав на о-в Валхерен во Фризии как «остров русов» мусульманских писателей, откуда Рюрик (знаменитый вождь норманнов Рёрик Фрисландский), возможно, вывел норманнов в земли финнов и славян (Александров 1997а, 19976).

Во всяком случае, если и есть обоснованные сомнения относительно именно о-ва Валхерен, откуда Рюрик привел «всю русь», то очень многое говорит за то, что «фризские даны» пришли на Русь из фризских владений Рёрика (Губарев 2016а: 34–35). Термин «фризские даны» удачно, на мой взгляд, введен в научный оборот С. Льюисом (Lewis 2016: 5, 16), чтобы отличать норманнов, осевших во Фризии, от остальных данов и остальных «франкских норманнов» (Якуб 2008: 386), действовавших на территории империи франков. Я буду и в дальнейшем использовать данный термин, говоря об этой крупной группе норманнов.

Гипотеза о тождественности Рюрика и Рёрика Фрисландского расширяет круг источников, включая в него источники по истории «фризских данов» Харальда Клака и Рёрика, будущих русов Рюрика, до их прибытия в земли славян и финнов.

1.3. Роль Рюрика в основании государственности

Советские историки в условиях господства марксистко-ленинской идеологии рассматривали государство как продукт классового общества. То есть для возникновения государства родоплеменные отношения должны были разложиться и замениться раннефеодальными отношениями, и это было, согласно господствовавшей идеологии, основным условием появления предпосылок к образованию первых государств.

Историки времен СССР в условиях господства в отечественной исторической науке официального антинорманизма вынуждены были приписывать образование государства на Руси славянам, всячески подчеркивая их более высокий уровень культуры по сравнению со скандинавами. При этом они утверждали, что варяги Рюрика в образовании государства никакой роли не играли (Греков 1953: 450; Рыбаков 1983: 50). Так, Лихачев вообще считал «Сказание о призвании» плодом творчества древнерусских книжников, стремящихся противостоять притязаниям византийцев на первенство на Руси. И, как следствие, отказывал Рюрику в историчности (ПВЛ 1950, ч. 2: 113–114; Lichaëev 1970: 176–177).

Основным возражением современных «неоантинорманистов»[6], например Л. П. Грот, против роли скандинавов в образовании государства на Руси является ссылка на относительно позднее сложение ранних государств в Скандинавии, в частности в Швеции (Грот 2013: 310).

Современные историки отмечают, что летописцы XI — начала XII в. отводили Рюрику ключевое место в своем повествовании. С ним связывали начало династии Рюриковичей. По мнению А. А. Горского, серьезных оснований, чтобы предполагать в «Сказании о призвании» вымысел, нет, хотя речь скорее идет о приглашении именно конунга, имеющего право на власть (Горский 2012а: 10, 20126: 16). А. А. Горский считает, что если принять гипотезу о тождестве Рюрика и Рёрика Фрисландского, то «нужно говорить об опосредованном франкском влиянии на формирование древнерусской государственности» (Горский 2014: 28). Об этом же говорю в своих статьях и я (Губарев 2018а). Ни в коем случае нельзя назвать это «экспортом государственности извне», как это делает С. В. Томсинский в своих инвективах против «неонорманистов» (Томсинский 2018: 163).

То есть гипотеза о том, что в состав руси Рюрика входили «фризские даны», почти 70 лет находившиеся на территории империи франков, объясняет их знакомство с социальной организацией империи и началами государственности, обороной границ, важностью дальней торговли, дипломатией и чеканкой монеты.

1.4. Рюрик и легитимность династии Рюриковичей

Историки-антинорманисты времен СССР заявляли, что летописцы вводили Рюрика и «Сказание о призвании» в свое повествование, чтобы легитимизировать династию. Данный аргумент был одним из основных у антинорманистов времен СССР, объяснявших появление в ПВЛ «Сказания о призвании» и легендарной фигуры Рюрика необходимостью легитимизации династии. Так, например, объясняли это М. Н. Тихомиров (Левченко 1951: 152) и С. В. Бахрушин (Бахрушин 1938: 91), а также Д. С. Лихачев (Лихачев 1970: 176).

Из современных историков на том, что «Сказание о призвании» и введение в него фигуры Рюрика должно было легитимизировать династию, настаивают В. К. Зиборов, Д. С. Николаев, А. Л. Никитин (Зиборов 2002: 52; Николаев 2011; Никитин 2001: 167). Е. А. Мельникова, анализируя «Сказание о призвании» как распространенный сюжет о происхождении иноэтничной династии, отмечает важную роль «Сказания» в обосновании прав этой династии (Мельникова 2011а: 113). Шайкин замечает, что династическая легенда должна была иметь вид точного исторического свидетельства (Шайкин 2011: 58). Е. В. Пчелов отмечает, что имело место «обоснование с помощью факта призвания законности династии на владение русской землей, и шире, легитимизация иноэтничной силы, то есть варягов-скандинавов» (Пчелов 2000: 10). Хотя Д. Островский вообще поднимает вопрос о том, существовала ли династия Рюриковичей на Руси (Ostrowsky 2018).

В работах Пчелова приведена достаточно полная историография вопроса о Рюрике, его роли в истории древней Руси и его происхождении в работах отечественных историков (Пчелов 2010, 2012).

1.5. Рюрик, фолк-хистори и эрзац-наука

Рассматривая историографию вопроса о Рюрике, невозможно пройти мимо огромного числа книг с яркими обложками и сенсационными заголовками, заполнивших полки книжных магазинов.

В основном это литература, относящаяся к области фолк-хистори, смыкающаяся с публикациями на исторических и псевдоисторических сайтах в Интернете. Сюда можно отнести книги таких авторов, как К. А. Пензев (Пензев 2007), В. В. Кожинов (Кожинов 2011), К. Л. Егоров (Егоров 2000), А. А. Бычков (Бычков 2007), С. В. Цветков (Цветков 2012) и др. Эти книги характеризует отсутствие научного аппарата, бездоказательность выдвигаемых гипотез, плохое знание источников и фактические ошибки.

С одной стороны, публикация таких книг говорит о непрекращающемся интересе в народе к имени и деталям биографии первого русского князя. И в то же время для таких книг характерно стремление решать сложные научные вопросы простыми средствами и эксплуатировать интерес народа к сенсационным открытиям. Ничего кроме хаоса в головах читающей публики эти книги не создают.

Но есть и литература другого рода. Это книги, претендующие на роль научных исследований и действительно являющиеся научными работами. Однако выполнены они на очень низком научном уровне и вполне заслуживают наименования «научного провинциализма» (Мусин 2017) или «эрзац-науки» (Губарев 2015а, 2017а). В основном это работы современных неоантинорманистов, последователей А. Г. Кузьмина, скорее заслуживающих наименования «норманофобов», в отличие от антинорманистов царской России и времен СССР, безусловно считавших варягов скандинавами (Аряев 2018).