Шрифт:
Закладка:
Кроме прочего, Мэрилин страдала заниженной самооценкой. Несмотря на армию фанатов по всему миру, она не верила в себя до такой степени, что однажды, за два часа до свадьбы с Артуром Миллером, в панике начала обзванивать своих друзей, прося их помочь ей с решением – выходить все-таки замуж или нет?
Характер великой актрисы составляло множество черт, приобретенных в период травматичного детства. Вот еще одна из них – склонность к эксгибиционизму. Мэрилин могла обнажиться в любой момент перед кем угодно. Она признавалась даже, что в юности, посещая церковь, чувствовала непреодолимое желание сбросить с себя одежду. Удерживало только чудо.
И при всем этом, как говорят и пишут ее мужчины и современники, Мэрилин Монро была фригидна.
А вот слова, произнесенные ее собственными устами: «Я всегда была холодна, как ископаемое, не понимаю, почему многих людей так мучают проблемы секса. Меня они волнуют не более чем чистка ботинок».
Мэрилин говорила: «Женщины из меня не получилось. Мужчины всегда слишком многого ждали от меня. Они ожидали и ожидают, что зазвонят колокола и засвистят свистки, но я ничем не отличаюсь от обычных женщин». Это было еще одним из ее многочисленных комплексов – комплексом несоответствия ожиданиям.
Удерживая в голове все эти факторы, сложно поверить, что актриса без должного лечения вообще смогла дожить до 36 лет[1]!
Актер Лоуренс Оливье не стеснялся называть ее «шизофреничкой». Друзья были в курсе, что «звезде» нужна психиатрическая помощь, лечение в стационаре, но это была великая Мэрилин, она не может оказаться «в дурдоме». Эти предрассудки и подписали ей смертный приговор.
Есть свидетельства, что незадолго до смерти Мэрилин Монро неделями не принимала ванну, источала «ароматы» не лучше, чем люди без определенного места жительства, не расчесывалась, завешивала окна светонепроницаемыми шторами, от нее шарахались те, кто прежде готов был целовать ее пяточки. Все это признаки тяжелейшего состояния, в котором пребывала актриса.
И оно все время ухудшалось. Чтобы привести Мэрилин в приличный вид, гримеры работали до 8 часов кряду. Но Монро даже в гриме то и дело срывала съемки: опаздывала и забывала текст.
Большую роль в этом состоянии сыграли препараты, которые она постоянно принимала. Многие годы Мэрилин страдала от бессонницы и постоянно пила таблетки: чтобы уснуть и чтобы проснуться, чтобы взбодриться и чтобы успокоиться. Говорили, что у нее дома можно было найти любое лекарство, как в аптеке. Свидетели утверждают, что свои таблетки она запивала шампанским.
Адвокат Монро, Милтон Рудин, был убежден, что Мэрилин должна быть изолирована от общества в больнице. Он говорил: «У нее может быть кризис из-за того, что она ела на обед».
«Жизнь подходит все ближе, когда хочу я только умереть», – эта одна строчка из стихотворения, написанного Монро незадолго до смерти. Она действительно была уже одной ногой в могиле.
То, что ее нашли мертвой ночью 5 августа 1962 года и обнаружили, что она скончалась от острого отравления барбитуратами – закономерный итог ее затяжной депрессии.
Очень важно понимать: грусть, апатия, нежелание жить – могут быть не связаны с реальными жизненными обстоятельствами. Монро была молода, красива, желанна всеми мужчинами того времени; у нее были связи, деньги, предложения новых ролей и самые красивые наряды, но это никак не влияло ни на отсутствие самооценки, ни на неудачи в личной жизни. Она была королевой того времени, но чувствовала себя хуже самого грязного раба.
История Мэрилин Монро – один из ярких примеров того, что просто плохое настроение и депрессия – разные вещи. И нужно уметь смотреть правде в глаза, чтобы вовремя помочь заболевшему.
Человек в депрессии постоянно ощущает щемящую тоску, но сам не может объяснить, чем она вызвана. Он теряет интерес к ранее приятным для него вещам, событиям и действиям, просто не может насладиться ими. Появляется ангедония. Этим словом называют неспособность испытывать удовольствие. Еще один симптом – упадок сил. Как будто «села батарейка»: усталость наступает очень быстро даже при незначительной деятельности, нет энергии на совершение простых действий (умыться утром, приготовить себе еду), утомляет даже приятный досуг.
Человек просыпается с утра после полноценного сна, но чувствует себя разбитым. Ему тяжело выполнять привычные действия, общение с друзьями – выматывает. На душе тревожно, все вокруг видится в черном свете.
Заболевшему постоянно кажется, что должно произойти что-то плохое: рабочий проект не удастся, он поссорится с друзьями, а родственник обязательно попадет в беду.
Ситуацию усугубляют трудности с концентрацией и волей. Сложно сосредоточиться, заставить себя взяться за важные дела или просто принять самостоятельное решение. Резко снижается учебная и рабочая эффективность, он выглядит рассеянным, постоянно отвлекается, спрашивает у окружающих совет по малейшему поводу – вплоть до того, во что одеться и какую еду лучше предпочесть.
Появляется неотступное чувство собственной неполноценности, человек сомневается в себе по малейшим поводам, находит изъяны в своей внешности, поведении, работе. Если случается что-то плохое, винит в этом только себя. Это может доходить до абсурдных мелочей, например, бесконечные укоры самого себя за неправильно сказанную фразу в отношении малознакомого продавца в магазине или случайного прохожего.
Острое чувство вины за свое состояние – частый спутник депрессии. Человек в состоянии тяжелой болезни боится, что близкие будут высмеивать его, не поймут всех переживаний или сочтут «сумасшедшим». Поэтому люди в депрессии часто молчат о своем состоянии, многие пытаются подавлять свои чувства и мысли. А услышав распространенные советы, вроде: «У других проблемы похлеще», «Ты все придумываешь», «Займись чем-нибудь полезным» – и вовсе убеждаются в собственной никчемности и ненужности. Бывает и так, что близкие, желая поддержать заболевшего, подбадривают его фразами: «Просто настройся на позитив», «Завтра будет хороший день». Но это только обесценивает страдания человека.
Не находя понимания, заболевший замыкается в себе. А затем приходит к мыслям о суициде. Человек может даже начать причинять себе физический вред, наносить порезы и ожоги.
Родственники заболевшего могут сыграть очень важную роль в том, как будет развиваться болезнь. Кто-то день за днем созерцая своего близкого человека на диване, может выдать: «Хватит уже валяться и придуриваться, иди, сделай что-нибудь: тебе лишь бы не работать. Вот мы в свое время у сталеплавильных печей рожали, и в поле. И не было никаких депрессий». Но это только усугубляет состояние больного.
Я хочу, чтобы вы поняли: депрессия – это очень плохо. Настолько, что даже когда ты лежишь и ничего не делаешь – все равно плохо. Все кажется одной сплошной ошибкой, ничего хорошего твоей жизни не было и ничего хорошего тебя не ждет. Любое усилие – это просто катастрофа. Человек говорит: «Я утром просыпаюсь, у меня нет сил, чтобы зубы почистить». И в этом состоянии тело воспринимается как обуза. Оно мешает. От него хочется избавиться. Ты не ценишь жизнь. У тебя нет мотива за нее держаться. Без лечения депрессия – смертельная болезнь.
