В масштабе Отечественной войны оборонительные бои на «Малой земле» стали только одной из многих тысяч подобных операций. Ни в ее планировании, ни в проведении начальник политотдела Л. И. Брежнев не принимал никакого участия. В его официальной биографии говорится, что он «часто бывал здесь (на «Малой земле»), причем, как правило, в моменты, когда обстановка становилась особенно сложной, а бои достигали высокого накала… В трудные дни боев Л. И. Брежнев делил с малоземельцами все горести и радости, тяготы и опасности фронтовых будней. Его оптимизм, бьющая ключом энергия и бодрость заставляли бойцов подтягиваться, расправлять плечи. Десантники знали его в лицо, в шуме и грохоте боя не раз слышался его спокойный голос».

Однако для начальника политотдела армии участие в боях не только не обязанность — оно считалось ненужным, а часто даже вредным, так как его присутствие в «гуще боя» могло мешать строевым командирам. В действительности все 225 дней боев на «Малой земле» как штаб 18-й армии, так и ее политотдел находились на Большой земле в относительной безопасности. Как можно судить и по небольшой книжке «воспоминаний» Брежнева «Малая земля», он прибывал на плацдарм два раза — один раз с бригадой ЦК партии, другой раз для вручения партийных билетов и наград солдатам и офицерам. В большой документальной повести Георгия Соколова «Малая земля», автор которой, как говорится в предисловии, все «семь долгих месяцев находился в гуще боев на «Малой земле», мы можем найти два упоминания о Брежневе — «худом полковнике с большими черными бровями». Разумеется, даже и редкие поездки на «Малую землю» были сопряжены с немалой опасностью. Как рассказывал еще в 1958 году бывший военный корреспондент С. А. Борзенко, «однажды сейнер, на котором плыл Брежнев, напоролся на мину, полковника выбросило в море, и там его в бессознательном состоянии подобрали матросы».

В последующие годы даже этот эпизод стал претерпевать весьма странные метаморфозы. В публикациях о боях на «Малой земле» исчез вначале тот факт, что Брежнева подобрали и подняли на сейнер в бессознательном состоянии. Еще позже можно было прочесть, что Брежнев не только сам выбрался из трудной ситуации, но и помог подняться на борт нескольким ослабевшим матросам.

Ветеран 18-й армии А. Никулин не так давно писал: «Мне как ветерану 18-й армии, малоземельцу с 14 февраля по 28 апреля 1943 года, до недавних пор постоянно задавали вопрос, видел ли я на «Малой земле» Л. И. Брежнева. Нет, о том, что он был у нас начальником политотдела, я узнал только в 1957 году. В книжке «Малая земля» многое описано правильно, но есть и досадные исключения.

Рассказывается, что к любому подразделению можно было пройти по ходам сообщения. Может быть, Л. И. Брежнева и водили по ходам, а мы ползали по поверхности, используя для укрытия складки местности и воронки от авиабомб и крупнокалиберных снарядов, недостатка в которых, к сожалению, не было. В них оборудовали огневые позиции и окопы для связистов. Прорыть же ход сообщения от орудия до окопа связиста ни малой, ни большой саперной лопатой в скалистом грунте было невозможно, а другого шанцевого инструмента у нас не имелось. Переползая, я и был контужен взрывной волной от разорвавшегося крупнокалиберного снаряда и стал пожизненно инвалидом II группы.

Далее. В книжке описывается, что быт малоземельцев был налажен и даже была баня, в которой якобы мылся Л. И. Брежнев. За все время пребывания на «Малой земле» мы мылись только под ливневыми дождями и купались в море при высадке, да когда доставали с затонувшего корабля рисовый концентрат. Им и питались, так как теплоход с продовольствием был подбит немцами и затонул метрах в 150 от берега. Это было в марте, три недели мы не получали никаких продуктов вообще.

И последнее: от ветеранов 18-й армии я узнал, что Л. И. Брежнев встречался только с политработниками, другие, как и я, офицеры (а что уж говорить о солдатах), в глаза его не видели.

Сейчас на «Малой земле», да и в других местах, где проходила 18-я армия, убирают все, что связано с именем Л. И. Брежнева. Заодно разрушают и то, что дорого сердцу каждого воина этой армии. Зачем же понадобилось зачеркивать массовые героические подвиги тысяч малоземельцев, отдавших свои жизни за Родину, оставшихся инвалидами? — справедливо спрашивает А. Никулин. — Пошли разговоры, что Новороссийску незаслуженно присвоили звание города-героя, что десант не сыграл никакой роли в Великой Отечественной войне. А ведь это не так. Наш десант держал этот важный клочок земли площадью 30 квадратных километров в течение 225 дней, приковывая к себе значительные силы фашистов, которые в противном случае использовались бы на других участках фронта. И наконец, надо же понять, что высадку десанта планировал не Брежнев».

Конечно, вполне понятна досада ветеранов боев на «Малой земле». Но можно понять недовольство и других ветеранов — в 70-е годы о боях на этом небольшом плацдарме в нашей печати вспоминали едва ли не чаще, чем о боях под Сталинградом, Курском, Ленинградом, Москвой, и уж гораздо чаще, чем о героической обороне Одессы, Бреста, Севастополя.

В результате приписывания Брежневу разных заслуг, которых у него не было, и родилась, вероятно, язвительная шутка, что Верховный Главнокомандующий Сталин, выслушав доклад своего заместителя Жукова или начальника Генерального штаба о планах очередной крупной операции, неизменно спрашивал: а согласован ли этот план с полковником Л. И. Брежневым?

…Условия для возобновления наступательных действий на Северном Кавказе сложились только к осени 1943 года. Лишь в сентябре 1943 года Северо-Кавказский фронт подготовился к проведению окончательной операции по освобождению Северного Кавказа от фашистских войск. В ходе продолжавшихся больше месяца тяжелых боев советские войска полностью очистили Таманский полуостров и освободили Новороссийск. За участие во всех этих операциях многие армии и дивизии получили почетные наименования. Медаль «За оборону Кавказа» и еще один боевой орден получил и полковник Л. И. Брежнев.

Фронтовые встречи были короткими, но запоминающимися. Можно предположить, что именно в 1943 году Брежнев познакомился с М. А. Сусловым, секретарем Ставропольского крайкома партии, который в 1943 году возглавил краевой штаб партизанского движения и был также членом Военного совета Северной группы войск Закавказского фронта. Вероятно, еще на Украине Брежнев познакомился с А. П. Кириленко, который в 1940–1941 годах был вторым секретарем Запорожского обкома партии, а в 1941–1942 годах — членом Военного совета 18-й армии. Военные дороги 1942–1943 годов, несомненно, сталкивали Брежнева с будущим адмиралом С. Г. Горшковым — командиром бригады крейсеров Черноморского флота, командующим Азовской военной флотилией.

В конце 1943 года 18-я армия была выведена из состава Северо-Кавказского фронта и переброшена на 1-й Украинский фронт. Командовал этим фронтом