– Мира! – он оглянулся в сторону коридора, но там было пусто. – Спит что ли?

Пришлось подойти к двери комнаты и постучать.

– Мира, – снова позвал Артём.

– Да! Заходи, – наконец послышалось за дверью.

Артём толкнул её, заглядывая в комнату. Мира сидела на кровати. Сложила ноги по-турецки и склонила голову, пытаясь без очков что-то рассмотреть на экране телефона.

– Идём есть, пока всё не остыло, – он прошёл по комнате, останавливаясь возле кровати.

– Я же говорила, что не хочу, – Мира подняла голову.

– Врёшь. Ты говорила, что вас не кормят в кафе.

Артём опять не удержался, протянул руку и коснулся её волос. Они были мягкими, скользя приятным шёлком между пальцами. Странное ощущение, видеть её в этой комнате, в его одежде, пахнущую его шампунем после душа. Странное ощущение, и приятное. Опасно приятное…

Мира замерла, глядя на него снизу вверх, от того, что руку с её головы Артём так и не убрал. А выражение лица снова приводило в смятение, поскольку на нём читалась нежность. Рука Миры уже приподнялась, потому что захотелось коснуться его в ответ. Но, не заметив этого, Артём отступил от кровати.

– Идём есть, – снова велел он.

– Идём…

Кухня оказалась вполне уютной, вместо двери в неё вела арка. Стол, где уже ждал ужин, стоял у приоткрытого окна. За ним продолжал тихо шуметь дождь. Артём предложил устраиваться на удобном стуле. Мира не сдержала улыбку, когда перед ней поставили большую чашку с горячим какао. Садясь рядом с гостьей, Артём поставил такую же чашку и для себя.

– Спасибо.

– Пожалуйста. К какому времени тебе завтра на работу?

– Мне нужно быть в кафе к девяти, – Мира зевнула, немедленно прикрываясь ладонью. – Извини…

– Доедай и иди отдыхать. Завтра утром я отвезу тебя домой, чтоб переоделась, а потом на работу.

– Но завтра твой выходной. Не нужно. Я доберусь сама.

– У меня тоже есть дела. Так что никаких проблем.

Артём выдержал серьёзную маску, убеждаясь, что в его слова поверили. В другой раз выспится, но завтра подвезёт, как и сказал.

– После работы тоже заберу.

– Я не это имела в виду.

Мира непроизвольно прикоснулась ладонью к раненой скуле.

– Всё ещё болит? – спросил Артём, указав на её синяк.

– Немного.

– Прости, что я не успел вовремя.

На лице Артёма отразилось искреннее сожаление. В следующий момент он уже протягивал руку, проводя по щеке Миры кончиками пальцев, очерчивая тёмный синяк. Затем рука переместилась ко лбу, убирая с него волосы, скрывавшие второй синяк. Артём касался её с невероятной нежностью, боясь причинить боль, но тем самым приводя в крайнее смятение.

– Когда мы наедине, тебе не нужно притворяться и играть эту роль, – Мира отпрянула от его руки. – Я не знаю, как на это реагировать. Ты не мой парень. Мы даже не друзья.

– А я и не хочу быть твоим другом.

Рукой, которой только что касался её, Артём взялся за чашку и отпил какао. Про себя отметил, что вкус приготовленного ранее Мирой был куда лучше. После той чашки в её доме, собственный напиток казался бурдой…

– Ладно, – она и не надеялась услышать другой ответ.

Конечно же, они не могли быть друзьями. Особенно после того, как отпадёт надобность изображать парочку.

– Я приложил столько усилий, чтоб еда не остыла. Ты должна съесть всё это.

– Ты заказал слишком много.

– Съешь, сколько сможешь и иди отдыхать, – Артём перевёл взгляд на настенные часы. – Уже двенадцать. Тебе завтра ещё целую смену отработать.

– Я уже привыкла, – Мира сделала глоток горячего какао.

Вкусно… Намного вкуснее, чем выходило у неё. И почему Артём утверждал, что не умел его делать? Допивая, Мира поднялась из-за стола, собираясь вымыть посуду.

– Я в состоянии разобраться с парой тарелок, – Артём отобрал у неё пустую чашку. – Иди спать.

Возразить Мире не дали, буквально вытолкав в коридор.

– Спасибо. Спокойной ночи.

– Спокойной… – послышалось из кухни, а следом и звон разбитой посуды.

Мира немедленно развернулась, собираясь вернуться на кухню.

– Всё под контролем! – не дали ей и шагу сделать. – Иди спать!

– Ты не поранился?

– Нет!

– Ладно…

В сомнении Мира вернулась в коридор. Но замерла, едва взялась за дверную ручку комнаты, когда услышала слова, звучавшие из кухни. Их заглушала льющая в раковину вода, но Мира разобрала каждое, вынудившее сердце забиться чаще.

– Я не хочу быть твоим другом.

– Я знаю.

– Потому что ты мне нравишься.

Мира задержала дыхание, оглушённая этим внезапным признанием. Но потом, отметая прочь сомнения, и страх того, что Артём всё же просто пошутил, так же тихо произнесла:

– Я тоже не хочу быть другом. Потому что одно цветное пятно слишком милое. И оно мне нравится…

Она торопливо вошла в комнату, закрывая дверь и прислоняясь к ней спиной. Лицо горело, а руки мелко дрожали. Она вся дрожала, словно от озноба, благо никто не видел, и в комнате было темно. На кухне снова послышался звон бьющейся посуды. Что там происходило?..

Артём глухо чертыхнулся, глядя на осколки разбитой тарелки у своих ног. Вода продолжала без толку литься в раковину, забрызгивая его футболку, поскольку ранее свалил всю посуду горой под струю. Он оперся обеими руками о столешницу. Сердце так колотилось в груди, что наверняка Мира должна это услышать. Чёрт… Почему же так сложно произносить простые слова? «Ты мне нравишься», – просто три слова. А услышать их в ответ – то ещё чувство… Сердце точно проломит рёбра… Сколько раз он слышал эти слова от других, фальшивые, навязчивые, надоевшие до нервного тика. Но стоило мышке произнести их…

Артём на ощупь выключил воду в раковине, и присел, чтоб собрать осколки разбитой тарелки. Слова Миры до сих пор звучали в голове. Он был чёртовым цветным пятном, которое ей нравилось…

Он прошёл путь эволюции от мажора-бабника до милого пятна… Артём усмехнулся, садясь на пол и прислоняясь спиной к кухонному шкафу. Он нравился ей. Нравился. Ей. Почему же раньше была совершенно другого мнения о нём?

Как будто в тот осенний день ему привиделась сцена во дворе университета. Как будто не было того странного разговора между Мирой и её подругой. Будто тогда ошибся… Но ведь слышал своими ушами. Чёрт… Что же он на самом деле услышал тогда?

Вымыв уцелевшую посуду, Артём выключил свет на кухне и выглянул в коридор. За дверью комнаты, которую предложил Мире, свет так же не горел. Сможет она заснуть? Сам, как всегда, промучается от бессонницы. Или заснёт под утро и не сможет вовремя подняться, поэтому заходя к себе в комнату, Артём настроил будильник на телефоне.