Раньше, когда мама проводила ночи на работе, чтобы заплатить за квартиру, мы с Имоджен прижимались друг к другу в одной кровати и защищали друг друга от темноты. Для этого и нужны были сестры.

Мама отвернулась, ее губы сжались в плотную линию. — Ты помнишь Гулливера?

— Дядю Гулливера? — спросила я. Он был далеким воспоминанием. Высокий и рыжеволосый, такого же оттенка, как мои волосы. Мне было пять или шесть лет, когда он навещал нас в последний раз. Они с мамой громко поссорились, и больше я его не видела.

— Да, — прошептала мама. Когда она подняла голову и встретилась с моим взглядом, в ее зеленых глазах отразилась дрожь. — Он тоже в Нью-Йорке, возглавляет там ирландский приход.

— Верно, он священник, — сказала я, затем сделала паузу. — Имоджен тоже ходила к нему?

Мама сглотнула. — Мы с Гулливером не разговариваем. Он считает меня грешницей.

— Разве ты не пыталась хотя бы ради Имоджен?

Мама поджала губы, очевидно, ей не понравился мой возмущенный тон. — Конечно, я пыталась. Я бы сделала все для вас, девочки и Финна. — Она громко сглотнула. — Мы мало разговаривали, но он сказал мне, что она приходила к нему. — Мама сжала руки.

— Это хорошо, да? — Если Гулливер помог ей, то, возможно, с ней все будет в порядке. Как священник, он, вероятно, имел нужные связи, чтобы убедиться, что Имоджен не попала в беду. — Она ночевала у него дома?

— Нет, — отрезала мама. Затем более мягким тоном добавила: — И это нехорошо, Эйслинн. Совсем нехорошо.

Я ждала, что она скажет еще что-нибудь, и это будет иметь смысл. Мама была избирательна, когда делилась информацией о прошлом.

Мама встала и потянулась в задний карман, как будто доставала пачку сигарет, но она бросила курить больше двух лет назад. Теперь я действительно нервничала. — Гулливер — священник клана Девани.

Мой рот открылся. — Что?

Мама покачала головой. — Я никогда не хотела, чтобы ты знала. Но если ты поедешь в Нью-Йорк, ты не можешь ехать вслепую. Ты должна держаться подальше от Гулливера.

— Дядя Гулливер связан с ирландской мафией?

Каждый в Дублине знал фамилию Девани. Их клан правил преступным миром в городе. По правде говоря, их влияние во всей Ирландии тоже было огромным. Во время одной из своих смен я видела одного из их сборщиков долгов на Merchant's Arch. Они собирали деньги за защиту, в основном с них. — Я не знала, что клан Девани есть и в Нью-Йорке.

Мама выглядела все более неловко, что, в свою очередь, вызывало у меня все большее любопытство. Мы всегда держались подальше от Девани и всех, кто с ними связан. Мы вели обычную жизнь, вдали от неприятностей. Не то чтобы мы были им интересны. — Лоркан Девани, второй сын Девани старшего, управляет кланом там, — сказала мама, и я удивилась, откуда, черт возьми, она это знает. Должно быть, она видела вопросы, мелькавшие в моих глазах. — Твой дядя упоминал об этом.

Слова прозвучали торопливо и выше, чем ее обычный тон.

Подозревая, я сузила глаза.

— Ты думаешь, Имоджен связалась с мафией из-за Гулливера? — спросила я, встревоженная.

Мама пожала плечами. — Ты же знаешь Имоджен.

Черт.

— Нет, она не была бы настолько безрассудной… верно? — Если бы ей подсунули подходящую морковку, она бы попыталась откусить кусочек.

Мама ничего не сказала.

Я встала и прошлась по нашей маленькой кухне. Доски пола скрипели при каждом шаге. Снаружи кто-то кричал что-то нечленораздельное. — Но если это так, то для меня еще важнее найти ее. Может быть, ей нужна помощь, чтобы выбраться из неприятностей.

— А может, она только втянет тебя в неприятности вместе с собой, Эйслинн. — Это многое изменило и дало зацепку, которой у меня раньше не было. Внутри меня затеплилась новая надежда, хотя новости о мафии были не очень хорошими, если можно так выразиться.

— Поклянись, что ты не пойдешь к своему дяде. Поклянись моей жизнью.

— Мама…

Мама встала на моем пути и схватила меня за руки. — Поклянись.

— Я не могу. Если Гулливер знает, где Имоджен, то мне придется с ним поговорить.

Мамина хватка на моей руке сжалась еще сильнее. — Не приближайся к клану Девани, даже если след Имоджен ведет прямо туда.

— Мама, не драматизируй. Я уверена, что Имоджен в порядке и не связана с мафией. — Я поджала губы в раздумье. — Может быть, дядя Гулливер знает место, где я могу работать без рабочей визы.

Мамины глаза расширились в тревоге. — Нет.

— Мама…

Она повернулась и вышла. Мои брови поднялись. Мама не была человеком, который убегает от конфликта.

Я последовала за звуком грохота в мамину комнату. Она вытаскивала деревянный сундук из глубины шкафа, когда я вошла.

— Что ты делаешь? — спросила я в замешательстве. Сундук был покрыт пылью, а замок заржавел. Никто не открывал его уже долгое время.

Мамины пальцы дрожали, когда она открывала сундук. Внутри лежали стопки писем. Отодвинув их в сторону, она достала паспорт и протянула его мне. Когда я подошла ближе, я поняла, что это паспорт США. Я нахмурилась и посмотрела на него. — Возьми его, — прошептала мама.

Я взяла его из ее рук и открыла. Мои глаза расширились, когда я прочитала имя человека, которому принадлежал паспорт:

Эйслинн Киллин.

Я уставилась на маму. — Это подделка?

— Нет, — сказала мама, ее глаза были полны отчаяния.

Я покачала головой. — Не понимаю. Я… — Я сглотнула. — Я думала, что ирландка.

— Так и есть. Но ты также и американка.

— Как… Я не могу…

Мама опустилась на мягкую кровать и похлопала по месту рядом с собой. Я опустилась, мое сердце бешено билось в груди.

— Помнишь, я рассказывала тебе, что мои родители умерли, когда я была еще подростком?

Я кивнула. Хотя мама тоже редко говорила о них, она упоминала об их кончине один или два раза.

— Это правда, что дядя Гулливер заботился обо мне с четырнадцати лет. Он некоторое время работал в ирландском приходе в Нью-Йорке, и когда мне пришлось переехать к нему, это означало переезд в Нью-Йорк. — Гулливер был на двенадцать лет старше мамы. Я знала, что он какое-то время ухаживал за мамой, но не знала, что она жила с ним в Штатах. Сколько еще секретов она от меня скрывала?

— Я была не совсем честна в отношении своих родителей. Я не ладила с ними, поэтому переехала к брату. Они надеялись, что он обеспечит мне будущее.

— Они живы?

Мама ненадолго закрыла глаза. — Не знаю. Я прекратила все контакты с ними и Гулливером более