Выйдя на лестничную площадку, я в третий раз слышу тот же шум.

Посреди лестницы с дверью в руках стоит отец, который поднимавший ее наверх. Благо ее уголки были обернуты пенопластом.

– О, иди-ка сюда, помоги мне ее поднять! Она весит целую тонну, – сообщает он мне.

Помочь ему? Да блин, я же им не милый супергерой какой-нибудь! Помочь и дочери, и отцу в один день – это уж слишком.

Он останавливается в явном ожидании, что я подойду к нему.

– Ну, или не помогай мне… Это ведь я выломал дверь, чтобы пойти избить девочку-подростка, – добавляет он.

В моей голове молниеносно всплывают синяки Елены, и дыхание учащается. Да пошли вы все. Прекрасно знаю, что в этот момент происходит внутри меня: как бы хотелось оказаться сейчас как можно дальше отсюда. Сколько можно обвинять меня, она это заслужила!

Спускаюсь к отцу и помогаю ему, хотя в другое время развернулся бы и ушел. Зайдя в комнату, мы поставили эту тяжесть около стены, и он предложил мне что-то совершенно невероятное.

– Ты не мог бы сбросить сломанную дверь с балкона? Тогда нам не придется затаскивать ее в машину и увозить на свалку.

В шоке смотрю на него.

Выбросить что-то с балкона и смотреть, как оно разбивается о землю на мелкие кусочки – это же так круто и даже достаточно безумно для того, чтобы снять стресс.

Как только я выразил свое согласие одним лишь кивком, мы тут же перетащили дверь, не пережившую моего удара ноги, к перилам на балконе.

– Погоди, там на углу был Чеви… Чев? Чев, ты там? – зовет он.

Никакого ответа, хотя кто-то внизу болтает не останавливаясь.

– Папа! Что вы там такое делаете? Зачем вы вытащили дверь?

– Чев, оставайся там, где стоишь и смотри, – говорит Дэниел, не отвечая на его вопросы.

Мальчишка послушно остается стоять на месте. Отец взглянул на меня и подмигнул, как бы спрашивая, готов ли я. Поднимаю дверь, он делает то же самое. Она соскользнула с перил и упала в пустоту. Три этажа – достаточно высоко. Она ударилась о землю с оглушающим треском. Мальчишка закричал от восторга и запрыгал на месте, хлопая в ладоши.

– Ва-а-а-ау! Это было таааак круто! Может, повторим? Выбросим теперь телевизор Елены? – безумно довольный кричит он.

Его отец засмеялся и я, сам от себя этого не ожидая, тоже улыбнулся ему в ответ.

Детская радость заразительна. Да и, честно сказать, это было действительно круто. А идея выбросить еще и телевизор львицы была и того круче. Мы переглядываемся с отцом, и он хмурится.

– Решать тебе, конечно, но потом ты будешь от нее еще долго выслушивать…

Я широко открываю глаза: львица и ее незакрывающийся рот, ну уж нет, спасибо. Отец усмехается и хлопает меня по плечу.

– Ну что, по рукам? Кстати, а где она сама? – спросил он в то время, как я уже зашел в комнату. – Елена! – зовет он. – Ты видел ее машину, когда вернулся? – интересуется он.

Я ничего не отвечаю. Ее машину я не видел, но и не особо-то искал. Мне как-то было пофиг.

Он достает из кармана телефон, что-то быстро на нем набирает и прикладывает к уху. Неподвижно простояв несколько секунд, он набирает номер снова.

– Дорогая, ты не знаешь, где Елена? Нет, он здесь, в своей комнате. Я займусь этим.

Он кладет трубку и поворачивается ко мне.

– Если ты ее увидишь, скажи мне.

Приподнимаю бровь. Сказать ему? Как я смогу это сделать?

– Ну я не знаю, подай дымовой сигнал или там отправь сову. Чев будет очень рад, он большой фанат Гарри Поттера, – добавил отец и быстро вышел из комнаты.

Слышу его торопливые шаги и голос на лестнице, все так же зовущий Елену.

Только не говорите мне, что она сбежала из дома?

Что верно, то верно. В доме было как-то уж слишком тихо последние несколько часов. Удивительно, но никто не шастал у меня под носом и не пытался вывести меня из себя. Вообще мне должно было быть на это абсолютно плевать.

Беру пульт, чтобы увеличить громкость телевизора, и растягиваюсь на кровати. Пожалуй, пора бы зайти в соцсети. Сигареты в достаточном количестве, чтобы я не переживал о том, что они закончатся в самый неподходящий момент, и никакой львицы поблизости. Все складывается как нельзя лучше, чтобы я смог провести наконец несколько спокойных минут.

К моему большому удивлению, все складывается так, как и задумано, до тех пор, пока я не засыпаю.

* * *

Энн хлопает в ладоши. Она всегда так делает, когда мы слишком шумим.

– Дети! – кричит она.

Я смотрю на нее, Бенито тоже.

– Мы с Энтоном приготовили для вас сегодня небольшой сюрприз.

– Снег! – восклицает Бенито.

Энн сердито смотрит на него, потому что он не поднял руку, чтобы попросить разрешения что-то сказать.

– Нет, это не снег, Бен, и сядь, пожалуйста, на место.

Он послушно садится и Энн снова начинает говорить. Но я ее практически не слушаю, потому что Энтон встал прямо за нами с Бенито. Бенито тут же показал ему язык и Энтон дал ему затрещину. Я вообще не люблю Энтона, с тех самых пор как он посадил меня в чулан для наказаний. Когда я вышел оттуда, была уже ночь и у меня очень болели руки.

– Что это с тобой? Ревнуешь? – спрашивает меня он.

Мотаю головой, но он все равно дал мне затрещину, как и Бенито. Ему-то что, он смеется, а меня это нервирует, я ведь ничего не сделал! Почему он все время меня бьет, когда Энн не видит?

– Все равно ты бы сделал это рано или поздно, – утверждает Энтон.

– Это неправда, – отвечаю я.

Он хмурится и снова меня бьет. Не хочу, чтобы он был прав, он бесит меня, прямо как жирный Дэйв: все время меня дубасит.

– Да, конечно, это так, грязный мальчишка. По крайне мере, ты точно уже это делал.

Энн снова хлопает в ладоши.

– Тиган и Бенито! Внимание сюда!

Поворачиваюсь и смотрю на нее.

– Сейчас вы пойдете и соберете все необходимое: шапки, шарфы и перчатки. После обеда мы идем… кататься на карусели в Центральном парке!

На карусель? Это просто супер! Один раз они туда уже ходили, но я со всеми не пошел из-за простуды. Остался тогда с медсестрой. В этот раз я туда непременно попаду, так как абсолютно здоров.

Бенито встает и выходит. Я поднимаюсь и следую за ним.

Мы пошли одеваться в раздевалку. Когда я вошел, Дэйв был уже там и сидел на моей лавочке. Его сломалась, потому что он слишком жирный. Это Бенито мне сказал.