Терпи, милая, не ты одна делаешь то, чего делать не хочется.

Очередной коридор (что, о чудо, не пестрит витражами, позволяя отдохнуть от цветового шума), по которому я уверенно иду в приёмную комнату. Если принца там нет, то хотя бы его верный камердинер найдется — Вальд, словно пёс сторожит покой своего хозяина и предпочитает обитать именно в центральной зале крыла. За ней находилась уже более личная территория принца: библиотека, спальни и купальня. Откуда мне это известно? Один раз помимо воли удалось там побывать.

К счастью или нет, но Ашер оказался у себя. По словам Вальда второй принц должен скоро отбыть по важным делам, но узнав о моём приходе, согласился принять. Тем лучше — уже давно зрел серьезный разговор, и я намерена воспользоваться случаем и поговорить с мужем.

Камердинер взял коробку у горничной, велел ей ждать в приемной, а меня повёл за собой. Всё же хорошо, что Ашер не слишком верит простым слугам своих родственников и потому не пускает их дальше роскошного порога. Так у нас будет шанс поговорить наедине.

Второй принц обнаружился в просторной комнате, примыкающей к гардеробу. Ашер стоял у высокого зеркала и попирал правила дворца, лично застегивая манжеты лёгкой туники. На рядом стоящем стуле небрежно лежал парадный камзол. Видимо и этот принц вскоре отправится к своему дракону, но в отличие от Астиона он был одет гораздо легче.

— Белла опять за своё? — звучит одновременно жёсткий и бархатный голос. Ашер не соизволив повернуться, продолжил застегивать мелкие пуговицы у горла чёрной туники.

Слуга тихо оставил коробку на ближайшем столике, и бесшумно ступая по ковру, скрылся за дверью, плотно притворив её за собой. Оставшись без посторонних глаз я не стала кланяться, как того требовал протокол, а расслабила плечи и ровно глядя на второго принца сказала:

— Да, ваше высочество. Принцесса Арабелла настаивает, чтобы в этот раз вы посетили её приём. — Зная, что он увидит я, расправив ладонь, указала на принесённую коробку со словами: — Здесь перевязь в цветах будущего праздника.

Закончив с пуговицами Ашер обернулся, прожёг меня фамильным взглядом всей императорской семьи, и отчеканил:

— Как будто у меня мало забот.

Взгляд такого далекого супруга был тяжёлым. Может причина тому их цвет — не такой яркий, как у брата и сестры, а больше походящий на густое вино с алыми бликами, или может то, что среди всех детей императора Ашер единственный не обладал светлыми волосами. Его пряди были черны словно ночь, при этом напоминали не шёлк, а скорее мех зверя. К тому же кожа второго принца была смуглее, чем у того же Астиона, которую почти всегда скрывали ткани мрачных оттенков. Настоящая тень Вечного царства, что заблудилась и поселилась в Радужном дворце.

Мне бы стоило бояться, или хотя бы опасаться Ашера. Вот только правда в том, что лишь с его помощью у меня есть шанс без лишнего труда вернуть свой дом. Потому спокойно выдержав напряжение между нами, я сложила руки на животе, степенно подошла ближе к мужу и произнесла:

— Его Высочество Астион всегда находит время на сестру, а ведь он загружен не меньше вашего. Прошу, проявите благоразумие в этот раз.

Остановившись в паре шагов от Ашера, отметила насколько он подавляет вблизи. Не только ростом, но и той самой силой, что присуща всем покорителям драконов. Ему не нужны были груда мышц или мощные кулаки — Ашер сам воплощение живого оружия.

Наше ментальное сражение закончилось моим проигрышем. Опустив глаза, я чуть отвернула голову в сторону, чтобы всем своим видом показать, сколько проблем мне доставляет его упрямство.

— В такие моменты, — напряжённо начал второй принц, — я задаюсь вопросом: почему вы желаете скрывать тот факт, что мы муж и жена? Разве нам не станет проще, если правда откроется? Ни мне, ни вам больше не придётся делать что-то, что нам не по душе.

Снова встречаюсь взглядом с принцем. Он внимательно следит за мной, будто пытается проникнуть в мой разум и сравнить наши выводы, но лучше бы ему туда не соваться.

Сделав вид, что я задумалась, в итоге уточнила:

— Вы уверены в этом? — а затем, тайно ликуя начала направлять разговор в нужное мне русло. — Не думаю, что ваш отец так просто откажется от сына способного на полное слияние с драконом. Да, когда все узнают о нас, император обязательно лишит вас титула, но… выпустить из-под своей власти? Никогда. Вы слишком ценны для него.

Заложив руки за спину, Ашер качнулся мне на встречу, но, так и не приблизившись, бросил:

— Тогда тем более не вижу смысла продолжать весь этот фарс.

— Неужели? — осторожно делаю шаг на очень скользкую тему. — Тогда скажите мне, что ждёт нас там, за пределами Радужного дворца? Крепость? Верные союзники? Поддержка сильного рода? — С каждым моим вопросом глаза принца Ашера сужаются, делая его бесспорно красивое лицо крайне хищным. Но, несмотря на это я неумолимо продолжаю: — Или же нас ожидают развалины, которые выделит нам император в качестве темницы, где нас сможет отправить на тот свет любой заглянувший монстр? Вам ведь тоже иногда нужен сон и вы не сможете в одиночку нас защитить. А я не хочу так бездарно потратить подаренный вами же шанс — вы могли тогда забрать мою жизнь, но раз уж не сделали этого, то несите ответственность.

— Вы забываетесь…, — пророкотал Ашер, нависая надо мной. Однако прекрасно зная, что на кону, я упрямо смотрю на него снизу вверх и твёрдо продолжая проявлять невиданную наглость, заявляю:

— Укрепите своё положение. Ваша сила — не только дракон и его магия. Семья вашей матери встанет на вашу сторону, просто покажите, докажите им, что в вас преобладает именно их кровь, кровь великой семьи Востока, — в конце вышло, пожалуй, слишком пылко, отчего пришлось выдохнуть и уже спокойнее, но не менее жестко закончить: — Только после этого можете проявить своё благородство и во всеуслышание рассказать, как пошли на поводу у брата и отрезали себе путь к трону, женившись на мне.

Возможно, стоило действовать чуть мягче, но так я уже пыталась. Ашер оказался слишком крепким орешком и чтобы забраться к нему в душу, пришлось рискнуть и разбить его. Что, несомненно, у меня получилось.

В комнате стало как-то резко темно и холодно. За окном всё ещё царил весенний день, но его будто отрезало мрачной фигурой передо мной.