Неужели настолько ей неприятен, что и моей заботы она не желает?

Нет! Этого не может быть! Я же видел, как она на меня смотрела, как плавилась в руках. Как доверчиво льнула ночами, когда ей снилось что-то пугающее. Я ни настолько расплылся от ее игристых глаз, что бы пропустить настолько глобальную ложь. Я чувствовал ее. Она была тем идеальным кусочком головоломки, что довершал меня. Давал мне целостность и необходимые эмоции, без которых я чувствовал себя почти пустым. Как зверь, нашедший своего хозяина, я всегда хотел быть с нею рядом.

Но она отталкивала, даже когда перехватил ее запястья, чтобы ненароком не навредила себе, она билась, сцепив зубы и опустив голову, рвала руки назад, в попытке замахнуться и вновь попытаться меня ударить. Не мог понять, что происходит?!

Ее истерика меня выворачивала наизнанку, оголяя нервы, оставляя без кожи. За столько веков, я видел истерики у женщин, но ни одна не трогала как эта. Я просто не знал, как ее успокоить.

— Пусти! Оставь меня! Мне ничего не нужно! Я не буду у тебя это красть! Пусти! — услышав надломленный голос, готов, был сам себя возненавидеть.

Она пять плакала, заливалась слезами, но даже сейчас не поднимала головы, что бы ни показать их. Завесилась своими волосами и трепыхалась, упираясь ногами в пол автомобиля, в бесплодных попытках меня оттолкнуть.

— Только скажи, что тебе нужно, и я отдам сам! Тебе не надо это красть! Успокойся, Джес! — она вмиг замерла, но головы так и не подняла, а потому нерешительно продолжил. — Ты же навредишь…

— Ребенку? — она всхлипнула снова, и я почувствовал, что мое лицо исказилось, как от боли. — Ну да. Ты же беспокоишься о своем будущем наследнике. Все готов дать… — ее размышления вслух не выглядели корыстными или злыми. — А если будет девочка? Будешь так же смотреть как она переходит из рук в руки для того что бы дать продолжение какому-нибудь роду?

Голову прострелило несколькими мыслями наперебой, и каждая достойна более детального размышления!

— Не переживай, я буду вести себя паинькой, и не наврежу этому ребенку. Ведь он не только твой, но и мой. Не так ли? Хотя, скорее всего и не успеет меня запомнить. Будет слишком мал… — она потянула свои руки обратно, в свою сторону, и я тут же разжал пальцы, на ее руках и так уже красовались красные пятна, которые скоро перерастут в синяки.

— Свою дочь я буду любить, и оберегать не меньше чем сына. Об этом ты можешь не переживать. — она только хмыкнула, так и не показав лица.

Она осела на сидении, ссутулившись, как от непомерного груза, и обхватила, пока еще плоский живот руками. Я всем своим существом хотел ее утешить, но просто не знал как. Что бы я сейчас не сказал, просто не услышит. Я для нее сейчас худшее из зол. И если до этого я топил этот лед в постели, то теперь я не могу себе этого позволить, да и она, думаю, не захочет, чтобы я ни сделал.

Это не просто мой или ее ребенок. Это НАШ ребенок. Общий. Часть ее и моя.

— Джес, — весь повернулся к ней, но притронуться не решился. — Я не собираюсь отбирать у тебя дитя, или препятствовать тебе, с ним общаться. — она обернулась с таким взглядом, как будто впервые меня видела. — Я хочу, что бы ты осталась со мной.

Она не мигая смотрела, и похоже не понимала смысла того что я ей предлагаю.

Одна из мыслей, пронесшихся в моей голове, была о том, что в Договоре прописан НАСЛЕДНИК. А девочка наследовать не может. И если в животе у Джес, моя дочь, Соглашение не будет выполнено. У нас будет еще время.

Но это все в рамках официального закона.

Если же нет, и она носит действительно НАСЛЕДНИКА. Значит, мне предстоит жизнь в бегах. Ведь я не собираюсь ее отдавать ни Совету, ни ее проклятой семейке.

И этот план мне был абсолютно не чужд. Я согласен! И пусть весь мир катится к чертям!

И в этот самый момент я понял.

Я решился.

Я нарушу все законы и привяжу ее к себе, как только это станет возможным. Как только она родит.

Что он такое говорит?!

Как это остаться с ним? И с ребенком получается?

В голове стало пусто, хотя секунду назад она разрывалась от слов и мыслей, роящихся в беспорядке.

— Я тебе не верю. — он напрягся. — И с тобой я не хочу оставаться. Но хочу быть рядом со своим малышом.

Фабиан медленно выдохнул, и постепенно его глаза возвращались в золото.

— Значит, ты останешься с нашим малышом. — он подчеркнул, что он не только мой.

— Как это получиться? Меня ждет другой Договор. — говорила жестко и при упоминании Договора, Фабиан ожесточился лицом, как будто готовясь дать отпор.

— Это не твои заботы. Я все решу. — он протянул руку, и убрал намокшие от слез пряди. — Ты должна думать только о своей безопасности, и о благополучии ребенка. И только.

Поправил волосы, отбросив их с лица, и устремив свой взгляд в окно кивнул.

Морт тут же появился у машины и сел за руль. Поставил на сидение рядом с собой объёмный бумажный пакет и извиняюще протянул.

— У них больше не было. — Фабиан кивнул.

Автомобиль опять продолжил свой путь, стремительно покидая пределы города.

Обратно в замок.

Когда вдалеке показался замок, в голове уже сложился небольшой план. На ступенях нас встретила Маиза, прижав к груди руки, она воскликнула.

— Миледи, вы вернулись! — она искренне переживала все это время.

— Прости, Маиза. — больше из себя Джес выдавить не смогла.

И как только она скрылась на лестнице, обратился к Морту.

— Вызывай Тима, ты заберешь Маизу и, запечатав тут все, уедете. — друг хотел вскинуться, но я ему не дал. — Совет будет нас искать и пристально следить. Надо сбить их со следа. Выберите любое мое имение, и поселитесь пока там.

— А ты, Фаб?

— Мы с Джес пока попутешествуем. А там посмотрим.

— И где мне вас потом найти? — друг нервничал и сжимал кулаки.

— Прости, дружище, я не скажу, просто еще пока сам не знаю. Я точно знаю только одно. Пока я не разобрался с Кирином, ей здесь небезопасно, и как далеко бы его не уволок Ричард, он может вернуться. Так что пускай поцелует замок, и навсегда забудет о моей супруге.

МОЯ супруга. И она ею останется,