зелья варил себе сам. Зелья регенерации, усиления восприятия, ускорения реакции, восприятия магии. Выпив примерно треть от того, что можно было безопасно выпить, я обратил внимание на подчинённого Блэка. К сожалению, вечно держать под Империо его нельзя — сорвётся. Убивать нежелательно: очень богат. Нужно взять его деньги! Как? Не знаю. Но если засунуть его в темницу Лестрейнджей, то придумаем. А чтобы его не искали, он станет предателем, а потом инсценирую его смерть.

Лёгкое Секо — и в сконфигурированную из воздуха бутылочку набирается литр крови Сириуса Блэка. Туда идут палец и ухо. Это будут остатки террориста на месте взрыва. Новые чары, на этот раз временная трансфигурация, и у Сириуса есть протез пальца и уха.

Вот я и Блэк оказываемся в захламлённом тупике на лондонской улице — город большой, не всё следует показывать туристам. Нас встречают супруги Лестрейндж и Питер Петтигрю. Питер выпивает зелье, которое должно затруднить поиск истины и легилименцию, ведь планируется, что выживший — жертва и свидетель. Сириусу Белла передаёт ритуальный нож с гербом Блэков — ещё с её приданого. А также два невзрачных амулета: один временно заблокирует аппарацию, второй — магические возмущения, чтобы авроры не появились раньше времени. Империус по Петтигрю — для лучшей координации и синхронизации действий. Он не сопротивляется, а я веду уже две марионетки. Под маскирующими чарами мы все идём в офисный центр, в четырёхстах метрах отсюда.

Заходим в многоэтажку. Лекционный зал. Лектор говорит что-то про оформление бухгалтерской отчётности. Человек пятьдесят слушают и вяло конспектируют.

Пора начинать спектакль. Сначала Белла под маскировкой творит заклинание блокировки магического возмущения, а её муж — противоаппарационный купол. Я палочкой делаю два последовательных звуковых хлопка и снимаю маскировку с Петтигрю и Блэка.

— Зачем ты предал Джеймса, Сириус? — вопил Петтигрю.

— Смерть грязнокровкам! — кричал Блэк.

И подобный бред. Это не мешало кидать им друг в друга режущие и взрывные заклинания невербально. Среди магглов появились жертвы. Блэк одной рукой держал палочку, второй активировал амулеты. С красноватым свечением они повисли в воздухе — всё будет выглядеть так, как будто изоляцию поддерживали они. Среди магглов началась паника. Я приказал Блэку использовать массовое парализующее заклятие. Половина магглов застыла. Блэк повторил заклятие. Теперь двигался лишь один Петтигрю.

— Тотурнул! — заклятие Блэка попало в руку Петтигрю с палочкой. Все кости из руки Хвоста исчезли. А потом его настигли чары парализации. И Империус от Блэка (точнее, слово Империус без самого заклятия).

Всё должно быть убедительно. Спектакль продолжался. Дверь заблокировали. Блэк резал парализованных магглов ритуальным ножом и складывал их в углы пентаграммы (судорожно пытался сбросить Империус). Попутно говорил про то, какое ничтожество Джеймс и с какой радостью он теперь не будет притворяться магглолюбцем. И что Петтигрю выпала честь — станет живой бомбой, которой Блэк подорвёт Дамблдора, чтобы заслужить благосклонность Тёмного Лорда. Вообще-то подобный ритуал существует: сильный Тёмный маг помещает мага-жертву в центр, вокруг него пентаграмма на крови и живые, и мертвые магглы в углах. После заклинания все магглы-участники мертвы, а маг-жертва становится живой бомбой, которую можно дистанционно подорвать по желанию ведущего ритуал. Доставку бомбы легко обеспечивает Империус. Конечно, Лорд Волан-де-Морт это уже неоднократно пробовал. Так ни Альбуса, ни Грюма убить не удалось. Но в этот раз он не собирался проводить ритуал до конца.

Этот ритуал обладал двумя особо ценными способностями: жрал ману проводящего — в данном случае Блэка — в невероятных количествах. И фонил Тёмной магией так, что вне стационарно защищённой площадки никто не стал бы его проводить — слетится весь Аврорат. Пока Белла держала барьер, и посторонние о ритуале не знали. Но её на долго не хватит, хотя соблюдать инкогнито и не планировалось.

Но ведь магглы-свидетели не видят Беллу — только два висящих в воздухе амулета. Один из которых, притворяющийся генератором помех, начал менять свечение и попискивать. Блэк повернулся к артефакту, направил на него палочку и попытался стабилизировать его работу — ведь иначе авроры не дадут ему закончить ритуал. Нагрузка на Блэка была столь велика, что Петтигрю освободился от Империуса (которого на нём от Блэка и не было) и парализующих чар (которые я снял), вырвал из тела безымянного маггла-жертвы, прибитого арматурой к полу, арматурный штырь и пробил занятому стабилизацией чар Блэку горло. Блэк упал.

Естественно, рана была не смертельна. Я страховал Блэка. Крови пролилось немного. Питер выпустил арматуру, схватил палочку Блэка, а тот в свою очередь попытался сформировать какое-то невербальное заклятие в руке (точнее, сгусток света от меня), и тут Питер сделал единственное, на что ещё был способен — от души врезал взрывным заклятием, хорошо вложившись. Я ускорил восприятие. Лестрейнджи закрылись щитами. Как и я. И ещё успел прикрыть щитами половину магглов и Питера.

— Ре… — начал говорить Питер.

На месте Блэка возникло его подобие, сделанное из его крови. Тупая статуя, которая не может двигаться и колдовать — вообще ничего, но ДНК тест пройдёт. Настоящий Блэк был трансфигурирован в иглу и запрыгнул мне в карман.

— …дукто! — договорил Питер.

Взрыв получился на славу. Лже-Блэка в фарш. Стены в его крови. Где-то в углу его палец. Половина магглов разорвана на кусочки. Другая — ранена. Дыра в полу на три этажа. Обрушившиеся перекрытия. Героический Питер получил контузию, перелом ноги, болевой шок — теперь я им управлял. Фоном идут приближающиеся звуки сирен экстренных служб

Получив сигнал по метке, Лестрейнджи сняли барьеры и ушли. Они не пострадали — мощные щиты и чары левитации. Питер был героем: сначала он махал палочкой, вызывая авроров и орденцев, потом направил палочку на маггла и попытался его исцелить. Магглу полегчало, но Питера вывернуло — травмы и магическое истощение. Поняв, что он ничем помочь не может, он аппарировал. Но не в Мунго. А в дежурное отделение Ордена Феникса. Очень скоро он начнёт заговаривать долькоеда. А тот заметит на нём несколько Тёмных проклятий от «Блэка»… И лечение Питера займёт минимум два часа, если, конечно, Альбус не потратит на него слёзы феникса. А потом надо его ещё разговорить, отлегилиментить, утешить…

Я аппарирую прочь. Улик не будет — амулеты фонят так, что забьют помехами всё. Через несколько аппараций оказываюсь в поместье Лестрейнджей.

Оно больше всего напоминает Зимний Дворец. Меня встречает вся семья: Лестрейндж-старший — отец Рабастана и Рудольфуса, однокурсник Тома Реддла (один из первых Пожирателей Смерти), Рудольфус Лестрейндж — брат Рабастана, муж Беллатрисы и тоже Пожиратель Смерти,