— Заправка, — сообщает. — Если хочешь, можешь выйти размяться.

Тут же пользуюсь предложенной возможностью. Чем больше людей и камер нас увидит, тем выше вероятность, что со мной ничего не случится.

На улице бесцельно топчусь у автомобиля. Неплохо бы поесть, но деньги я оставила в рюкзаке. Доставать их при Таре не стала, потому что не послушала Изабеллу и всю сумму сложила в одном месте. Думаю, он сильно удивиться, если увидит такое количество банкнот у обычного помощника. Зачем искушать человека и демонстрировать деньги?

Приходится оставаться голодной, хотя вывеска на заправке так и манит сливочным мороженым с фисташковым кремом. Слюнки текут.

— Эй! — меня грубо разворачивают за плечо, и я ойкаю.

А еще съеживаюсь от страха, думая, что меня вычислили.

— Что с тобой? — удивляется Тар, когда я зажмуриваюсь со всех сил.

Сглатываю. В первые секунды подумала, что меня нашли и поймали, но напротив всего лишь Тар.

— Я тебе кричу, а ты не отзываешься, — говорит обвинительно. — Ты точно Костя?

— Точно, — киваю. — Задумался просто.

— Голоден? Тут неплохая кафешка, можем поужинать. Дорога далекая.

— Я… мои деньги в рюкзаке. Можете открыть машину?

— Конечно.

Вопреки моим ожиданиям, Тарас забирается в салон вместе со мной. Пока я расстегиваю рюкзак, он что-то просматривает в телефоне. Несколько мгновений раздумываю, стоит ли доставать деньги и в итоге решаю, что нет. До обеда, в конце концов, можно потерпеть, а там я останусь одна и…

— Ты долго. Уверен, что у тебя есть деньги?

— Вообще-то… — мямлю растерянно. — Они были, просто… я их потерял. Кажется.

— Ладно, идем, — Тар кивает на дверь. — Угощу тебя.

Мы вместе заходим в небольшую кафешку при заправке. Еда тут, конечно, так себе, но морально я готовилась к тому, что придется жить не так, как привыкла. Никаких дорогих ресторанов, домработницы, охраны. Теперь все придется делать самой, поэтому когда подходим к стойке заказа, героически выбираю наггетсы, картошку фри и небольшую колу. Это я и в обычной жизни ела, правда, не в таких забегаловках.

Получив подносы со своими заказами, идем к небольшому столику. Разместившись, приступаем к еде. Не скажу, что все отвратительно, но и не так вкусно, как там, где привыкла есть я. На голодный желудок сойдет, правда, моему партнеру по столику, кажется, довольно вкусно. Ест он с аппетитом и на меня не смотрит, что позволяет мне беспрепятственно его рассматривать.

Оценить его внешность мне сложно из-за того, что обычно меня окружают парни всего на несколько лет старше. Все они приторно-лощеные и по-мальчишески красивы. Ухоженные, утонченные. Мужчина напротив другой. Он напоминает мне лесоруба. В его руках запросто можно представить топор, которым он рубит дрова.

За рассматриванием не сразу понимаю, что Тар тоже на меня смотрит. Прячу взгляд в упаковку с наггетсами. Сглатываю и чувствую, как сильно горят щеки. Господи, я его рассматривала, и он это заметил. Что он теперь подумает?

— Что-то не так?

— Нет, — поспешно отвечаю. — Я просто…

— Ты, часом, не из этих? — хмыкает, макая наггетс в кетчуп.

— Из каких?

— Ты парень, так?

— Так, — киваю.

— Нахрена меня рассматривал?

— Простите, — мямлю и замолкаю.

Почему-то рядом с Тарасом логическая цепочка в моем мозгу выстраивается с опозданием. Как только я понимаю, каких таких «этих» он имел в виду, вспыхиваю и тут же оправдываюсь.

— Я нормальный, просто вы… большой.

Прикрываю глаза и мысленно обзываю себя идиоткой. Парни так не разговаривают. Уверена, будь на моем месте брат Иды, он бы не говорил с ним даже на вы.

— Ничего я тебе не сделаю, — спокойно говорит Тар. — Довезу до города и прощай. Как, кстати, ты без денег?

— Нормально. У меня друг тут есть в городе, наберу ему.

Разговор сходит на нет. Мне все еще неловко после рассматривания, поэтому я первой иду к машине и жду, пока Тар снимет сигнализацию. Забираю в кабину и сразу же назад, но мой порыв тут же пресекается.

— Ты куда это? Не выспался, что ли?

— Выспался, но…

— Вот и вылезай. Я несколько часов вздремну перед дорогой.

Я усаживаюсь на переднее сидение и хмурюсь. По всей видимости, ночевать он планирует именно на заправке, только вот. Что в это время делать мне? Телефон у меня есть, но нужно беречь заряд, уснуть на сиденье у меня не получится, а впереди долгая ночь. Подумываю тихо уйти, но и тут меня постигает неудача. На улице кромешная темнота. Я понятия не имею, где мы находимся и в какую сторону двигаться, так что остаюсь в кабине. Несколько часов сижу в телефоне, затем кое-как укладываюсь прямо на сиденье и пытаюсь уснуть, но не получается.

Чтобы хоть как-то взбодрится, достаю из рюкзака несколько купюр и иду в магазин купить кофе. Беру со стеллажа шоколадный батончик, расплачиваюсь на кассе и, разобравшись с автоматом, быстро делаю себе капучино. Несколько глотков приводят меня в чувство. Я даже чувствую прилив сил. Резко открываю дверь магазина и на выходе случайно сталкиваюсь с парнем. Он грубо толкает меня плечом и из моих рук вываливается стаканчик кофе. Мой капучино растекается по асфальту, а через секунду я слышу:

— Охерел?

Меня хватают за грудки и тянут к себе. Я, словно тряпичная кукла, поддаюсь. Сопротивляться нет ни сил, ни смысла. Их четверо, а я одна. Даже будь я парнем, у меня не было бы ни единого шанса.

— Я случайно, — выдаю, чтобы урегулировать конфликт.

Я ни в чем не виновата. Это они меня толкнули, а не я их. Я тут пострадавшая сторона, но пасую. Обычно в таких ситуациях тут же материализуется Костя и вламывает мои обидчикам. Рассказывает, что так делать нельзя, приправляя морали встречей с травматологом. Сейчас со мной нет Костика. У меня есть только я и остается надеяться, что они не станут меня бить. Господи, лишь бы отпустили! Я ведь ни разу ни с кем не дралась, даже с девчонками. А тут парни. Явно враждебно настроенные.

— Слышь, Саня, так это баба, — говорит кому-то из своих дружков парень, что удерживает меня.

— Да ладно, — хмыкает кто-то сзади, а затем я вижу другое лицо.

Оно оказывается слишком близко к моему. Парень меня рассматривает, наклоняется, принюхиваясь. Рывком снимает шапку, которую я с таким трудом надевала.

— И правда, — говорит. — А че одета как пацан?

Спрашивает он явно не у меня.

— Отпусти ее, Тоха.

Я с облегчением выдыхаю и с благодарностью забираю шапку у того, кого назвали