Но против мнения, что это было чисто-историческое сочинение, справедливо возражают: если это была история, почему известия об Иакове, брате Господнем, передаются в последней, пятой книге «Достопамятностей», а не где-нибудь в первых книгах сочинения; если описание смерти Апостола Иакова находилось уже в конце сочинения, то где же была описана жизнь церкви II века, до последней четверти которого дожил писатель? Другие исследователи, не считая себя в праве поддерживать сейчас упомянутое мнение, полагают, что ύπομυήματα, не будучи историей, представляли собой статистическое описание церкви, преимущественно Игизиппова или, как думают другие, были описанием путешествия Игизиппа со всеми его обстоятельствами и с различными воспоминаниями. Но и это, второе мнение также не выдерживает критики. Трудно согласиться с тем, что это было статистическое писание церкви или подробный дневник путешествия потому что, как видно по сему, Игизипп упоминает о церкви Коринфской и состоянии её только к слову, между прочим, именно когда он говорит о послании Климента Римского к коринфянам[21], а также и о церкви Римской говорит неясно, обще. Наконец, иные из новейших учёных склоняются к мысли, что ύπομυήματα составляли собой полемическое сочинение, направленное против гностицизма. Основанием этого мнения служит то, что Евсевий помещает Игизиппа в числе защитников христианской истины против еретиков и ставит его рядом с такими лицами, которые были известны полемическими трудами (IV, 7–8). Это мнение представляется наиболее вероятным, оно, кажется, всего ближе к истине. Писать историю, так сказать — для самой истории, писать историю, не поставляя себе какой-либо ближайшей, ясно намеченной и вызываемой обстоятельствами цели, едва ли кому могло прийти в голову в эту столь раннюю эпоху христианской истории. Церковь этого времени ещё утверждалась в мире, где она представляла собой ещё организующееся целое, она переживала сильные гонения и последнее из них — гонение Марка Аврелия — многих христиан наводило на мысль, что пришёл уже конец мира. Едва ли в такую эпоху могла явиться идея — писать историю церкви. Как видно из всего того, что мы знаем об ύπομυήματα, Игизипп в своём сочинении имел намерение выставить в особенно ярком свете внутреннее благоденствие частных церквей, остающихся верными апостольскому преданию, а в противоположность тому показать вред и опасность для церкви от появления ересей, следовательно, сочинение было несомненно полемическим. Полемика в нём опирается на исторические воспоминания и факты, на личные наблюдения. Значит, это было сочинение историко-полемическое, и потому-то должно было обратить на себя особенное внимание Евсевия. Один из западных учёных (Вейцсекер)[22] восстанавливает план сочинения Игизиппа и полагает, что оно состояло из двух частей: в первой шла речь об ересях, во второй — об апостольской истории. Тот же учёный делает попытки указать, что содержала каждая из пяти книг Игизиппа, на которые делилось сочинение, по свидетельству Евсевия. В первой книге, по суждению указанного учёного, исчислялись возникшие ереси, во второй — речь шла о язычестве в его отношении к этому явлению (гностицизм), в третьей — об иудействе и его отношении к происхождению ересей (иудео-христианство), в четвёртой — о письменных церковных произведениях и об отличии книг новозаветных от апокрифов; в пятой, последней — о единстве церковного учения, основанного на апостольском предании с указанием исторических фактов апостольского времени.

Переходим к вопросу о духе и внутреннем характере произведения Игизиппа. Игизипп очень занят историей христианства среди иудейского народа в Палестине, с особенною любовью останавливается на образах первенствующей церкви на иудейской почве. Отсюда в новейшей западной науке выводится заключение о принадлежности Игизиппа к евионитскому направлению) в понимании христианства (Швеглер, Гильгенфельд). Действительно, Евсевий в своей истории делает не мало выдержек из Игизиппа, указывающих на особенно близкия связи Игизиппа с христианами из иудеев. Так Евсевий делает большую выдержку из Игизиппа, когда говорит об Иакове, брате Господнем, первом иерусалимском епископе (II, 21); Евсевий приводит из него известия о гонении Домициановом, простиравшемся на сродников Христа по плоти, — о том, как Домициан, вызвав их в Рим, распрашивал их о Христе и царстве, которого они ожидают, и потом как он отпустил их, увидав, что это люди бедные с мозолистыми руками, которые не могли быть опасны для империи (III, 20); Евсевий почерпает из Игизиппа сведения, когда рассказывает о мученической кончине при Траяне Симеона, сына Клеопова, второго Иерусалимского епископа (III, 32) и пр. В особенности описание Игизиппом внешней праведности Иакова в духе иудейском ярко бросается в глаза читателю и исследователю Евсевианских отрывков из Игизиппа. Игизипп так говорит: «он был свят от чрева своей матери, не пиль вина и сикера, не употреблял в пищу никакого животного, не умащался елеем и не мылся в бане, входил во святилище храма (иерусалимского), носил льняныя одежды» (II, 23) — признаки назорейства. Все эти факты, встречаемые у Игизиппа и передаваемые Евсевием, дают, говорим, некоторым ученым право думать, будто Игизипп быль иудео-христианин или евионит, а эта партия среди христиан древнейшей церкви, как известно, смотрела на Христа только как на реформатора иудейства, признавала для себя обязательным обрядовой Моисеев закон и не считала язычников призванными к царству Mессии, почему, она отвергала Павла, апостола языков, учителя евангельской свободы, и уничижительно смотрела на его апостольский авторитет. Но без дальних рассуждений понятно, что между этим еретическим направлением — евионитским и теми фактами, в которых Игизипп выражает свое особенное уважение к церкви христианской на иудейской почве — нет ничего общаго. Из выше исчисленных фактов гораздо справедливее выводить не то заключение, что Игизипп — евионит, а то, что он или сам родился в Палестине и потому хорошо был знаком с христианством между иудеями и охотно передавал сведения, сюда относящияся, в своем сочинении, или то, что по крайней мере он был христианином, обратившимся из иудеев (а это несомненно)[23] и потому очень интересовался тем, что касалось христианства в Иудеи, среди его соотечественников. Правда, Игизипп не только не выражает чувства уважения к ап. Павлу, но и совсем, как будто намеренно, молчит о нем, однакож, как увидим ниже, в этом нет ничего тенденциознаго.

По-видимому, больше находят себе поддержки защитники разбираемого мнения в некоторых отдельных выражениях Игизиппа, буквально до нас сохранившихся. Это именно два следующие изречения Игизиппа. Он так говорит о результате своих наблюдений из времени его путешествий: «в каждом преемстве, в каждом городе все идет так, как повелевает закон, пророки и Господь» (IV, 22). Здесь обращают внимание на слово: закон (ό nόmος) и говорят: значит, Игизипп требовал соблюдения ветхозаветного обрядового закона и в христианстве. С другим изречением Игизиппа, каким пользуются