будет нам помогать.

Помолчав минуту, он добавил:

— И в любом случае это не будет война на уничтожение. Наша сторона будет довольствоваться удержанием этой территории, может быть, захочет еще отбить часть захваченных ранее, но Стаи не завоевывают мир. И если глубинные дьяволы не безнадежно глупы, они примут эти условия, раз уж им утерли нос. А тогда мы пятеро займемся, наконец, настоящим делом.

Брен вздохнул. Он все никак не мог избавиться от переживаний плена.

— Это если нас не убьют в случайной стычке. Если мы останемся верны своей цели, а будет неудивительно, если мы так устанем, что просто на все плюнем.

Валланд расправил плечи. Свет окрасил медью его волосы. Огромный на фоне неба, он сказал:

— Нет, не плюнем. Мы все время будем помнить, что наша цель — вернуться домой.

Он повернулся и пошел, широко шагая, к лагерным кострам я-Келы. На ходу он коснулся клавиш омнисонора, и раздалась песня:

Все громче чуть слышно звучавшая песня и

громче мой голос живой,

Шаги ты заслышишь все ближе и ближе,

они уже рядом с тобой,

Я снова вернулся домой.

Мы пошли за ним. Мы построили космическую шлюпку и получили помощь внешников. Это заняло сорок лет.

Глава 17

(Все предыдущее опубликовано капитаном Гильдии Фелипом Аргенсом в его автобиографии. Редактором посмертного издания среди его вещей была найдена дополнительная запись.)

ЗЕМЛЯ — МИР СПОКОЙНЫЙ

Да, конечно, здесь ветры гуляют в огромных лесах, возродившихся после того, как там осталось мало людей, здесь кричат птицы и ревут водопады, здесь океаны мощной волной устремляются за луной два раза в сутки. В городках при космопортах полно развлечений, а университарии и прочие образовательные центры блещут юными дарованиями из всех краев галактики. Нет, эта планета никак не музей. Она цветет, и больше всего процветают наука и образование.

Но у нее слишком много в прошлом. Здесь не строят нового, здесь сохраняют прежнее. Это неплохо. Традиции нам нужны. Даже с узко практической точки зрения полезно знать, что, если оставишь свою собственность на Земле на попечение нескольких роботов и вернешься через пять сотен лет, не обнаружишь никаких изменений. И когда сюда прилетают авантюристы со звезд, даже они ведут себя тихо.

Мы с Хьюгом Валландом расстались в Ниорке. Брен, Гальмер и Урдуга откололись раньше. Я же должен был доложить, а его ждала девушка, и потому мы вместе отправились на «Лунной королеве». Он не вдавался в обсуждение своих планов, но я предположил, что его встретят при приземлении парома.

— Да нет, — сказал он. — У нас так не принято. Слушай, а что, если нам как следует сегодня погудеть на прощальном ужине? Я знаю ресторан, за право быть приготовленными в котором спорят лучшие куски мяса.

Он не обманул. Вина тоже было много и хорошего. В теплой атмосфере за бренди и сигарами я спросил его, планирует ли он долгий отпуск, как я сам.

— Да нет, наверное. Мы, понимаешь, и так долго были прикованы к одной планете, а у меня еще есть целая вселенная таких мест, которых я не видел. А потом и таких, которых еще никто не видел.

— Ты собираешься податься к исследователям? — Я поднял брови. — А я рассчитывал, что мы с тобой еще полетаем вместе.

На его массивном лице обозначилась улыбка:

— Шкипер, ты классный парень. Только не думаешь ли ты, что нам всем лучше разбежаться на пару столетий?

— Может быть.

Я был разочарован. Честно говоря, мы столько прожили в тесноте, которая любого, кроме бессмертного, видящего перспективу лет, могла бы довести до убийства. Мы вместе дрались и вместе работали, вместе смеялись и пели, вместе надеялись, и это он нас всех вдохновлял и поддерживал. Навязанная нам война — отличное лекарство от монотонности жизни, любил повторять Валланд, но, если бы не он, мы бы не победили. Мне не хотелось его терять.

— Но ты еще здесь побудешь?

— Конечно! Как ты думаешь, что меня сюда привело?

— Мэри О’Мира. — Я кивнул. — Вот это, должно быть, девушка! Когда ты меня представишь?

Впервые я увидел, как он уходит от ответа.

— Да, ты понимаешь… Это не так-то просто. Я бы рад, но она не очень любит гостей. Ты уж прости меня. Давай еще по коньячку?

Я на него не давил. Мы в галактике и за ее пределами научились не лезть в чужие дела. Конечно, я строил догадки. У каждого бессмертного свои странности. У него — эта фантастическая моногамия, которая нас и спасла. А что у нее?

Валланд снова компанейски улыбнулся, рассказал пару свежих, услышанных им анекдотов, и мы с ним попрощались в приподнятом настроении.

Через несколько дней после этого я был в универсариуме. Ученые хотели знать все подробности о планете нашей вынужденной посадки. Они собирались послать туда миссию, которая могла бы работать на коммерческой базе, основанной нашей компанией. И до того, как умрет культура айчунов — когда им придется смириться с реальностью и стать одной из многих рас космоса, — они хотели ее изучить.

Покончив с этим делом, я вернулся в Ниорк по делам компании. Гильдия неожиданно решила, что наши наниматели должны нам премию за пережитые нами трудности. Неприветливый главный бухгалтер сообщил