Шрифт:
Закладка:
У ног Лори лежал целый мир: деньги, путешествия, положение в обществе, куча возможностей, о которых Джо могла только мечтать, – а он говорит о том, что предпочел бы вместо этого сидеть каждый день в темноте, по нескольку раз переписывая одну и ту же проклятую книгу из-за прихотей редактора?
Джо никогда не упустила бы такую возможность, как учеба в Гарварде. Сколько книг там можно прочесть, сколько нового узнать! А он тут жалуется, будто его в тюрьму отправляют.
«Деньги достаются не тем людям», – подумалось Джо. Глупый мальчишка, совсем не ценит щедрость своего деда.
Джо отложила перо в сторону.
– У меня к тебе предложение: я поступлю в Гарвард вместо тебя, а ты будешь сидеть здесь и писать книгу.
– Договорились. – Он протянул ей руку для пожатия. – При условии, что это будет концерт, а не книга. И что сочинять его буду за фортепиано, а не этим жутким узеньким столиком.
Тоска в его глазах смягчила гнев. Потому что глубоко в душе она знала, что все это существовало на самом деле: права и возможности, печаль и утрата.
«Музыка для него – замена матери, по которой он скучает. Жизнь, которую ему никогда не изведать. Книга, которую я не могу вспомнить, как писать».
Джо ответила ему крепким рукопожатием.
– Что ж, теперь мне осталось отрезать волосы и сделать из них женский парик для тебя. И с грудью надо будет что-то придумать…
Он рассмеялся, не понимая, что шутка это только лишь отчасти.
И не отпуская ее руки.
– Я надеялся… – начал он, потом отвернулся к окну. По его лицу скользнула неуверенность.
Снова повернулся к ней, пытаясь разобрать мысли девушки, маячившие на лице. Пауза затянулась.
Если он ждал от нее призыва к продолжению, то ждать ему придется долго.
На чердаке, казалось, стало еще тише, чем обычно. Джо слышала, как бьется ее сердце. Внизу, в гостиной, Мег и Эми спорили о чем-то за чашкой чая. На улице заливалась лаем собака, устроившая погоню за белкой вдоль пыльного переулка: она лаяла, как сумасшедшая, но этот звук нравился Джо больше, чем то, что ей скоро предстояло услышать.
Она видела это по его лицу; несмотря на недавнюю ссору, Лори по-прежнему продолжал думать о романтических отношениях и о ней.
«Глупое капризное сердце, как можно так ошибиться с выбором?»
– Я надеялся, – снова начал он, – что за время нашего пребывания на Манхэттене мы придем к… к пониманию.
– К пониманию чего? – поинтересовалась она, вздернув бровь.
Лори неожиданно обнаружил что-то крайне увлекательное на носке своей левой туфли.
– Будущего, – продолжил он. – Нашего будущего. Твоего и моего. Я пытался поднять этот вопрос в поезде по дороге домой…
«Упрямый мальчишка!»
– Ой, Тедди, давай не будем! – простонала она. – Я же уже сказала…
Его лицо вспыхнуло.
– Будем, Джо. Будем, и ты меня выслушаешь. Убегать от этого бессмысленно, нам придется поговорить, и чем скорее, тем лучше для нас обоих, – взволнованно затараторил он. – Я пытался сделать это в Нью-Йорке, и не раз. Ты мне не позволила. Но это необходимо сделать, старушка. Пожалуйста, послушай.
Джо глубоко вздохнула и подняла руки вверх. Неизбежное случилось, и сейчас ей нужно было покончить с этим раз и навсегда.
Лори продолжал:
– Я полюбил тебя с самой первой встречи, Джо. Это случилось помимо моего желания: ты всегда была такой привлекательной. Я много раз пытался объясниться, но ты меня не слушала. Даже отказалась надеть платье, которое я заказал специально для тебя. Но сейчас ты меня выслушаешь и дашь ответ, потому что продолжаться так больше не может. Я не собираюсь откладывать это до тех пор, пока не вернусь из Гарварда. Ты можешь повстречать кого-то в мое отсутствие, а я не могу этого допустить, Джо. Не могу. – Он встал перед ней на колени и взял ее руку в свои.
– Я думала, ты поймешь! Хотела избавить тебя от этого, – сказала Джо. Ситуация оказалась намного сложнее, чем она себе представляла. Джо попыталась его оттолкнуть задрожавшими руками.
– От чего избавить? – умоляюще спросил он, не поднимаясь с колен.
– От меня, – бесхитростно ответила Джо.
«От моих трудностей и проблем, от перепадов настроения. Моего странного характера и от особенностей карьеры. Моей неспособности жить, как все остальные люди на этой земле…»
– Джо.
У нее заблестели глаза.
– Мне жаль, что я настолько важна для тебя, не в этом плане.
– Бесполезно, Джо: это правда. Ты мне очень важна. Я знаю, что недостоин тебя, но надеялся, что ты полюбишь меня, думал, что… – Лори запнулся от нахлынувших на него чувств, неподвластных контролю. Джо тоже не могла сдержать слез.
Он перевел дух и продолжал:
– Я люблю тебя, Джозефина Марч. Всегда любил и всегда буду. Думаю, ты сама это знаешь и тоже любишь меня. Я читал твою книгу, Джо. Там же все ясно как божий день. Я и ты. Мы созданы, чтобы быть вместе.
– Тедди?! – Джо была поражена. – Ты читал мою книгу?
– Конечно, – ответил Лори с таким видом, будто его ужасала одна только мысль об обратном. – Мне понравилось. Как нравится все, что ты делаешь. Ты замечательный писатель.
Джо зарделась, в волнении не зная, куда девать руки.
Естественно, Лори читал книгу. Ведь они были лучшими друзьями. Это его признание по-настоящему тронуло ее. Конечно же, она знала, что нравится ему, но до сегодняшнего дня не подозревала, что и книга – тоже.
Она не могла точно сказать почему и что это меняло, но меняло многое. Возможно, дело было в той правде, которая открывалась благодаря этому. Если ему понравилась книга, значит он любил ее искренне и безоговорочно. Несмотря на сложную и сумасшедшую натуру.
«Там же все ясно как божий день. Я и ты».
Лори смял в руках носовой платок.
– Мне нужно было признаться тебе до отъезда. До того, как ты встретишь кого-нибудь и выйдешь за него. Чтоб мне провалиться, если я это допущу!
Джо закатила глаза.
– Лори, не собираюсь я никого встречать, пока ты будешь в университете, и не намереваюсь устраивать с ним побег. Буду сидеть дома без надежды на какую-либо встречу. Пойми, я вообще не планирую выходить замуж.
Как заставить его понять, что она никогда не станет ничьей женой, ничьей собственностью, никогда не откажется от своей девичьей фамилии и не бросит писать ради того, чтобы играть в семью с каким-либо мужчиной. Даже ради него. Какие бы чувства она к нему не испытывала.
– Не собираешься
