Шрифт:
Закладка:
Сейчас — поправимо. Сане сейчас казалось, что никаких преград больше нет. Рухнули обломками к ногам, а теперь осталось лишь пройти по этим руинам с гордо поднятой головой. Чувство торжества приятно грело, когда девушка прошла через ворота и направилась к кассам. Не смогла достучаться до учителей — пусть! Те, кому действительно нужны какие-либо действия будут более открыты к диалогу.
— До Преудантэ. В один конец, пожалуйста, — улыбнулась герцогиня женщине за толстым стеклом, отстояв небольшую очередь. — На ближайшее время.
Вокзал встречал гулом. Большую часть его составляла гомон толпы, меньшую — шум от отправляющихся составов. Обширная платформа с расставленными скамейками была практически забита. Ничего необычного — пятница. Ближе к вечеру тут будет совсем не протолкнуться. Назначенный поезд отправлялся через полчаса, посадка уже шла. Не стесняясь, расталкивая локтями зазевавшихся прохожих, Касандра двинулась в сторону нужной платформы и чем ближе она был, тем шире селилась улыбка на, и без того радостном, лице.
Преодолеть огромное расстояние всего за три дня! До этого она никогда толком не выбиралась за пределы своего городка, кроме считая академии и выездных приёмов. По крайней мере портальными поездами не пользовалась и ей было интересно, что испытываешь при перемещение. Название у них, собственно, говорящее.
Уже почти зайдя в вагон, Касандра обернулась. Огромный циферблат на стене отмерял секунду за секундой, а над ним распростёрся выгравированный знак Цитадели, похожий на полое яйцо. Аккуратный овал был заострён сверху, а снизу мудрёно растекался, точно корнями дерева. Мысленно показав символу поганой организации неприличный жест, она нырнула в прохладу поезда.
«Я отправляюсь на встречу своей судьбе»
Только вот, думая в таком ключе — Кайнейро понятия не имела, что именно это означает. И что светлое, радостное понятие, может пасть совершенно другой стороной монеты
Чем выше поднимаешься — тем более падать. Непреложная истина, которую лаух Станислава Михеева узнала очень давно, но ни с кем не делилась истокам подобной мысли.
Сегодня она стояла на террасе своих покоев, опёршись о витые перила и вглядывалась в безоблачный горизонт. Едва ощутимый ветер совсем не касался уложенных, коротких волос и даже не трогал шёлковую рубашку. Внешне сосредоточенная женщина волновалась, но сдержано. Контролировать эмоции вошло в привычку даже на подсознательном уровне.
Никто, кроме этой спокойной женщины не видел грозы, надвигающейся с востока. Никто больше не ощущал трепета и тягучего ожидания. Никто во всём дворце не знал, что скоро всё встанет вверх дном.
— Поверить не могу, — сухо усмехнулась Станислава, боковым зрением заметив тёмную фигуру. — Думала, времени больше.
— Времени для чего, госпожа? — спросил женский голос и леди повернула голову. Через прорезь в ткани на неё смотрели два тёмных, волнующихся глаза. Но не так. Конечно, Амбрара тоже что-то ощущала. Слишком долго они были вместе.
— Сегодня Совет, — ответила лаух, — Засиделась ночью с книгой, не успела закончить записи перед докладом.
— Мне доложить, что Вы опоздаете? — Амбрара, облачённая в облегающее одеяния, чуть склонила голову.
— Нет-нет, не стоит, — махнула рукой Станислава. — Подай мне пиджак, будь так любезна. Мы придём даже раньше, мне нужно к Его Высочеству.
— Как прикажете.
Страж кивнула и пропала в комнате. Лаух снова посмотрела вдаль.
Сегодня совет начнётся немного раньше обычного. Она уже знала, что на нём произойдёт, однако, ничуть не страшилась предстоящих событий.
— Игра становится интересной, — на выдохе прошептала женщина, прежде чем отправиться в последний день обычной рутины.
Коридоры Светлого дворца хоть и были отделаны в белых оттенках, всё равно часто казались Михеевой довольно мрачными. Она мерно шла, слегка опираясь на трость с изголовьем орла, больше для вида чем из нужды. За её спиной тенью следовала Страж, не издавая даже звуков шагов.
— Вы чем-то обеспокоены, Госпожа? — решилась уточнить Амбрара, когда они прошли очередную слугу, глубоко поклонившуюся.
— С чего ты это взяла?
— Хмуритесь больше обычного.
Если бы её лицо не закрывала ткань, то Станислава увидела, как девушка улыбается.
— Не бери в голову.
Иногда прозорливость Стража пугала.
Мужчина в тёмных, свободных одеяниях, шедший им на встречу, постепенно замедлял шаг и Михеева внутренне ругнулась. Лаух Барнеус сён Тремиш всегда появлялся если не кстати, то уж точно не к добру. Один из Глав Совета — человек в летах, крыса по призванию и тот ещё мерзкий тип в отношении к другим людям. За его спиной тоже имелась защита — широкоплечий Страж в одежде наёмного. Его основным оружием была не магия, а полуторник, который крепился в ножнах на бедре. Страж вечно держал на нём левую руку, чем нервировал всё окружение своего нанимателя.
— Миледи, — приветственно кивнул герцог. — Куда Вы спешите в такое раннее время?
— Появились дела, — вежливо пояснила Станислава, опёршись обеими руками на трость.
— Какие же?
— Я не припомню, что должна отчитываться перед Вами.
— Я всего лишь хотел узнать, не нужна ли вам помочь, леди Михеева, — криво улыбнулся Барнеус. — Только и всего. Простите, если посчитали мои слова оскорблением.
— Если бы я посчитала их таковыми, Вы были бы мертвы, — бросила Станислава, проходя мимо.
— Чёртова стерва, — донеслось до неё, но фраза осталась проигнорированной. Амбрара даже не дёрнулась, хотя ей и хотелось вставить пару колких. И желательно — не фраз.
Леди Михеева была привыкшей к такому отношению. Стать «чёртовой стервой», которую либо уважают, либо боятся — вынудили обстоятельства. Она пережила голод в трущобах, в последствии — трёх мужей и одного короля. При ней менялись лица и титулы. И хотя, прошло чуть больше века с её появления под сводами Светлого дворца, Станиславе удалось закрепиться на своём положении. Какими способами — уже не так важно.
— Не пыхти, — высказалась лаух Стражу, сворачивая направо по коридору. — Когда-нибудь мы увидим его казнь.
Амбрара не ответила.
По просторному кабинету разнёсся стук в двери. Молодой мужчина с собранными в хвост каштановыми волосами поднял голову от письма, которое до того перечитывал во второй раз и зычно пригласил:
— Войдите!
Створки со скромной резьбой раскрылись, пропуская одну леди Михееву и закрылись, едва она поклонилась.
