— Не нравится мне все это, — вздохнула Злата. — Совсем не нравится! Болдгрон слишком зол, а танец его только распаляет.

К сожалению, нехорошие предчувствия не подвели девушку. Когда прозвучал последний удар в барабан, Ольгрон вежливо поклонился своему партнеру по танцу. Но Болдгрон отвечать не стал. Вместо этого замер перед рыжиком и объявил во всеуслышание:

— Ольгрон, сын Кэтгрона! Согласно уложениям Рода, вызываю тебя на бой! Докажи, что достоин зваться наследником, или умри!

— Что?! Что он такое говорит? — обернулась Злата к сиссе Рессатии и к Велении, державшимся рядом.

Но женщины не ответили: обнявшись, они залились слезами.

— Болди, нет, не делай этого! — умоляюще глядя на старшего сына, умоляла княгиня. — Сиятельная! Почему ты не дала нам с Кэтгроном еще сыновей?..

Болдгрон в ответ на мольбы матери лишь дернул головой с непреклонным видом. Он продолжал требовательно смотреть на брата, сжимая кулаки и тяжело дыша.

— Я опасался, что рано или поздно это произойдет, — раздался за плечом Воскобойниковой усталый голос главы клана. — К сожалению, Болдгрон в своем праве. А Ольгрон теперь не может отклонить вызов, если не хочет потерять уважение соплеменников и звание наследника.

— Объясните мне, сэт Кэтгрон, что все это значит? — обернулась к мужчине Воскобойникова. — Я ничего не понимаю!

— Думаю, Ол сам тебе все расскажет, дочка. С кем ему еще поделиться своими переживаниями, как не с супругой…

Князь сжал на мгновение плечо Златы и обернулся к княгине:

— Иди ко мне, Рессатия. Проливай слезы на моей груди. Видимо, это я виноват в том, что так и не смог убедить Болдгрона в своей любви.

Сестра Ольгрона, выпустив из объятий сиссу Рессатию, тут же подошла к Златке. Девушки обнялись, ища поддержки друг у друга, и вместе развернулись к танцевальной площадке, где по-прежнему стояли два брата: Болдгрон и Ольгрон. Белый кот и Золотой. Соперники.

— Что молчишь, рыжий? Трусишь? Понимаю: жить хочется! — подначил Ольгрона старший.

— Я принимаю твой вызов, Болдгрон. Через два дня, на рассвете, я приду к Стене Плача, чтобы сразиться с тобой. Пусть Предки и Дух Рода видят этот бой, и решают, кто из нас достоин наследовать отцу.

— Через два дня, малыш, я уделаю тебя, как повар — мангронат. И никакие Предки тебе не помогут, — угрожающе оскалился Болдгрон. — До встречи у Стены.

Он развернулся, сунул руки в карманы и с независимым видом пошел куда-то в ночь. Клан проводил его гробовым молчанием. Праздник оказался безнадежно испорчен.

* * *

После того, что произошло, продолжать веселье никому не хотелось. Иргуары стали расходиться по домам. Ольгрон и Злата уединились в отведенном им флигеле. Рыжик плюхнулся в просторное мягкое кресло, усадил Злату к себе на колени и прижал девушку к груди — крепко-крепко!

— Прости, Лучик, — выдохнул с тоской в голосе.

— За что? — не поняла девушка. — Разве ты в чем-то виноват?

Воскобойникова чувствовала, что муж ищет у нее утешения, и была бы рада утешить его. Знать бы, как…

— Мне жаль, что брат испортил твой праздник, — Ол уткнулся лбом в плечо жены. — Жаль, что теперь, как моя супруга, ты стала предметом его зависти и желания. Болдгрону всегда казалось, что родители любят меня больше, что мне достается все лучшее: одежда, учителя, друзья, теперь вот — ты.

— Ну, я ему точно не достанусь! — хмыкнула Злата. — А что это за Уложения Рода, на которые он ссылался?

— Согласно этим Уложениям, любимая, наследник должен доказать, что достоин наследовать своему отцу. Поэтому его может вызвать на бой любой член клана. Правда, допускается всего один вызов и всего один бой.

— Значит, даже если бы тебе не бросил вызов Болдгрон — это сделал бы кто-нибудь другой?

— Да, мы блюдем традиции, созданные нашими предками. Но уже несколько поколений никто не бьется насмерть, бой проводят скорее для развлечения, и победителем всегда становится выбранный князем наследник.

Воскобойникова задумалась. Получалось, что брат Ольгрона имел право сделать то, что сделал. Да и о том, что подтолкнуло белобрысого оборотня к такому решению, Ол ей уже рассказал. Оставалось уточнить еще одну деталь…

— Скажи, Ол, а почему Болдгрон вызвал тебя на бой именно сейчас? Почему не раньше? — этот вопрос не давал девушке покоя уже несколько минут.

— Потому что только женатый оборотень может стать князем, главой клана. Сейчас, когда у меня появилась ты, отец в любой момент может передать мне власть.

— Вот оно что! — сообразила Воскобойникова.

— Да. Болди решил отнять у меня все и сразу.

— Ол, повторяю: меня он не сможет у тебя отнять! — возмущенно выпрямилась Злата.

— Он попытается…

— Как это? Я ведь могу отказаться принять его как мужа, если он вдруг решит записаться ко мне в женихи? — Воскобойниковой категорически не хотелось терять Ольгрона и становиться невольной невестой его озлобленному братцу.

— У нас, оборотней, немного другие традиции. Не такие, как у людей, — с некоторым сожалением сообщил Ольгрон. — Если один иргуар вызвал другого на бой и победил — он получает не только дом и имущество побежденного. Если у поверженного противника была супруга, то победитель считается ее женихом. И чаще всего женщина принимает победителя как мужа. Отказ не приветствуется ни членами клана, ни Духом Рода.

— А если все же женщина откажется? — Воскобойникова поняла, что начинает злиться. Не на мужа, конечно. На белобрысого кота, влезшего своими грязными лапами на ее территорию.

— Если откажется — все зависит от решения победителя. Один примет отказ, смирится и успокоится. Другой будет добиваться своего всеми правдами и неправдами. Его, конечно, не поддержат, но и не осудят.

— А сам бой неизбежен? — продолжала надеяться на чудо Златка. — Может, есть какие-то дополнительные условия? Подводные камни? Что-то, чем можно воспользоваться без риска того, что ты потеряешь свое положение наследника?

— Нет… я не могу отказаться. Если откажусь, князь вынужден будет признать своим наследником Болдгрона, а меня навсегда заклеймят как труса, будут считать, что я опозорил свой род. Я не имею права так подвести отца.

— А сам Болди? Он может отменить вызов?

— Для него отказ от боя — позор вдвойне. Должно случиться настоящее чудо, чтобы брат взял свой вызов назад, не потеряв при этом лица…

— Тогда я буду просить Сиятельную, чтобы она послала нам это чудо, — Злата прижалась плотнее к мужу, потянулась с поцелуем к его прикушенным губам. — Я верю в тебя, Ол! Если бой состоится — ты победишь! Ради отца. Ради нас.

— Что бы я делал без тебя, родная? — рыжик принял поцелуй Златы и стал целовать ее в ответ.