Шрифт:
Закладка:
Ладно, он сделает только один кадр. И все.
Тут перед мастером Ши встала одна проблема. В стене, отделяющей бар от его кабинета, были несколько тайных смотровых отверстий для наблюдения… незаметных смотровых отверстий. Но если он будет смотреть в него видоискателем — то объектив будет смотреть на стену, а если объективом — то в видоискатель он не увидит ничего, кроме стены.
Почесав в затылке — мастер Ши решительно взвел затвор фотоаппарата и направился к стене. Он посмотрит в смотровое отверстие сначала глазом, увидит гуилао, потом приставит к дырке объектив и щелкнет. Если он увидит гуилао своим собственным глазом — то тоже самое увидит и стеклянный глаз фотоаппарата, верно?
Британская кровь в мастере Ши давала о себе знать — он считался умным и был одним из немногих полукровок, которых приняли в триаду. Китаец бы сначала минут десять озадаченно чесал затылок, а потом принялся бы звонить боссу и спрашивать, что делать…
Осторожно сняв фанерку, мастер Ши выглянул в зал. И увидел только недопитую бутылку Циндао, сиротливо стоящую на столике…
Обеспокоенный мастер Ши бросил фотоаппарат на стол и полез назад. Мимолетного взгляда из-за бара хватило, чтобы понять — нет, он не ошибся. Гуилао ушел.
— Ты! — спросил он бармена — когда ушел гуилао. Новенький.
— Да только что, мастер. За ним пришли — и он ушел.
— Кто за ним пришел?
— Двое.
Бармен сделал понятный любому гонконгцу знак — белый, осторожно…
Обеспокоенный мастер Ши полез назад — звонить.
…
Ну… конечно.
Иного и ждать не приходится. Эти идиоты — совсем не умеют маскироваться. Он тоже… но он то здесь как турист… американский турист, и вполне схож с американцем, и внешне и по манерам поведения — благо, довелось насмотреться. А эти. Местные… еще бы футболку надели с американским флагом, козлы.
Хотя это не его проблемы. Пока.
Американцев было двое. Оба крепкие… мясные, как откормленные бройлеры, есть у североамериканцев такая порода кур, исключительно на мясо. Один, который поздоровее — держит руку в кармане … и там, судя по размерам, QSPR[8], не меньше. У второго — руки свободны, кожаная куртка расстегнута до самого низа… орлы!
Только не те, которые на североамериканском гербе изображены, а те которые сверху — и прямо на голову!
Чтобы не продолжать этот балаган — капитан первого ранга Воронцов встал и отправился навстречу встречающим…
Громилы молча кивнули — и они вышли на улицу. Небо почернело от сдерживаемой уже несколько дней грозовой ярости, с Виктория-Харбор дул резкий, порывистый ветер — но дождя не было…
— Сюда, мистер — сказал здоровяк, приглашающе показывая на распахнутую дверцу небольшого Лейланд Парсел Деливери, грузовичка для доставки товаров — добро пожаловать в Гонконг.
В этот момент — словно намекая на что-то, небо с оглушительным грохотом раскололось над ними, первые тяжелые капли дождя осколками посыпались на землю. Молния высветила на мгновение их в тесноте гонконгского переулка, сделав похожими на оживших мертвецов…
— Да, погодка не радует… — сдерживая гнев на двух дураков, сказал капитан Воронцов и полез в машину. Залезший следом за ним американец — с грохотом захлопнул прокатившуюся на роликах дверь, включил едва светящий плафон.
В этот момент — на крышу что-то упало… кошка, что ли. По звуку было именно так.
— Что это? — резко спросил Воронцов, подняв голову
Водитель хохотнул, садясь за руль
— Добро пожаловать в Гонконг, мистер. Нам на крышу выкинули какое-то дерьмо, здесь мало кому приходит в голову вынести мусор в контейнер, как полагается. Отчего везде вселенский срач, а когда бывает гроза, как сегодня — в нижнем городе по улицам какой только дряни не несет. Ничего, пока едем — смоет…
Воронцов настороженно прислушивался — но звук больше не повторялся, и у него не было такого ощущения, что на крыше кто-то есть. А потом — машина тронулась, и слушать стало уже невозможно…
…
Ему пришлось ждать достаточно долго. Гроза никак не начиналась, воздух был тяжелым, душным. Распластавшись по стене второго этажа, опираясь ногами на кронштейн, одетый в повседневный костюм китайского крестьянина боец клана Томо-рю непрестанно осматривал улицу, ища малейшие признаки опасности. Ими могло быть все, что угодно… если перестанут ползти машины по улице, если вдруг не станет людей, или в переулке появятся люди, которых тут быть не должно. Вряд ли даже самые опытные гонконгские полицейские, имевшие дело с бандитами всех мастей и видов смогли бы поймать бойца клана Томо-рю — но он боялся не этого. Не боялся он и смерти, смерти от пуль — часто она намного милосерднее, чем участь бойца — невидимки, попавшего в руки стражи. Он боялся не выполнить задания…
Потом в проулок въехал грузовичок, и Ли насторожился. Грузовичок был точно таким, на каком развозили продукты — но ни один безумец не рискнет развозить продукты днем. Он просто ни до кого не успеет добраться и сожжет свое топливо в пробках.
Из машины вышли двое — и Ли понял, что это те, кого он ждал. Американцы! Он не знал, что точно значит это сложное слово — но знал, что те, кто называется этим словом враги его народа, враги уже сто с лишним лет. С тех пор, как они подошли к берегам Японии и обстреляли их из огнедышащих драконов, каких тогда не было у его народа — они совершили преступление. Такое, за которое расплачиваются кровью.
Они совершили преступление перед самим Ли. Его старший брат, который как и он сам был бойцом клана — пришел домой с лицом, обезображенным адским дыханием дракона. Его лицо было столь искорежено, что никто не узнавал его с тех пор.
Драконы… Драконы, чье огненное дыхание слышно как гром, что изрыгают огонь, испепеляющий целые деревни. За это — враги тоже должны были уплатить. Сполна — и плата могла быть лишь одна.
Ли мог убить их обоих. Голыми руками. Он знал, что у них есть оружие — он знал, что такое оружие, умел его применять — но оружие в руках врага для него мало что значило. Опытный лучник не менее опасен, чем снайпер, опытный метатель шуракенов, боевых звезд — способен метнуть девять из них быстрее, чем самурай достанет свой меч. Этих двоих гайджинов, толстых, глупых, медленных
