стучались?

– Да, конечно, но никто не ответил. Я посмотрела, ключ в двери.

Мария смутилась, на ее щечках появился очаровательный румянец. Машинально заметив, что рука девушки сжимает карандаш, указывая на него, скорее взглядом, чем жестом, я произнес:

– Вы позволите?

– Что вы собираетесь делать?

– Посмотреть, там ли наша пропажа.

При помощи карандаша я протолкнул ключ внутрь и затем заглянул через отверстие замочной скважины в кабинет. Увидел я немного. Часть тумбы большого письменного стола и рядом ногу в лаковом ботинке. Впрочем, и этого было достаточно. После того, как мы попытались, безрезультатно, достучаться и докричаться, Мария пошла за ключом к дворецкому.

Глава третья

Таридис полулежал в большом кожаном кресле, свесив руки и склонив голову на грудь. Пиджак его серым комком валялся на полу, галстука на нем не было, ворот рубашки был расстегнут и вывернут, а над левой ключицей торчала рукоять кинжала, по крайней мере, так я мысленно определил орудие убийства. Это орудие могло бы показаться театральным реквизитом: слишком длинная и изогнутая форма видимой части, слишком много блеска камней, или, возможно, искусно сделанных фальшивок. Но человек в кресле был, несомненно, мертв.

Комиссар попросил меня позаботиться о девушке, а сам стал звонить в управление полиции, чтобы вызвать следственную бригаду.

Мария стояла и смотрела на тело своего шефа, казалось, она просто не может отвести взгляд. Но я вдруг понял, что смотрит она на рукоять кинжала. Это, заметил и Джулиус, едва он отключил свой телефон.

– Вам знаком этот предмет? – спросил он.

– Это мой кинжал, – почти шепотом ответила Мария.

– Где он обычно находился?

– У меня дома, там, где я сейчас живу, в гостиной, над камином, электрокамином, – уточнила девушка, и мне бы показалось, что она усмехнулась, если бы не страх в ее глазах и бледность, из-за которой эти глаза казались фантастически огромными.

– Кристофер, – обратился ко мне Грин, – вы не могли бы взять такси и проехать с госпожой Лосси к ней домой? Вы ведь не против? – этот вопрос был адресован все еще не вполне пришедшей в себя Марии.

– Конечно, – тихо ответила она.

* * *

Мы подъехали к небольшому двухэтажному дому на улице Рамбье в северном Сент-Ривере. Тихая улица респектабельного района была хорошо освещена. К входу вела дорожка, вымощенная белой квадратной плиткой. Справа и слева от нее располагались две совершенно одинаковые, по крайней мере, на первый взгляд, цветочные клумбы. Мне показалось, что от них исходил легкий приятный аромат. Он был настолько слабым, что я и сейчас не уверен, что он мне не пригрезился.

Мы поднялись по белым мраморным ступенькам, их было четыре, и оказались на нешироком крыльце перед массивной темно-коричневой дверью. Я машинально взялся за черную кованую ручку и потянул ее на себя. Естественно, дверь была заперта.

Мария достала из сумочки ключи, нашла нужный и, показав его мне, передала в мои руки всю связку.

Внутри все было так же, как снаружи: солидно, дорого и безлико.

– Это ваш дом? – спросил я.

– Нет, конечно, – в голосе девушки, как мне показалось, прозвучало даже возмущение, – эту квартиру снимали, для секретаря, я хотела сказать, что не для меня лично, а для того…

– Я понял, извините.

Электрокамин был сделан, как минимум, красиво, но главное состояло в том, что над ним действительно висел кинжал и, похоже, он был точной копией того клинка, которым убили Таридиса.

– А у кого еще был такой кинжал? – задал я вопрос, вытекавший из логики сложившейся ситуации.

– Есть, конечно, оригинал, у господина Таридиса.

– Где он у него раньше находился?

– В башне, я думаю. Так мы называем небольшое помещение, что-то вроде хранилища, туда ведет чудная лестница, да и сама комната какая-то ненастоящая, вам надо ее увидеть, чтобы понять.

– Что ж, постараюсь посмотреть, – усмехнулся я, – вы меня заинтриговали.

Мария ответила мне долгим и каким-то напряженным взглядом, тогда я не придал этому значения. Но мысль о том, что девушка чего-то боится, мелькнула и даже задержалась где-то на подсознательном уровне.

Я вдруг подумал, что надо бы позвонить Джулиусу, но номера его телефона я тогда еще не знал, не удосужился поинтересоваться. Мне казалось, что происходящее меня мало касается, так, небольшое приключение.

Я спросил, можно ли этот кинжал снять со стены и отвезти комиссару.

– Да, конечно, – ответила Мария, но, если бы она меня спросила, зачем это нужно, не уверен, что смог бы дать внятный ответ.

Глава четвертая

Когда мы вернулись в дом Таридиса, там уже кипела работа: следственная бригада суетилась в коридоре, ведущем к кабинету покойного, у каждой двери и каждой лестницы стояли полицейские. Тело увезли. Гости оставались пока в столовой. Там же я нашел Грина. Он расположился за небольшим столиком, который обычно использовали слуги, когда накрывали на стол. Сейчас здесь происходило довольно скучное, но необходимое действо. Комиссар опрашивал свидетелей. Впрочем, свидетелей-то как раз и не было. Классический случай убийства в запертой комнате. Но нужно было составить список всех, кто присутствовал вблизи места преступления, выяснить, насколько они хорошо были знакомы с погибшим, как оказались здесь и не могут ли сообщить нечто полезное для следствия.

Я впервые тогда все это наблюдал и по-прежнему не понимал, что это начало моей настоящей работы или судьбы. Но происходящее врезалось в память, я помню каждый разговор до мельчайших деталей.

Не стану рассказывать то, что не имело к нашей истории, как потом выяснилось, никакого отношения, почти не имело, ведь люди вынуждены были ответить на вопросы комиссара. Однако этим их участие в запутанном деле и ограничилось. Беседа с ними не принесла никакой полезной или хотя бы любопытной информации.

А расскажу я, и весьма подробно, о том, что нам поведали трое их тех, кто еще недавно сидел с нами за одним столом. Всего приглашенных, как выяснилось, было девятнадцать.

Остальные гости лишь сообщили свои имена и адреса и ответили на несколько простых вопросов.

* * *

Почему я решил обратить ваше внимание на показания Энди Крамер, Виктории Рэй и Патрика Робертсона? Только эти гости Таридиса, судя по всему, знали точно, зачем сюда пришли.

О чем рассказала Энди Крамер

Смуглая брюнетка, которую я заприметил еще во время обеда, оказалась довольно известной особой, хотя ее известность распространялась на