В небольшой комнате, обклеенной унылыми серыми обоями, стоял одинокий светло — серый стол. На нем громоздился компьютер, а за ним сидел ушастый, молодой человек, в коротковатых брюках.

— Здрасьте… — мило улыбнулась Дездемона Карповна. — Я вам только что звонила…

— Так это вы?… — сглотнул парень. — Очень… приятно. Рад представится — Сочельников Егор Андреевич, частный детектив.

— Вот и хорошо, у меня так и записано, Егор Андреевич, — совсем светло улыбнулась ему клиентка. — Вас мне посоветовал один наш общий знакомый — Бодалов Кирилл Мокеевич, вы же его помните?

Вероятно, парень помнил, потому что взгляд его стал уже не столь ясным, а даже пробежала по лицу какая-то тучка. Но парнишка взял себя в руки и снова стал безоблачным.

— И какая беда вас к нам привела? Какую помощь вы хотели бы получить?

— Да все та же, — махнула рукой Дездемона. — И все по тому же делу. Вот, хочу получить не только помощь, но и снимки. Вы же утверждали, что у вас есть кое-какие материалы, касающиеся Аркадия Аристарховича Вислобрюхова. Так вот это мой муж. И я хотела бы их посмотреть. Материалы.

— Ну, знаете, — откинулся на кресле Сочельников. — Мы такие вещи не выдаем. Только заказчику.

— Так он и просит! Вот сейчас… — Дездемона быстро набрала номер телефона Бодалова и тот нехотя попросил парня передать Дездемоне фотографии и вообще — что там у них еще осталось.

— Ну? — снова обернулась к детективу Дездемона. — давайте же, не будем друг у друга красть драгоценное время. Где фотографии?

— Я не уполномочен вам их выдавать, — упрямился детектив. — Даже если сам заказчик это просит, он должен лично приехать и попросить. И вот тогда… да к тому же мы выдали ему все наработки!

— Он говорил, что у вас еще что-то есть. еще более ужасное.

— Ну… Мы, конечно, сделали больше, чем могли предложить… — начал набивать себе цену парень. — Поработали хорошо, Правда, не все смогли предоставить… поэтому… заказчику были выданы только те материалы, где мы засняли объекты конкретно.

— То есть… вы что-то еще такое видели, но заснять не смогли, так я понимаю?

— Да, совершенно верно. Понимаете, работа детектива, это ведь не только щелканье аппаратом. Это еще и слежка, беседы со свидетелями, это наблюдения…

— И что же вы такое наблюдали?

— К нам поступил заказ — проверить, правда ли, что неким господином Вислобрюховым и госпожой Бодаловой Никой Дмитриевной существует интимная связь. Мы проверили, оказалось — правда. В подтверждении этого мы предоставили некоторые снимки.

— То есть те, где Ника загорает, а мой Вислобрюхов стрижет деревья? — переспросила Дездемона. — Но где же вы там интим-то усмотрели? Я постарше вас, поцеломудреннее, но даже я там ничего не смогла заметить. Обычный садовник, обычная хозяйка, каждый занимается своим делом.

— Э, нет! С первого взгляда вроде бы ничего особенного, но вот если бы вы видели, что этому предшествовало! Он же ее буквально… буквально лобызал!! Причем — куда придется!! И выбегали они в сад в таком обнаженном виде, что…

— Факты! — спокойно потребовала Дездемона. — А я вам сейчас скажу, что вы меня тоже домогались. И каждую ночь читаете мне пошлые, эротические стихи. Факты!

— Ну знаете! — криво усмехнулся парень. — Кто вам поверит про стихи-то! Я их вообще ни одного не знаю. А уж про домогательства…простите, но… вы немножко не в моем вкусе.

— В вашем! Вы мне сами говорили. Ну так что — мне кричать — звать охрану?

— Да вы в своем уме?!! Кто вам поверит-то?!! — вышел из себя парень.

— Но вам же поверили, что молодая, эффектная, состоятельная девушка воспылала страстью к скрюченному, нищему старику, который ковыряется в навозе.

— Минуточку! Вислобрюхов не нищий, у него имеется машина, ква…

— Не квакайте, и поверьте мне, в той среде, где вращалась Ника, Кака — нищий! Так что там с фотографиями? Где они, на которых полоумная Ника страстно целует этого старого развратника?

Парень замялся.

— У нас … у нас сели батарейки, мы не смогли это заснять. Но сам факт прелюбодеяния был!!

— Ну честное слово, детский лепет, — устало проговорила Дездемона. — Грош цена такому расследованию, уж поверьте мне на слово. Давайте все, что у вас есть. И вам мой совет, закрывайтесь, ребята. И чем быстрее, тем лучше, вас же побьют!

Сочельников молчком нагнулся, выдвинул ящик стола и принялся там рыться. Через минуту на стол плюхнулась тоненькая папочка.

— Вот, забирайте. Но вы их уже видели. Такие же снимки мы отдали Бодалову.

— Ясно… — с пониманием мотнула головой Дездемона. — А делишек — то у вас немного, я смотрю. Одна папка на весь стол. То есть, только над моим Какой и работали… да и то — спустя рукава.

— А что вы хотели?! — не выдержал парень. — Между прочим, клиент нам конкретно сказал — хочу получить доказательства неверности моей невестки! И именно с этим Вислобрюховым! Ну и где бы мы их взяли? Девка-то на самом деле еще из ума не выжила!

— А честно сказать, вам не позволила совесть? Или деньги? — усмехнулась Дездемона и, забрав тоненькую папочку, вышла.

Ничего нового, только зря время потратила, а теперь на ее плечах самое важное — Веранда! Вот ведь с кем придется повозится…

Вечером все собрались у Вислобрюховых. И если мужчины потирали руки от плодотворной работы, то Дездемона только огорченно вздыхала — день прогорел впустую.

— Дездемона Карповна, а я тут… — начал было Жора, но тут же был остановлен строгим взглядом.

— У нас, Жорочка, твое пиво уже каждый день, а дело еще не с места! С чего ради пить-то? Вы уже все открыли?

— Я практически на полпути, — вальяжно развалился Аркадий Аристархович. — Нет, в самом деле — можете меня смело угощать, не только пивом, но и коньячком!

Жора нервно сглотнул. Он вообще не рассчитывал, что у Аркадия так резво побегут дела в гору, а потому коньячком не запасся.

— То есть — ты уже знаешь, кто убил несчастную Нику? — повернулась к нему Дездемона.

— Я же четко сказал — на пол — пути, а если б узнал — кто, тогда б… тогда б надо было водки! — вздохнул Аркадий и даже помотал головой — ну до чего ж попались компаньоны непонятливые!

— Ты мне давай Петрушку из себя не строй! Отвечай — что узнал? С кем встречался? — наседала на него Дездемона. — А то еще раз так скривишься, я тебя вообще кормить не буду, не то, что пивом тебя баловать. Кто-нибудь видел — кто