заводилась ещё больше. Зульфия предложила младшей дать поиграть свою куклу старшей. Тогда и младшая заорала снова. Карим долго наблюдал эту комедию, стиснув зубы и сжав кулаки. От прекрасного настроения ничего не осталось. Внутри него все его бесы попросыпались и задрыгались. Когда-нибудь закончится это безобразие, или нет? С трудом, но терпел Карим. Ждал. А Зульфия никак не могла договориться со своими двумя детьми. Мать и две девочки никак не могли поделить две игрушки – сумку и куклу. Дети плачут, Зульфия то пытается по-хорошему договориться, то начинает орать некрасивым голосом, выпучив глаза. Надоели эти крики и скандалы Кариму. Не мог он больше всё это терпеть. Не сказав ни слова, вышел из дома, хлопнув дверью.

Темнело. Куда идти? Очень хотелось пойти в свой дом, к своей жене Саиде, к своим детям. Но не хватило смелости сейчас же вернуться. Зашагал к берёзовому лесу на пригорке. На опушке леса есть огромный камень – размером с телегу. Сколько живёт на свете Карим, столько лет этот камень лежит тут. Наверное, он тут лежит уже тысячи лет. Когда были маленькие, Карим и друзья, когда приходили в лес, обязательно забирались на этот камень и рассматривали деревню. Каждый находил свой дом, двор, баню. Это было так интересно. Казалось, что смотришь на свой привычный дом откуда-то из другого мира. Карим забрался на этот камень и сел. Отбиваясь от надоедавших комаров веточкой, смотрел на свой дом и ждал, когда наступит глубокая ночь. Что будет, то будет – сегодня Карим попытается вернуться в свой дом!

Среди ночи постучали в дверь. Старик Шенгерей встал и пошёл в сени. Скоро он вернулся, подошёл к Саиде и спросил: « Дочка, Карим пришёл. Что мне делать? Открыть дверь или прогнать его?» Саида сразу же поняла, конечно, что это стучится Карим. И решение у неё тоже уже давно было приготовлено. « Открой, папа. Это же и его дом. А это – его дети». Сама не встала.

Карим постеснялся зайти в дом. Зашёл в чулан, постелил на пол висящие на стене тулупы, укутался в них и с наслаждением уснул. Какая благодать в своём доме!

Встав ещё до рассвета, до того, как Саида выйдет доить корову, Карим умылся во дворе, набрав воду в ведро из бани, вытерся своей рубашкой, натянул на себя ту же мокрую рубаху, тихо на цыпочках зашёл в дом, отрезал в полумраке большую краюху хлеба и пошёл на работу. Хоть и был очень голоден, он был очень счастлив – он живёт в своём доме! А ещё Карим был очень благодарен Саиде за то, что пустила, не подняла шум и не выгнала. Разве есть ещё такие мудрые женщины на свете, как его Саида? Никогда, никогда больше не уйдет Карим из своего дома, от своей жены! Этот случай был ему хорошим уроком!

С нетерпением стал ждать вечера. Что будет вечером? С одной стороны, было страшно. Что скажет ей вечером Саида? Если скажет, как отец: «Уходи, Карим. Ты нам не нужен. Без тебя лучше. Уезжай в город и живи там»? Станется с неё. Скажет спокойно, но твёрдо. Даже голос не дрогнет. Такая жена у него! Недаром отец за неё горой. И что будет тогда? Что будет, что будет, придётся уехать! Не вернуться же обратно к Зульфии! А они действительно без него хорошо будут жить! Теперь у Саиды и ремесло есть. С её толковостью и трудолюбием она ещё станет известной поварихой! Она вообще может со временем перестать считаться с Каримом, даже если сейчас и пустит в дом! С Саидой надо быть всё время настороже!

С другой стороны, было очень радостно. Ай, Аллах, сегодня он, наконец, весь вечер будет дома, со своими детьми! Карим представлял, как он их обнимает, как с ними играет. Это было волнительно и приятно.

Когда Карим вернулся с работы, все были уже дома. Когда вошёл в дверь, Карим замер у порога. И что теперь дальше делать? Пройти? Куда? Стал топтаться у порога. Как хорошо, что есть дети! С радостным визгом прибежала к отцу Альфия. Карим схватил дочь и высоко подбросил. Дочь радостно визжала. Потом, с дочерью в руках, Карим прошёл к печке и сел на стул. Посидел немного. Остальные члены семьи все были заняты своими делами, не обращали на него никакого внимания. Карим встал и с Альфиёй в руках вышел во двор, умываться. Посадив дочь на скамейку, помылся из ведра, вытерся насухо и вошёл в дом. Дочка убежала играть. Карим сел за стол. Саида молча налила ему суп. Шенгерей, конечно же, слышал, что Карим пришёл, но из своей маленькой комнаты не выходил. Когда Карим кушал, Саида мыла посуду, оставшуюся после детей. Когда он поел, Саида вытерла руки о передник, налила ему чай и села за другой край стола. Наступила напряженная тишина. Саида ждала. Кариму надо было жене что-то сказать! Но что сказать-то? Вдруг в голове стало пусто. Ни одной мысли! Кариму стало очень страшно. Надо успеть сказать что-нибудь, пока Саида не высказала какое-либо суровое решение о нём! Вдруг, неожиданно для самого себя, заговорил: «Прости меня, Саида! Я вернулся навсегда. Больше никуда от вас не уйду!» И замолчал. Наступила тишина в доме. Слышали этот разговор дети или не слышали, но в этот момент все перестали шуметь в большой комнате. « У меня есть одно условие! – сказала Саида, как будто знала заранее, что Карим ей так скажет. – Ты должен перестать работать трактористом!» Кариму чуть плохо не стало. Чуть со стула не упал. За мгновенье успел удивиться, разозлиться, растеряться, возмутиться. Как это уйти с работы тракториста? Он уже столько лет работает трактористом! Он больше ничего не умеет делать, и не хочет другую работу! Нет, он не может уйти с работы тракториста!

В другое время Карим бы уже орал так, что стены дома сотрясались. Возможно, даже пинал бы стулья, посуду со стола смахнул от злости и ярости. Но сейчас был не тот случай. Опустив голову, Карим задумался. Не стал пить чай, встал из-за стола и молча пошёл на крыльцо курить.

Да-а, Саида изменилась, похоже. Смотри, какая строгая жена у него! У неё, видите ли, есть условие. Да-а, Карим, дожил ты, братец, до того, что теперь тебе жена ставит условие! Да ещё какое! Трактор – это часть жизни Карима, он не представляет себя без трактора. Но, с другой стороны, сам виноват. Сделал ошибку, уходя из дома,