Шрифт:
Закладка:
В Ветхом Завете мы читаем, что изначально был сотворен человек, человеческое существо (Быт 1:26). Некоторые отцы Церкви говорят, что Адам, взятый от земли, созданный из персти земной, из основного как бы вещества тварного мира, содержал в себе все возможности человека. Он не имел пола, он был «всечеловеком». Постепенно, по мере того как он созревал от невинности к святости, от младенческого состояния к взрослости, в нем происходила поляризация, потребовавшая разделения двух элементов. И пришел момент, когда Бог разделил это единое человеческое существо на два, но они оставались в полном единстве. В Ветхом Завете мы видим этот момент, когда Бог разделил первозданного человека на мужчину и женщину. Переводы, и английский и славянский, неудовлетворительны. Мы читаем, что Бог взял ребро Адама (Быт 2:21). Одного раввина как-то спросили: почему Бог взял ребро, а не голову, что могло бы быть полезнее, или руку, что также полезно? И раввин ответил: потому что ребро – та часть человека, которая ближе всего к сердцу[46]. Так что, согласно такой терминологии, женщина была создана из того, что ближе всего к сердцу мужчины, но я не считаю это блестящим или единственно возможным объяснением! Очень часто в древних языках, во всяком случае в славянском, «ребро», «ребра» означает «бок». Это выражение понималось в том смысле, что Бог разделил надвое первоначально единое существо, разделил две половины. Те, кто знает французский язык, уловят, что можно говорить о côte и côté: côte означает «ребро», côté – бок, сторона. И когда Адам видит Еву лицом к лицу, он восклицает: это кость от костей моих, плоть от плоти моей. И дальше в переводе текст неясен; там говорится: она будет называться женою, ибо взята от мужа (Быт 2:23). Но в еврейском тексте употреблено слово, которое одинаково в мужском и женском роде: иш и иша. Я – иш, она – иша. Она – женская часть меня, я – ее мужская часть.
В этот момент они – одно нераздельное существо в двух лицах, потому что падение еще не разделило человечество от Бога и одно человеческое существо от другого. Есть место в писаниях святого Мефодия Патарского[47], которое на латинском языке звучит так: Адам смотрит на Еву и говорит: она – мой alter ego, другой я сам, указывая этим на полное, радикальное отличие и одновременно тождество. Говоря о падении и о разделении Адама и Евы, святой Мефодий говорит дальше, что когда они отпали от Бога, пропала сила, связывавшая их воедино. Адам смотрел на Еву, Ева на Адама, и каждый говорил: я – ego, он – alter, он другой, она другая. Они стали разбитой парой, и тут вступает понятие индивида. Оно будет расти и углубляться. Со временем оно станет все более разрушительным, но в этот момент оно возникло. Они – уже не двое в единстве человеческого существа. Они – две персоны, в которых возникла индивидуальность. Это трагический момент, потому что этой чете придется каким-то образом быть вместе, в противном случае они будут разлучены навсегда. Разделение всегда растет, разделение никогда не исчезает само по себе.
И Бог устанавливает между ними взаимное притяжение. Они влекутся один к другому психологически и физически. Они тоскуют друг по другу, потому что в глубинах своих чуют, что они – одно, составляют одно целое, хотя на опыте знают, что случилось нечто разделившее их. Кто-то из духовных писателей говорит, что мир не мог бы существовать без таинств, потому что таинство – та сила, которая связывает тварь с Богом и твари между собой. И с самого начала мира Бог установил брак: не тот брак, который мы знаем теперь как церковное, богослужебное действо, но как событие, которое приводит два существа, иначе разделенные, в единство, в ту степень единства, которая им доступна. Оно может быть полным, оно может быть частичным, оно может быть возрастанием в единство, полным красоты и славы. Но брак – единственное таинство, которое сохранилось в библейском мире и в языческом мире, не давая индивидам порвать всякую связь и человеческому роду окончательно разрушиться.
Между людьми может быть любовь совершенная, без жадности обладания, та любовь, которую описывает Христос: тот не любит истинно, кто не готов жизнь отдать за другого (Ин 15:13). Отдать жизнь не значит умереть, отдать жизнь – значит полностью, без ограничения истощить себя, отдать. Понятие о любви может порой быть очень двусмысленно. В книге Screwtape Letters К.С. Льюиса старый бес пишет о любви своему племяннику, который под его руководством овладевает бесовской наукой. И он пишет: я не понимаю, как это Враг (Врагом он называет Бога) говорит, что любит людей. Он же дает им свободу! Они могут делать, что хотят. Они могут принять Его или отвергнуть Его, они могут пойти за Ним или отвернуться от Него. Когда я говорю, что люблю тебя, я имею в виду, что хочу обладать тобой так, чтобы ничего в тебе не осталось вне моей власти. Когда я думаю о совершенной любви к тебе, я думаю о том, как бы поглотить и переварить тебя так, чтобы вне меня тебя не осталось…
Такова бесовская «любовь». Но в большей или меньше степени мы находим это в человеческих отношениях. Можно ли подумать о нас, о мне, о каждом из нас, за исключением великих святых, что человек посмотрел на другого и сказал: «Он (она) – другой я сам, мой alter ego. Я существую только в связи с ним, с ней. Я существую, только постольку поскольку я устремлен, направлен к этому человеку. Я существую только вместе с ним, ради него. Без него – меня нет». Потому что
