Впрочем, как и многие преподаватели. Алина пришла в нашу школу, когда мы уже перешли в пятый класс. Из семьи военных она часто переезжала с родителями. Первое время она была очень тихой, всё больше молчала. Но на уроке истории, когда учитель нам рассказал о нормандской теории появления государства на Руси, мы все услышали её голос.

– Это не совсем верно. Стоит упомянуть князя Гостомысла... – и всё, весь урок она проспорила с учителем, впрочем, как и перемену, а мы слушали, разинув рты.

Вот и сейчас я только успевала согласно кивать, слушая список мест, где мы ну вот точно должны побывать. Потому что преступление, оказаться в Турции и не посетить... И дальше перечень на трёх листах.

Алина заряжала своей энергией, рядом с ней, думать о плохом просто не получалось. Вернулись мы к причинам моего скоропалительного отъезда только на третий день. Когда я взмолилась об отдыхе от всевозможных экскурсий. Мне уже начало казаться, что даже местные не в курсе, что у них столько достопримечательностей вокруг.

Мы ушли к морю, на часть пляжа, принадлежавшего отелю. Лёжа на шезлонгах, с коктейлями на столике и тарелками, полными мелко порезанных фруктов, мы смотрели на море, на солнце, начавшее свой путь в закат. Она внимательно слушала, хотя многое обо мне и моей жизни и так знала, а я рассказывала. Нет, не так. Я исповедовалась, раскрывая и выворачивая перед подругой душу до последнего уголка. Все мысли, всё, что столько лет упорно отказывалось замечать. Я рассказала и про заказ, и про то, как успешно в последние пару месяцев я обманывала саму себя, убеждая себя в том, что причина отсутствия Юсупова в моей постели это работа или проблемы. Хотя на самом деле, ревела ночами в подушку, доводя себя до нервного истощения и потери аппетита.

Но смелости подойти и прямо спросить не хватило. Помню, как однажды бабушка застала мать за тем, что она тайком проверяет карманы отца, пока, как она думала, все спят. В другое время, в двухкомнатной квартире, где помимо нас троих, ещё жила тогда и бабушка, сделать что-то тайком не получалось. Бабушка, стоя на пороге кухни, где сидела до этого в темноте, разглядывая ночное небо, сказала тогда маме.

– А ты хорошо подумала? Как ты будешь жить с тем, что узнаешь, если есть что узнавать? – бабушка смотрела на поджавшую губы мать не как на невестку, а как одна много пережившая женщина на другую.

Я тогда тех слов не поняла. Но мать своего добилась, узнала. В результате отец ушел от нас, хотя квартира была его родителей. Больше я его не видела. Только созванивались. Пока я не перестала ему звонить. Мать и вовсе вышла второй раз замуж и уехала на другой конец страны. Словно вычеркнув меня из своей жизни.

И у меня в голове засела мысль, что всё рухнуло из-за того, что мать узнала то, что знать и не надо было вовсе. Поэтому думала, что даже если мне есть что узнавать, но Руслан сам не говорит, то это не серьёзно и не важно. Мне нужно просто потерпеть и "не узнавать"! Услышав от меня такое, Алина засунула в рот сразу две дольки персика, чтобы рот был занят, видимо, и она не могла мне ничего сказать. Но пальцем у виска она очень красноречиво покрутила.

У неё то с мужем ни паролей на телефонах, вечно открытые страницы в соцсетях. Даже вот такие раз в пятилетку вылазки не вместе, всего лишь отдых "чтобы соскучится". И Алина конечно при любой непонятной ситуации не будет ждать. Она сразу и в лоб у своего мужа спросит про любую непонятку. Она в упор не хотела понимать, что это за зверь такой "моя женщина". И с какой такой радости я вообще согласилась на такое положение и терпела. Но надо отдать ей должное, она ни разу не позволила себе читать мне нотации и учить меня жизни.

Вот и сейчас она слушала, позволяла выговориться, выплеснуть эмоции, даже самые глупые и мерзкие.

– И что думаешь делать теперь? – спросила Алина, когда я выдохлась.

– А что мне остаётся, Алин. – Невесело усмехнулась, делая большой глоток. – Нужно где-то пристраиваться. Но я совершенно не понимаю как и с чего начать. В моём возрасте многие уже начинают ожидать внуков. А я должна начинать с нуля и неизвестно где. И кому я теперь нужна?

– Пойдём спать, а? Завтра мы с тобой поедем во дворец турецких султанов. На целый день. Погуляем по гарему, я тебе покажу комнату для исполнения наказаний при гареме. Фалака называется. – Похлопала она меня по руке. – И не смей говорить, что ты никому не нужна. Оглянись вокруг! Всегда есть те, кому важен каждый твой шаг. В любом случае, у тебя есть я, а я девка компанейская, враз толпой родни обеспечу. Главное, что ты жива, а жизнь всегда даст шанс всё исправить.

– Спасибо, Алин. – Накрыла её ладонь своей. – Ты иди. Я ещё немного посижу, и пойду в номер. Думаю, завтра ты мне устроишь целое приключение вместо простой поездки.

Алинка рассмеялась и оставила меня любоваться быстро темнеющим небом. Море приобрело особый цвет. Почему-то верилось, что вот именно сейчас вода обладает особой силой, способной смыть и унести с собой все мои ошибки. Может, выпитые коктейли, может взбудораженные воспоминанием эмоции, сейчас правили в моей голове, но я была уверена, что если и есть шанс переломить свою жизнь, то именно здесь и сейчас.

Я вошла в воду и легко оттолкнулась от дна. Я ныряла и заплывала всё дальше. Вода смывала текущие слёзы и маскировала их собой. Попробуй в море разберись, где морская вода, а где солёные слёзы. Разум пытался достучаться с криком, что неплохо бы было вернуться, но меня вдруг с головой накрыла волна, заливаясь в нос и рот и не давая дышать.

Я попыталась вынырнуть, но силы словно разом оставили меня, и я видела только гаснущий из-за всё увеличивающейся над головой толщи воды.

– Что там? – неожиданно раздался голос рядом, заставивший меня аж перевернуться.

Рядом со мной была полноватая блондинка, с просто огромными глазами настолько красивого цвета, что я даже забыла о своем ужасном положении. Но по лицу ещё совсем молоденькой девушки было хорошо заметно, что она очень много плакала и совсем недавно. Вокруг её тела вились сотни пузырьков. Она даже сама иногда протягивала руки к переливающимся искоркам. Я почему-то обратила внимание на очень тонкие длинные пальчики с острыми розово-перламутровыми ноготками и изящные запястья. Но никакой угрозы я не почувствовала. Да и ожидать чего-то плохого от этого просто всего светящегося существа, было бы глупо.

– А ты... Кто? – спросила у девушки.

– Я Ира. Лари Ираидала. – Ответила новая знакомая.

– И я Ира. Ирина Владимировна. – Удивилась я такому совпадению. – Ты понимаешь, что происходит?

– Конечно. А ты разве нет? – удивилась она, но тут же улыбнулась и начала мне объяснять. – Мы с тобой ушли. Умерли. И пока не догорят последние искры пламени нашей жизни, мы можем попрощаться с миром.

Девушка приложила руку к солнечному сплетению, где под кожей словно сиял небольшой кабошон. Я опустила взгляд вниз и увидела такое же свечение у себя, только яркое, словно там была целая электрическая лампочка.

– Как жаль, что тут совсем никого, кто мог бы тебе помочь. Твоя жизнь такая яркая, у тебя ещё так много сил... – глаза Ираидалы наполнились слезами. – А мне может и хотят помочь, но моих сил не хватило даже на то, чтобы потребовать наказания для убийцы, а значит, это сойдёт им с рук.