- Кого это волнует? В наши дни, на случай, если ты не заметил, это у нас есть клыки и когти, а вокруг нас ходят на цыпочках бывшие кошачьи бюрократы и аппаратчики. Не говоря уже о...

- Время! - раздался голос позади них.

Это был именно тот голос, который можно было ожидать от чрезмерно крупного мужчины-космопехотинца, который ни капли не стеснялся прибегать к запугиванию, когда это казалось самым удобным способом выйти из тупика. Или приложить руку или две.

Конечно, майор Брайс Тарковски был личным другом, очень умным и очень, очень милым парнем.

Как правило.

- И вот мы начинаем, - пробормотал аль-Фанудахи.

***

Все было именно так плохо, как и опасался аль-Фанудахи. На самом деле, все было еще хуже. Намного хуже. Потому что, похоже, в конце концов, их не назначали сидеть за партами в Объединенном командном центре обмена и распределения разведданных. О, нет! Только не их!

Бригадир Гэддис изложил свое предложение спокойным, разумным и совершенно непреклонным тоном. Когда он закончил, все в комнате - ну, кроме Брайса Тарковски, конечно, - выглядели встревоженными. Аль-Фанудахи действительно очень нравился Тарковски, хотя временами он думал, что майор с таким же успехом мог бы сделать татуировку "Рожденный, чтобы взбаламутить ад" на своих бицепсах. Но на этот раз даже обычно невозмутимая уверенность Окику в себе выглядела немного шаткой.

Итак, теперь они были полевыми агентами. Гэддис даже предположил, что это своего рода продвижение по службе - или, по крайней мере, признание оказанных услуг.

Аль-Фанудахи был совершенно уверен, что это была правда, восходящая к доисторическим временам. Ни одно доброе дело не останется безнаказанным.

Он старался не смотреть сердито на Тарковски и Окику. По крайней мере, они оба раньше выполняли множество полевых заданий! Просто еще одна зарубка на их оружии для них. Но он был аналитиком, черт возьми. Он был тем, кому давали информацию полевые агенты, а не тем парнем, который отправился туда, чтобы в первую очередь собирать данные! Что он знал о...?

Его внутреннее негодование утихло, когда он увидел выражение лица Айрин Тиг. На самом деле, ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не рассмеяться. Тиг была на двадцать лет моложе его, ей еще не перевалило за тридцать, и она была пролонгом в третьем поколении, что делало ее еще моложе. На самом деле, в данный момент она выглядела как десятилетний интроверт, которому только что сказали, что ее пригласили сыграть в "Короле Лире" Шекспира... неблагодарную роль Корделии. Также известную как выход трупа.

- Я? - она не совсем пискнула.

В отличие от аль-Фанудахи, который был офицером Боевого флота, Тиг была офицером Пограничного флота. Вплоть до недавних неприятностей с Великим Альянсом Боевой флот очень мало участвовал в боевых действиях, в то время как Пограничный флот почти постоянно участвовал в активных операциях того или иного рода, охраняя границы Солнечной Лиги ... и слишком часто помогая Пограничной безопасности ломать головы (и шеи) на планетах, граждане которых стали "наглыми". Но Тиг провела всю свою карьеру в разведке, все, кроме двух лет, прямо здесь, на Старой Земле. И два года, которые она провела за пределами материнского мира, были на узловой базе Пограничного флота на планете Бергузия в давно заселенной системе Кенниак, всего в восьмидесяти двух световых годах от Солнца. Планета была названа в честь кельтской богини процветания, что вполне соответствовало ее описанию.

- Я? - повторила она. Ее карие глаза обежали комнату. Было неясно, искали ли они рифму, причину или путь к отступлению. - Почему я? Я всего лишь аналитик.

- Это именно то, что нам нужно на Мезе. - Гэддис выпрямился в своем кресле, что, учитывая его почти двухметровый рост, делало его нависающим как хмурое божество над столом заседаний - и Тиг. - Особенно потому, что вы, как и капитан аль-Фанудахи, занимались оперативным анализом в управлении разведки флота в течение многих лет. Нам понадобится этот опыт. Кроме того, он - из Боевого флота, вы - из Пограничного флота. Это может придать нам некоторый баланс в глазах Великого Альянса.

Аль-Фанудахи фыркнул.

- Как будто им есть до этого дело, сэр, - сказал он. - Полагаю, что к настоящему времени оценка Великим Альянсом любого из разведывательных подразделений флота Солнечной Лиги - Боевого или Пограничного флота - примерно так же различима, как грязь, топь и трясина.

Гэддис сердито посмотрел на него, но Тарковски заговорил прежде, чем сердитый взгляд бригадира успел перейти в полную силу 10-го статуса.

- Ты можешь быть удивлен, Дауд. Единственное, чем не являются сотрудники их собственной разведки, - это тупыми. Они знают, что высшие офицеры военного флота были примерно так же чутки к переменам, как сытые динозавры. Но они также понимают, что где-то в недрах такой огромной военной организации, как флот Солнечной лиги, должно было быть по крайней мере несколько диссидентов, которые обращали внимание на реальную вселенную. Я имею в виду, не могли же мы все быть такими глупыми, как адмирал Ченг! - Глаза Аль-Фанудахи закатились при упоминании его, к счастью, бывшего коллеги, а Тарковски пожал плечами. - Ну, прямо сейчас у них есть все основания желать связаться с такими людьми, как мы, в надежде, что нас можно убедить в том, что гипотезы Великого Альянса о Соответствии верны.

- Мы не пришли ни к какому подобному выводу, - решительно заявила Тиг.

Тарковски и Гэддис устремили одинаковые ястребиные взгляды на светловолосую капитана Пограничного флота, но аль-Фанудахи решил прийти на помощь. У него было достаточно времени, чтобы впитать другую, новую реальность. Нравилось это ему или Айрин или нет, но они все равно будут переведены в Мезу.

- Да, мы не "пришли к такому выводу", - согласился он. - Но на данный момент это только потому, что хорошие аналитики требуют строгих стандартов для доказательств, прежде чем они "сделают вывод" о чем-либо, и вы это знаете. О, пока война не закончится, мы никогда не получим окончательных доказательств, и мы не сможем просмотреть архивы другой стороны, но нам, по крайней мере, нужен явный перевес доказательств, прежде чем мы примем какие-либо предположения в качестве фактов. И даже тогда мы квалифицируем их. Но, сказав это, - он обвел взглядом стол, - в этой