Шрифт:
Закладка:
В 1914 году пошёл добровольцем на фронт в составе 30-го Донского полка 3-й Донской дивизии, становится командиром разведывательной сотни этой дивизии (ему вернули звание подъесаула), производится в есаулы (март 1915) и войсковые старшины (январь 1916), награждён Георгиевским оружием. За последующие три года был награждён ещё двумя орденами, дослужившись до звания войскового старшины (подполковника). С марта 1916 года помощник командира 32-го Донского полка по строевой части.
После Февральской революции он был избран командиром 32-го Донского казачьего полка. В январе 1918 года привёл полк с Румынского фронта на Дон. Входил в состав Усть-Медведицкого окружного ревкома и был военным комиссаром округа. В июне 1918 года для борьбы с белыми Миронов организовал краснопартизанские отряды, которые тут же были объединены в Усть-Медведицкую бригаду, в дальнейшем развернувшуюся в 23-ю дивизию под его командованием. В боях с белыми войсками генерала Краснова с октября 1918 по февраль 1919 года Миронов командовал группой войск, а в марте — июне 1919 года был командующим войсками 16-й армии. За отличия в боях в сентябре 1918 года награждён первым орденом Красного Знамени.
В боях под Тамбовом и Воронежем в 1919 году конница Миронова наголову разбила конницу генерала Шкуро и захватила его боевое знамя из чёрного шёлка с изображением мёртвой головы.
Пользовался весьма большой популярностью среди донского населения. Выступал против политики расказачивания и не получил поддержку Л.Д.Троцкого в вопросах взаимодействия с крестьянством. Выступал против некомпетентного, по его мнению, военного руководства Троцкого. Узнав о циркулярном письме о расказачивании, в письме члену РВС Южного фронта Сокольникову Миронов пишет: «…пора разогнать политических авантюристов из Донбюро (Сырцова, Ларина, Ходоровского и др.), а вместе с ними и Троцкого из армии…» В сентябре 1919 года за самовольное выступление из Саранска с недоформированным Донским казачьим корпусом на Южный фронт против армии А.И.Деникина был арестован по приказу ТроцкогоС.М.Будённым и приговорён к расстрелу, но сам Троцкий остановил расстрел, затем Миронов был помилован ВЦИК. По версии белых (А.Деникина), в августе 1919 года Миронов поднял восстание, к которому примкнули несколько донских советских полков. Восстание было подавлено в несколько дней войсками Будённого (4-й кав. дивизией О.Городовикова, впоследствии замкомандарма Миронова).
На заседании Политбюро ЦК РКП (б) 23 октября 1919 года Миронову выражено политическое доверие и позднее поручено командование 2-й конной армией. Знакомство с эскадронами и полками командарм производил в боевой обстановке, включаясь в ход боёв, решая задачи и подсказывая их решение, он показал себя знающим военным руководителем.
8 октября Врангель форсировал Днепр и начал Заднепровскую операцию с целью разгромить красные пехотные войска у Никополя и разбить Каховский плацдарм. Советским стрелковым войскам не удалось отразить этот удар Врангеля. Пехота была отброшена, и город Никополь был взят врагом.
Бои под Никополем требовали огромного напряжения сил врага, столкнувшегося с большим упорством советских войск. Врангелевцы готовились после взятия Никополя захватить Апостолово и отсюда начать штурмовые атаки на каховский участок фронта.
Военный талант командарма Миронова проявился 14 октября 1920 года, когда войска 2-й Конной армии неожиданным ударом полностью уничтожили вражескую группировку войск у Агюстолово и весь десант Врангеля у Хортицы.
Это была победа. Никополь был освобождён. Вражеские войска в панике бежали на юг, преследуемые частями красных.
Осень 1920 года была очень холодной. Рано ударили сильные морозы. Из Москвы на имя Фрунзе, Миронова, Блюхера, Примакова и других командиров групп войск пришёл шифрованный приказ Предреввоенсовета Республики и наркома по военным делам Троцкого, в котором приказывалось «взять Крым до наступления зимы во что бы то ни стало, не считаясь с любыми жертвами».
К концу октября пехота большевиков под командованием Блюхера и конница Миронова подошли вплотную к Перекопу. Это была замечательная естественная крепость, состоявшая из гигантского Турецкого вала, перед которым был широкий и глубокий ров, упиравшийся своими флангами в Чёрное море и Сиваш («Гнилое море»).
Командарм Миронов разделил конную армию на две части. Одну часть — 16-ю кавдивизию — послал вслед за пехотными частями в тыл Перекопа, вброд по дну Сиваша. Другую, главную часть армии — 2-ю и 21-ю кавдивизии — он оставил для удара в лоб совместно с основными силами стрелковых частей Блюхера.
Удар в тыл Перекопа по дну Сиваша проходил в очень тяжёлых условиях. Непролазная грязь засасывала людей и лошадей. Ударил мороз, мокрая одежда замерзала на бойцах, а они всё шли и шли под пулемётным огнём противника и осколками снарядов.
Многие утонули в Сиваше, не добравшись до берега. Три часа шли красноармейцы по пояс в ледяной воде до берега Литовского полуострова… Это был героический поход людей, которых не остановил страх смерти во имя победы мировой революции.
Основная линия обороны проходила по Турецкому валу. Длина его составляла около 11 километров, а высота — 8 метров. Перед самым валом был ров глубиной в 10 метров и шириной в 20 метров. Кроме того, были три линии проволочных заграждений, последняя из которых, в пять кольев, была замаскирована во рву.
На Турецком валу было много убежищ и бойниц, сеть ходов и сообщений. Подступы к валу держали под огнём 400 пулемётов и множество орудий. Там были танки, бронемашины и прожекторные установки.
Вместе с 51-й пехотной дивизией Турецкий вал штурмовала 2-я кавдивизия имени Блинова. Два штурма были отбиты врагом. Красная конница два раза поднималась на вершину вала и под жёстким артиллерийским огнём противника вынуждена была отходить.
9 ноября 1920 года после третьего штурма Турецкий вал пал. А 11–12 ноября были сданы и Юшунские позиции противника.
Но враг ещё не был сломлен полностью. У Карповой балки стрелковые бригады из группы войск Блюхера натолкнулись на активное сопротивление врангелевцев. Здесь было сосредоточено огромное количество разного рода войск противника, в том числе и знаменитая конница генерала Барбовича.
В случае разгрома советских войск у Каповой балки все несколько бригад и две стрелковые дивизии из группы войск Блюхера были бы отрезаны и уничтожены. Конница генерала Барбовича уже заходила в тыл 51-й
