что могло бы убить этих тварей. Ну вот не был я готов к такому повороту.

Хотя…

Я подскочил со стула и ударил по выключателю. Под потолком ярко вспыхнула лампочка, и тень, что уже вовсю клубилась в углу, рассыпалась прахом. На всякий случай я включил ещё настольную лампу и направил свет от нее под диван, на котором лежал Маркин. Затем пробежался по дому и зажёг каждую лампочку. Вот теперь можно не опасаться… наверное.

— Вопрос повторить? — вернулся к допросу я.

Однако демон и не думал разговаривать. Он всё так же, совершенно спокойно смотрел на меня с максимально презрительным выражением на лице. А я судорожно перебирал в памяти всё, что могло хоть как-то навредить или причинить боль потусторонним тварям. Иначе все мои вопросы так и останутся без ответа. Но что я могу? Облить его святой водой? Крест на лбу ножом вырезать? Кстати, о птичках…

Я в очередной раз подскочил и зашарил глазами по комнате. Затем вышел в прихожую и постучал по карманам пиджака, что находился на вешалке у двери. Так и есть, ручка обнаружилась во внутреннем кармане. Подхватив её, я вернулся обратно к пленному, чтобы провести полевые испытания. Мне как раз вспомнился тот странный крест, который кололи мне на груди в одном из снов-воспоминаний. Тем более я хотел проверить, что будет, если начертать такой на одержимом. Думаю, особой разницы нет, наколка это или обычный рисунок. Ведь нательный крест на обычной верёвке меня как-то да оберегает.

Рустам даже бровью не повёл, когда я перевернул его на спину и распорол майку, чтоб не мешала творческому процессу. Основное перекрестие нарисовал достаточно быстро. Ну а что там: одна палка перечеркнула другую. Но стоило пересечь чертой одно из наверший, как тело Маркина тут же начало извиваться, всячески мешая закончить рисунок.

— Что, падла, не нравится тебе?! — ухмыльнулся я. — Так начинай говорить, пока я не отправил тебя обратно в ад.

— Ха-ха-ха, — вместо ответа залился смехом демон.

И хохот этот был совсем нечеловеческим. От него у меня мурашки с кулак по спине пробежали. Нет, страха не было, просто пришло окончательное осознание, что передо мной лежит не человек, и стандартные методы допроса на него не подействуют. Однако я уловил момент и успел перечеркнуть ещё одно навершие креста, отчего демон взревел и попытался дотянуться до меня зубами. Чисто рефлекторно я отстранился и приложил тварь прямым в челюсть. Бил жёстко, без капли жалости. Но тому хоть бы что, только голова дёрнулась да ехидная ухмылка превратилась в кровавый оскал. Губы-то у него всё же человеческие и от удара лопнули, брызнув кровью, будто спелая вишня.

Демон слизал её и вновь ухмыльнулся, а я с нескрываемым удивлением наблюдал за тем, как быстро зарастает рассечение на губе.

Поставить третью черту он мне уже так просто не позволил, по крайней мере, добровольно. Пришлось прибегнуть к физическому воздействию. Я прикрыл подушкой Маркину лицо, чтобы не кусался, надавил коленом ему на грудь и наконец поставил ещё черту. Теперь рисунок напоминал три креста, сошедшихся нижними частями. Эдакий, незавершённый снайперский прицел, если угодно. Демон взвыл, забился ещё сильнее, но разговаривать по-прежнему не собирался. Молча буравил меня чёрными глазами, но на сей раз лицо уже не выражало презрения. От него исходила ненависть, и я ощущал её на физическом уровне.

— Мне осталось поставить всего одну черту. Последний шанс, ублюдок. Будешь говорить?

— Нам нечего тебе сказать, человек, — прорычал демон.

Казалось, что человеческая речь даётся ему с огромным трудом. Хотя тело подчинялось ему очень даже замечательно. Возможно, наш язык для него непривычен. А может, я снова что-то там себе придумываю или не до конца понимаю.

— Как вы проникаете в наш мир? Что вам от меня нужно? — вывалил я первое, что пришло в голову.

Я подумал: раз уж он хоть что-то произнёс, то и на это снизойдёт ответить. Но нет, демон вновь натянул на лицо презрительную ухмылку и уставился на меня немигающим взглядом. Ещё одна странность, которая вызывала у меня неприятные ощущения. Демон не моргал, совсем. Будто слеп и не чувствует сухости глаз.

— Ну, как хочешь, — пожал я плечами и снова накинул подушку ему на лицо.

Последний штрих — и тело Маркина выгнулось дугой, а из его рта вырвался крик, от которого я в очередной раз поёжился. Низкий, почти на пределе слышимости, он ощущался не столько ушами, сколько звучал где-то в кишках. Рустам раскрыл рот, да так широко, что казалось, вот-вот челюсть вывихнет. А затем из его пасти вырвалась тьма. Мощным фонтаном она ударила в потолок и растеклась по всей его площади. Свет померк, а низкий гул перешёл за пределы слышимости, но я был уверен, что он никуда не делся. Дом затрясло, будто он решил войти с ним в резонанс, или мне показалось… А затем позади что-то грохнуло. Да так сильно, что в ушах зазвенело, а перед глазами повисла белая пелена, и я перестал видеть. А ещё я был уверен, что в этот момент демон подох. Не знаю, вряд ли получится объяснить эти ощущения, но я словно почувствовал его боль и отчаяние. Такие эмоции бывают лишь перед неминуемой гибелью.

А потом я и сам едва не взвыл от боли. Кто-то очень сильный и знающий толк в причинении неприятных ощущений выкрутил мне руку в суставе и уронил меня на пол. Однозначно, дёргаться было плохим решением, и чей-то ботинок, прилетевший в лицо, быстро мне это объяснил. Уже угомонившись, я наконец понял, что произошло.

Похоже, мои заложники умудрились освободиться гораздо быстрее, чем я планировал. И да, грохот исходил не от того, что дом трясло, а от поступи тяжёлых ботинок по деревянной лестнице в подъезде. Ну а светошумовая, как оказалось, замечательно выводит из строя не только человека, но и убивает демона. Хотя для этого ему наверняка требуется освободить оболочку. Но это уже детали. Главное — не такие уж они и неуязвимые, какими хотят казаться. Да, процесс сложный и не всегда исполнимый, однако лазейка есть, что не может не радовать. И только ради этих знаний стоило рисковать.

— Чё пасть оскалил, гнида? — заметив мою ухмылку, поинтересовался один из бойцов в маске.

Жаль, ответить я уже не успел. Приклад, прилетевший в лицо, выбил из меня сознание.

Глава 12

Заключение

— Лицом к стене. — Надзиратель остановил меня у очередной решётки и разомкнул электронный замо́к. — Проходим.

Мы поднялись по лестнице, которая также закончилась стальными прутьями. Не дожидаясь приказа, я сразу занял позицию, глядя в стену, выкрашенную в казённый зелёный цвет. Однако сопровождающий всё равно произнёс наверняка уже