Когда Нина Андреевна (точнее, ее блуждавшая душа) сомлела рядом с телом избитой виконтессы после падения сволочи- мужа предшественницы, она погрузилась в беспамятство, потом–в боль от ушибов и переломов, потом – в шок от переселения и адаптацию к новой реальности. Не успела чуть прийти в себя, пришлось заниматься делами покойного «супруга».

Спасибо Айрис, Питеру и поверенному отца Нинель, а также господину Эриксену, послу Дански, проявившему чуткость и внимание к молодой соотечественнице.

С их помощью Нина выяснила, сколько и кому был должен покойный, разобралась с законами страны, выступила в суде (перед этим долго репетировала речь, поведение, играя роль аристократки – уверенной и надменной), продала дом и остальное, и быстро покинула столицу недружелюбной к ней Англосаксии с одним саквояжем, небольшой суммой денег и горсткой личных драгоценностей, чудом сохраненных верной Айрис.

Корабль приближался к новому месту жительства, а попаданка Розанова подводила промежуточные итоги второй жизни.

«Ну, что, дорогая, за какие- то неведомые заслуги тебе предоставили шанс еще пожить. Как там, в книжках про нас, попаданок, пишут – мир спасти или прогресс наладить? И что же я, библиотекарь со стажем и законченная домохозяйка, могу тут наворотить? – лежа на неудобной лавке в некоем подобии каюты, размышляла Нина Андреевна.

«Конечно, жизненный опыт не пропьешь и в карты не проиграешь, да толку- то? Из хорошего – молода, вроде здорова, мордашка симпатичная, где- то деньжата ждут, язык и грамота отсыпаны, память тела…Ну, тут проблемы есть, зато Айрис при мне. Боялась, что девчонка за демона меня примет, а она осталась. Смелая, видать. Или уж совсем плохо ей там было, что предпочла странную тетку родине».

Нина вздохнула и продолжила диалог с собой.

«Из плохого – мир другой, однозначно, как это – альтернативный или параллельный, но, по- нашему, европейский. Англосаксия – Англия, Данска – Дания, Свея – Швеция, Свейское море – Балтика, Альмания – Германия, Посполития, Гиштания, Москвения, Першия.

По одежде, строениям да обиходу – век, примерно, 18: ни пара, ни электричества, но колонии и новые земли открыты, войн вроде нет или локальные, как у нас. Женщины не в почете, кирхен, кюхен, киндер, классика. Придется учиться, но это я люблю, с остальным буду разбираться по мере поступления. Где наша не пропадала? Главное – я жива, свободна и все в моих руках!»

Нина улыбнулась и задремала. И снилась ей ее прошлая жизнь, так внезапно закончившаяся в перевернутой экскурсионной маршрутке по пути с Байкала…

* * *

Нина Андреевна Корзун приехала в Москву из Куйбышева поступать в Историко- архивный институт в 1975 году. Полная надежд, она подошла к красивому зданию в центре столицы и ужаснулась: очередь абитуриентов начиналась на улице и уходила вглубь помещения.

Нина постояла в шоке, послушала разговоры и поняла: ей не поступить, поскольку аттестат ее, хоть и был без троек, но на проходной балл не тянул, а сдать три экзамена из 4х на "пятерки" она вряд ли сможет – тут Нина была объективна.

Расстроенная девушка была готова расплакаться, когда услышала разговор в очереди, что есть в Москве приличный библиотечный техникум, при нем – общежитие, а окончившие его часто продолжают учебу в МГИАИ, если хорошо подготовятся.

Это решило все: Нина действительно спокойно поступила в техникум у метро Щелковская, закончила его с «отличием» и – не пошла в институт, потому что вышла замуж.

«Вот тут- то вы, голубушка, и сделали неправильный выбор, – констатировала Нина про себя. – А дальше последствия этого выбора и определили твои шаги не туда и от себя». Нина Андреевна давно смирилась с таким определением, благо, было время осознать и проанализировать, что пошло в ее жизни не так.

Во время учебы в техникуме она, по протекции директора, устроилась на работу в Историческую библиотеку, Историчку, где и умудрилась влюбиться в студента- архивиста Кирилла Розанова.

Похожий на Александра Абдулова парень привлек ее внимание опрятностью, серьезностью и усердием: он каждый день проводил в читальном зале, работая с книгами по истории России, делая многочисленные пометки, что- то конспектируя. И все это с таким одухотворенным видом, что романтичная книжница Ниночка пропала.

Однажды она подкараулила понравившегося студента, представилась, попросила помочь с рефератом…Слово за слово, молодые люди стали встречаться, Кирилл познакомил Нину с бабушкой, с которой жил в подмосковном Реутове, как- то она осталась ночевать…

Короче, вскоре Нина, с разрешения Евдокии Егоровны, переехала к любимому и начала ухаживать за Розановыми со всей силой влюбленной души. Нина училась, работала, вела хозяйство, готовила- стирала- убирала, научилась стучать на машинке и брала на печать дипломы у знакомых Кирилла, добавляя к стипендиям и пенсии бабушки ощутимую копеечку.

Бабка Кирилла ее терпела, скорее, не гнала и не третировала открыто, поэтому Нина не оставляла попыток завоевать старухино расположение.

Все было ничего, пока Кирюша не завалил зимнюю сессию на втором курсе. Парень злился, ругал какого- то Ерошкина, не оценившего его знания. Нина любимого оправдывала и жалела, не задавая уточняющих вопросов. Кирилл суетился, вроде пытался пересдавать, истерил, снова суетился, потом взял «академку» и ожидаемо загремел в армию.

Нина осталась с бабой Дуней (так девушка называла ее только про себя), которую и похоронила через полтора года после ухода Кирилла в армию. Во время отпуска, предоставленного Розанову на похороны родственницы, Нина забеременела.

Кирилл вернулся, и они поженились, Нина окончила техникум, родился сын Игорь. И вскоре муж начал меняться: в институте не восстановился, устроился на работу на завод, благо, в армии был то ли электриком, то ли радистом, время предпочитал проводить с друзьями и пивком, а потом и с водкой. В доме он не делал ничего, на сына внимания не обращал, Нину все больше игнорировал…

Молодая женщина долго объясняла себе, что ему трудно, что он такой ранимый и прочее, пока однажды он не поднял на неё руку за непоглаженную рубашку. После просил прощения, стал заниматься с сыном, и какое- то время все было неплохо. А потом опять и снова... Главное же, что Кирилл навязывал, прямо- таки вбивал в мозг супруге чувство вины за все свои проблемы.

Нина, будучи мягкой и покладистой по натуре, стремящейся всех понять, обогреть и, вообще, любящей и прощающей, терпела такое отношение, пока сама не поверила в то, что она – источник всех бед мужа, а сын – его ошибка и наказание. Абьюз полный, как позже такую ситуацию назовут психологи.

Нина пару раз попыталась воспротивиться диктату мужа, защитить сына, которому «прилетало»