Шрифт:
Закладка:
Нельзя ли к этой игрушке, изображающей корабль, относить первый зародыш любви к кораблю, которая проявится впоследствии с такой силой?[12] В июне 1674 г. двухгодовалому Петру покупаются луки и стрелы: «9 лучков жильничков да к ним 8 гнезд северег», а в следующем месяце живописцу Ивану Безминову велено было расписать золотом, серебром и красками «5 знамен маленьких по разным тафтам, с обе стороны солнце и месяцы, и звезды». В том же июле 1674 г. московский стрелец Петрушка Щербак чинил выданную ему из хором царицы Натальи Кирилловны «каретку», в которой царевич катался по комнатам. В августе покрывались серебром «два лука маленькие», были изготовлены шесть барабанцев, опять упоминаются двое цымбал и какие-то еще музыкальные «страменты», к которым делалось впоследствии при починке их 204 иглы стальных. В декабре в хоромы царевичу расписывался золотом и красками «набат потешной» с привязанной к нему серебряной тесьмой, иконописец Федор Нянин писал золотом и серебром «барабанец», а книжному переплетчику иноземцу Савве Афанасьеву велено было «оболочь цымбальцы книжкою, сафьяном самым добрым алым и навестъ печати золотом, а застежки сделать из галуну». К Рождеству царевичу делались опять «набаты». В январе 1675 г. иконописец Тимофей Рязанец писал царевичу «книгу потешную в четверть листа»; в феврале другой живописец расписывал красками для царевича «столик». В мае 1675 г. в хоромы Петра была сделана «баба деревянная потешная» с украшениями: с серебряной цепочкой и с серьгами. Следующие затем записи 1675 г. показывают, что трехлетнему Петру в июне делаются к двум лукам тетивы, расписываются золотом и красками «потехи»: «топорок с обушком, топор простой, чеканец, пяток ножиков, топор посольской и молоток, пяток шариков, а колокольцы положены в те шарики (бубенчики)», изготовляются «запасные потехи статей (предметов) со сто»: булавы, буздуханы, ножики, шестоперы, чеканы, топоры посольские и простые, молотки, шарики. В ноябре и декабре золотятся «пушечка со станком и с колесцы потешная» и «четыре лучка недомерочка» и расписываются золотом, серебром и красками: 5 древок, 5 прапоров (знамен) тафтяных, 4 топора круглых, 3 топора с обушками, 2 топора простых, 2 буздухана, 2 булавы, 4 ножика, 2 пары пистолей и карабины[13].
Такова была обстановка детской царевича Петра в первые три с половиной года его жизни. Его хоромы со стенами, обтянутыми ярким сукном и обитыми серебряной кожей, озаряемые лучом солнца, проникавшим сквозь расписные слюдяные окна, полны были красок и звуков. С тех мгновений, как пробуждающееся сознание ребенка стало воспринимать окружающие явления, перед ним открывался целый мир ярких, блестящих и звучащих предметов. Детская была полна оживления. Жужжали стрелы, спущенные с посеребренных луков, двигался занимавший, должно быть, среди забав главное место деревянный конь в богатом уборе с позолоченными стременами и уздечкой, сиявшей изумрудцами, развевались пестро расписанные знамена, развертывались яркие картинки в потешных книгах, пускался в дело арсенал игрушечного оружия: топориков, шестоперов, обушков и пр., звенели струны цимбальцев и цимбал, должно быть бывших в большом употреблении, потому что часто отдавались в починку, стучали барабаны, раздавался звон маленьких потешных колоколов — набатов и бубенчиков. Вот тот волшебный мир игрушек, в котором безмятежно протекали первые годы беззаботного младенчества. Заметим, что к трехлетнему возрасту ясно начинают обнаруживаться наклонности и вкусы царевича: в бесконечном запасе игрушек делается отбор, преобладание начинают получать военные «потехи».
В детской маленький царевич, вероятно, не один; к царевичам для игр подбирали всегда сверстников, детей придворных, в особенности из царицыной родни. Что Петр с младенчества окружен был товарищами, свидетельствует уже и то количество, в котором заготовляются в его детской игрушки: знамена, барабанцы, игрушечное оружие. Такие мальчики при царевичах жаловались званием комнатных стольников. Одним из участников детских игр Петра с младенческих лет был сын воспитателя царицы А. С. Матвеева, будущий видный сотрудник царя — Андрей Артамонович (р. 1666), пожалованный званием комнатного стольника на восьмом году от роду. Из этого же круга комнатных стольников при царевиче вышли также и другие сотрудники Петра: Автоном Михайлович Головин и знаменитый канцлер Гавриил Иванович Головкин. Необходимой принадлежностью детской царевича в XVII в. были комнатные «карлы». Таких карликов упоминается при двухлетнем царевиче трое, в 1679 г. — четверо, а в 1683 г. их уже перечислено 14 человек[14]. Следует признать чистым вымыслом рассказ Крекшина, будто еще при жизни царя Алексея из детей, окружавших царевича, составлен был потешный полк, носивший название Петрова полка. Недостоверен также и рассказ француза Невиля о том, что руководителем военных забав царевича был состоявший на московской службе иноземец Менезий, которого царь Алексей Михайлович, умирая, будто бы назначил воспитателем Петра. Все участие Менезия, бывавшего действительно при дворе, могло заключаться в том, что он видел игры Петра со сверстниками в солдатики и, может быть, дал при этом, как военный человек, какие-либо указания игравшим детям[15].
II. Выезды из Москвы в раннем детстве
Где, кроме кремлевских хором, бывал Петр в ранние младенческие годы? Нельзя сказать с точностью, вывозили его или нет в какую-либо из подмосковных резиденций осенью 1672 и весной и летом 1673 г., так как за этот период времени утрачены и Дворцовые разряды, и записи царских выходов[16]. Первым записанным в уцелевших документах выездом его из Москвы было путешествие к Троице, куда царь Алексей Михайлович отправился «с государынею царицею и с царевичи и с царевны» 5 октября 1673 г. Обыкновенно царь осенью ездил к Троице в сентябре к 25-му на праздник Сергия. В 1673 г. задержало эту поездку разрешение царицы Натальи Кирилловны от бремени дочерью, царевной Натальей Алексеевной (р. 22 августа 1673).
Состоявший из множества карет царский поезд двигался медленно, подолгу останавливаясь на промежуточных станах, и прибыл в монастырь только 15 октября к вечеру. Проведя в монастыре 16-е, царь Алексей Михайлович отбыл оттуда 17 октября и возвращался с тою же медленностью, проводя по нескольку дней на станах в селах Воздвиженском, Братовщине и Тайнинском[17]. 26 октября царь с семьею достиг, наконец, Преображенского, где и оставался до 14 ноября. 14 ноября 1673 г. он уехал в Коломенское, а «великая государыня царица и великие государи царевичи и государыни царевны из Преображенского изволили притти к Москве»[18]. До 14 мая 1674 г. Петр оставался в Москве. 14 мая «в четверток после столового кушанья великий государь со всем своим
