— Скоро, солнце, — рассеянно ответила я, кося глазом в навигатор, чтобы не пропустить съезд на развязку. — Потерпи немного.

Свернув сначала на разбитое шоссе, потом на грунтовку, мы выехали к поселку, широким языком выходящему почти к самому берегу. Наш дом, обшитый серо-голубым сайдингом, стоял в плотной застройке последним. Фактически у нас были только одни соседи слева, а дальше вдоль берега тянулись большие участки, выходящие тылами в лес. Следующий дом стоял метрах в пятидесяти от нас — за высоким забором была видна только красная черепичная крыша.

Остановившись у ворот, я нажала кнопку на пульте, и створки послушно разъехались. Заползла осторожно во двор, поставила машину под навес. Все, добрались.

Из дома выскочила Наташа, вытащила Бобра из кресла, повела изучать участок. Я выпустила на волю Корвина и Грима, которые тоже принялись осваивать территорию: пес — задирая ногу у каждого куста, а кот, оглядевшись, отправился в дом, чтобы обтереть башкой все, до чего мог дотянуться.

Всем хорошо, а мне разгружать вещи: сумки, коробки, пакеты, до отказа заполнившие багажник Туарега. Ну ничего, запишем как фитнес. Можно, конечно, было позвать на помощь Наташу, но тогда Бобер путался бы под ногами и ныл. Уж лучше самой.

Когда наконец за пять ходок затащила все в дом и раскидала по комнатам, ноги и руки отваливались.

— Рита, идите обедать, — позвала Наташа. — Свекольник холодный.

За полтора года подругами мы не стали. Отношения у нас, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, были прекрасными, но дистанцию она держала строго. Звала меня по имени и на «вы».

Есть не хотелось, но еще меньше хотелось ее обижать, поэтому пришлось. Съев полтарелки холодного борща, я устроилась на веранде в плетеной качалке, которая, как и большая часть мебели, осталась от прежних хозяев. Кое-что я оперативно заказала за последние пару недель, недостающее рассчитывала докупить по ходу парохода.

Дом Наташа привела в порядок, а вот участок представлял собой заросший пустырь. Несколько старых яблонь и вишен, кусты сирени и смородины, а между ними высокая неопрятная трава с проплешинами там, где когда-то были дорожки. Плюс сосны и березы. Самой заниматься ландшафтным дизайном не было ни желания, ни навыков, приглашать садовника — душила жаба. Учитывая сложившуюся ситуацию, в тратах стоило подужаться. Поэтому я решила попросить у соседей взаймы триммер и подстричь траву, а потом ограничиться песочницей и надувным бассейном для Бобра.

Ситуация и правда сложилась неприятная. Выкупить половину Эрика в бизнесе мне было не на что, если только очень сильно залезть в долги и кредиты, чего не хотелось. У него лишних денег тоже не водилось, тем более пришлось влезть в ипотеку. А если б и были, я бы ему свою долю ни за что не продала. В итоге он заявил, что будет искать покупателя. Ничего хорошего от этого я не ждала, поэтому напряженно думала, что можно предпринять.

Глава 2

Виктор

— Вить, глянь. То, что мы искали.

Лена положила передо мной файл с какими-то распечатками.

— Хостелы?

Лето в этом году началось нетипично — жаркое и сухое. Кондей нагонял холода, но не справлялся с духотой. Работать не хотелось. Даже смотреть не хотелось, чего она там притащила. Хотя сеть хостелов мы искали еще с зимы.

Туристическая отрасль в целом просела из-за пандемии, но в такой ситуации всегда кто-то разоряется, а кто-то поднимается. Мы — поднялись. И сейчас искали, куда вложить деньги. У нас была большая гостиница на четыре звезды и три поменьше на три. Еще на одну четверку замахиваться пока было рано, поэтому решили взять мелочью. И именно сетью.

— Лучше, — Лена оскалилась в вампирской ухмылке, от которой стало не по себе. — Мини-гостиницы. Очень приличные. Нагло называют себя «концепт-отелями».

— С ума сошла? — перебил я. — Откуда у нас бабла столько?

— А может, дашь мне договорить, Витюша?

Кто-то другой за «Витюшу» огреб бы. Имя свое мне капитально не нравилось, и из всех сокращений только «Вит» не вызывал зубовного скрежета. Но невестке я вообще готов был простить многое. За деловую хватку и бесценную помощь, а в первую очередь за отношение к Славке.

Как женщина она мне ни капли не нравилась — костлявая, с лошадиной физиономией и глазами навыкате. Ей стукнуло сорок, но и пятнадцать лет назад, когда брат на ней женился, была ничем не лучше. К тому же резкая, вспыльчивая, ядовитая. Что он в ней нашел, так и осталось для меня загадкой. Любовь зла, да.

Работали мы с ней уже восемь лет, причем оба начали фактически с нуля. Учились вместе, опираясь на Славкины советы. Отец раскрутил свое дело еще в лихие девяностые, использовав опыт работы в гостиничном сервисе и обширные связи. Славка после института стал его ближайшим помощником, а меня все это интересовало мало. Поступил на заочку журфака, внештатником мотался по всей стране, в нескромных мечтах видел себя главредом солидной газеты или журнала, а может, даже главой Федерального агентства печати и массовых коммуникаций. Когда десять лет назад отец умер от инфаркта, бизнесом занялся брат, а нам с мамой капали приятные дивиденды. Такой расклад меня вполне устраивал.

Но через два года у Славки начались сильные головные боли, резко село зрение. Обследование выявило большую опухоль мозга, к счастью, оказавшуюся доброкачественной. Однако после операции он полностью ослеп, да и в целом чувствовал себя не лучшим образом. Пришлось нам с Еленой брать гостиницы на себя.

Каких только тупых ошибок мы не сделали в первый год! Казалось, ничего не получится, пустим на ветер все, что создавалось таким трудом больше десяти лет. Если б не Олеся, я бы, наверно, опустил руки. Но она говорила: «Вит, я знаю, ты справишься», а ей я верил. Больше, чем себе. И когда ее не стало, все потеряло смысл.

Несколько месяцев провалились в черную дыру. Зачем мне все, говорил я себе, если ее и нашего неродившегося малыша нет? И вытянуло меня… вовсе не чувство долга или что-то вроде. Я просто зверем вгрызся в работу, чтобы хоть как-то отвлечься, заполнить пустоту. В итоге это пошло на пользу и делу, и мне, хотя, по большому счету, я так и не отпустил ее — свою единственную любовь.

* * *

— Не вся сеть, а половина, — Лена вытащила страницы из файла и бросила передо мной