и неплохо мотивированный. Но сколько еще пешек надо убрать, чтобы король лично сделал ход?

Бастиан покачал головой.

— Сомневаюсь, что его вообще можно втянуть в игру.

— Для того, кто руководит из-за ширмы, он слишком хорошо разбирается в происходящем, — не согласился маг. — Чувствуется практика.

— Ты зачем пришел?

Ребенген собрал в кулак всю свою волю.

— Нам нужно объединить усилия. Все говорит за то, что Хозяин избрал своим приоритетом истребление одной из династий Великих Лордов.

— … и начал с Шоканги, — мрачно усмехнулся Бастиан.

— Начал, может быть, с Шоканги, а успеха добился в Дарсании. Впрочем, Сафар Дарсаньи — единственный прямой наследник, но у него есть кровные родичи, а у тебя — только Гэбриэл. Логически рассуждая, при равной степени защищенности, ему разумнее начать с вас. Я не призываю ослаблять защиту. Однако надо оговорить порядок действий, когда (не если, а когда!) эти ублюдки снова проявятся.

— Все это замечательно, — Бастиан рассеяно вертел в руках чайную ложечку. — Но только Гэбриэл через две недели покинет Шокангу. Тебе не сказали?

— Ах, как скверно! — поморщился маг.

Самое очевидное следствие исчезновения наследника Шоканги — смена приоритетов Хозяина. Будет ли следующая жертва столь же удачливой, как Гэбриэл? Но главное, внимание неуловимого резидента привлечет именно то, о чем ему даже догадываться не следует…

— Однако от этого ничего не изменится, — неожиданно добавил Лорд изменившимся голосом.

Ребенген поднял взгляд и обомлел: вместо Повелителя Шоканги перед ним сидел… Гэбриэл. То же лицо, та же фигура, тот же привычный черно-красный камзол, и только перстни на руках да еще цепь владыки выдавали подмену.

— Однако…

— Заметь, иллюзией было то, что ты видел в начале, а это — просто грим.

Ребенген закрыл глаза, пытаясь мысленно охватить новую перспективу.

— Заманчиво, заманчиво… Но как развести во времени двух Лордов?

— Для начала, их надо развести в пространстве. Бастиан вернется в Шокангу, Гэбриэл — останется в Академии. Никому и в голову не придет сверять время нашего появления на людях поминутно. Сейчас в провинции тихо, моего постоянного присутствия не требуется, достаточно будет посетить несколько знаковых мероприятий.

— Но как?

— Пентаграммой, мой друг, пентаграммой. Я-то могу ими пользоваться! Просто Ордену придется дать мне Ключи к вашей системе порталов, — тут Повелитель Шоканги гадко улыбнулся.

— Дадим, дадим, куда денемся, — отмахнулся Ребенген. И пусть только председатель попробует возразить! — Но сможешь ли ты не только выглядеть, но и вести себя как Гэбриэл? Знаешь, по характеру вы сильно отличаетесь.

— Ради такого дела — смогу, с твоей помощью, конечно. А мальчику вообще об этом знать не обязательно. Зачем волновать его перед отъездом?

— Мудро.

— И вот еще что, — взгляд Лорда потяжелел, и теперь не узнать его под гримом было просто невозможно. — Я хочу, чтобы Глава Целителей не знал о нашем милом розыгрыше. А Нантреку ты все расскажешь лично.

— Но…

— Никаких «но»! У вас кто-то свистит на сторону, и я не желаю рисковать делом из-за чужого недосмотра. Ресурсы Ордена можно будет задействовать через тебя — этому никто не удивится. А если доппельгангеры неожиданно прозреют… Клянусь, все порталы вам придется настраивать заново!

Глава 12

5. От того, что у вас есть собственный дракон, все прочие никуда не денутся.

Покушение на руководство арконийского Ордена магов просто невероятно оживило мое существование — все чародеи словно задались целью как можно быстрее отправить меня в поход, все равно — куда. Нет, я понимаю, что проблемы Ракшей неожиданно пересеклись с интересами Арконата, но впечатление было такое, словно от Разрушителя хотят избавиться. И устроенный в Академии погром, определенно, имел к этому какое-то отношение. Выпущенная без цели стихия Хаоса покинула меня не ровным кругом, а замысловатой загогулиной. Под ее воздействие попали два десятка орденских Стражей со всей амуницией и левое крыло Башни Магов, а узкий извилистый хвост дотянулся аж до подаренного дедом нынешнего короля поющего фонтана, мелодия которого в Академии раздражала абсолютно всех. Но это все были пустяки, хуже, если бы Тьму притянуло правое крыло с расположенными в нем порталами — их восстановлением Орден мог бы занимался веками. Так что, магам следовало бы меня поблагодарить. Вместо этого распробовавшие Тьму волшебники стали намекать мне, что мое обучение можно было бы продолжить дома.

Не дождетесь!

Выражаться понятнее магам мешала совесть — возможность для серьезной атаки они создали своими руками. Я с самого начала скептически относился к идее утвердить план моего похода коллегиально — не по арконийски это. Но, как видно, желающих брать на себя ответственность за быстрое и неверное решение не нашлось, поэтому будущие затрещины постарались размазать по как можно большему количеству затылков. Даже делегатов Серого братства пригласили, якобы, для полноты мировосприятия. Папа, лучше знакомый с человеческой натурой, наполнил карманы парадного мундира семечками. Я до такой глубины цинизма еще не дорос и приготовился честно страдать и слушать.

Ехать никуда не пришлось — единственным достаточно защищенным местом, куда Орден мог пригласить такое количество важных гостей, оставалась Академия. Башня Магов приветствовала собравшихся неброской роскошью в немного старомодном стиле: полированное дерево, резной мрамор, витражи (ничего такого, за чем пришлось бы отправляться в Пустошь, но на взгляд от древних образцов не отличишь). Приглашенные, чинно переговариваясь, рассаживались в зале с меловой доской, сильно похожим на лекторий (вот только никто не предложит студентам такие удобные стулья), перед каждым — бумага, металлическое перо, чернильница (на случай, если возникнет желание что-то записать) и графин с водой.

На мой взгляд, узкие скамьи с заусенцами были бы практичней — ни у кого не возникло бы искушения засидеться. А так, осталось только закуски разнести — здесь и заночуем.

Худшие ожидания не оправдались. Серые честно предприняли попытку превратить совещание в балаган, но их усилия были сведены на нет председателем Нантреком, так энергично размахивающим увесистым медным молоточком, что становилось ясно: задержавшийся на трибуне сверх положенного получит этим инструментом в лоб. Желающих рискнуть здоровьем среди ораторов не нашлось. Выступающие излагали мысли на диво четко, хотя и однообразно. Я припомнил, что на третьем курсе Академии нам преподавали риторику, причем, не только в теории. Ученики самозабвенно тренировались друг на друге, а раз в год участвовали в особом турнире по болтливому искусству, но в тот момент меня подобные навыки не интересовали, значит, придется прослушать этот курс заново. Очень полезный навык, как оказалось.

Серые тихо сопели от зависти: при всей их любви к совещаниям, организовать подобное они не могли (это я как свидетель заявляю). Единственно, что их