– Я пришла поговорить с тобой, а ты меня бросаешь. Ай-яй-яй. – Она покачала головой. – Так с друзьями не поступают.

– Ты мне не друг.

– Поднимемся на крышу. Оттуда такой прекрасный вид.

Девица повела меня к закрытой запасной лестнице. Без проблем отперла прогнившие двери. На крыше царила настоящая зимняя погода. Дул пронизывающий ветер. Снежинки больно били по лицу.

Я огляделась.

Одинокое кресло было укрыто снежной толщиной. Роди смела рукой снежинки и удобно устроилась на холодном сидении. Ветер нежно касался ее голых мест. Губы, накрашенные черной помадой, самопроизвольно складывались в ухмылку.

Она с ног до головы рассматривала меня, раздумывая, с чего начать разговор.

– Так, и о чем же ты хотела поговорить? Только побыстрее, иначе я превращусь в сосульку!

Роди хмыкнула. Махнула рукой. Пространство, словно по волшебству, изменилось. Снежная атмосфера сменилась гнетущей темнотой. Вокруг непонятные устройства, смахивающие на “арку”. Пыль, грязь, мрак.

Мои глаза быстро приспособились к полной темноте.

Роди поднялась с кресла. Прошлась по помещению, разминая ноги.

– Совсем недавно мне пришлось покинуть это место. Однако иногда по привычке возвращаюсь сюда. Непривычно жить за его пределами.

– Прости, но я что-то не втупляю…

– Тебе это ничего не напоминает? – Роди заглянула мне в глаза. От ее холодного взгляда захотелось закричать и сделать отсюда ноги. – Тридцать лет назад здесь многое изменилось. Люди заигрались. Одна ошибка может стоить сотни жизней.

– А-а-а, ты про катастрофу, что ли?

Роди зашаркала ногой перед собой. Она сделала вид, что не услышала моего уточнения. Почему-то на эту тему она не особо хотела разговаривать.

– Да хорош наводить тень на плетень! Говори уже как есть.

Она кинула на меня быстрый взгляд, но промолчала.

– Я поняла, что ты была невольным свидетелем тех событий. Каким-то макаром начала здесь жить, несмотря на радиацию. Ну а теперь-то ты чего хочешь?

– А ты сама как думаешь? Этот чертов купол не входил в мои планы. Когда его начали строить, я поняла, что пора делать ноги.

– Не поняла…

– Видела, какая она большая, а? Глупые люди думают, что подобным образом смогут защитить свой мир.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Лучше верни меня обратно в школу. Мне нужно привести ее в чувство.

Роди молча взмахнула рукой. Темное помещение сменилось ясным зимним небом и заснеженной крышей.

Не обращая на девицу внимания, я призвала Дар. Мрак привычно откликнулся, медленно поглощая здание.

Я поспешно направилась к лестнице.

Услышала пронзительный ответ в спину:

– Ты доиграешься, деточка. Никто, кроме меня, не посмеет здесь жить.

8 сентября 1984 года

Вторая осенняя суббота вышла крайне жаркой и сухой. Листья стояли все еще зеленые, хотя тропинки были уже застланы желтой листвой. На небе ни единого облачка. После обеда школьники шли домой, по пути разбивая рогаткой первые попавшиеся фонари.

Лена последняя покинула школу. Дождавшись, когда одноклассники уйдут домой, она долго сидела на подоконнике, любуясь природой. Девушка не решалась идти домой – мама работала в библиотеке, а отец с утра до ночи работал на атомной электростанции. Ей приходилось видеть мамины слезы, когда папа оставался с ними на выходные. Родители окончательно рассорились. Теперь они живут отдельно, каждый сам по себе.

Недавнее предсказание Ванги очень сильно напугало Лену. Об этом узнали все, в том числе и припятчане. Предсказательница говорила о страшной аварии близ Киева. Чернобыль как раз и находился в нескольких километрах от Киева. Вспоминая страшные слова снова и снова, Елене становилось не по себе.

Она решила обсудить это со своей недавней знакомой.

В Припяти тоже творилось нечто странное. Воскрешение трупов продолжалось, и с каждым днем их становилось все больше и больше. Город был обеспокоен. Люди боялись общаться друг с другом, подозревая, что рядом с ними покойник, а не живой человек.

Начали искать виновника произошедшего.

Но навряд ли милиция его отыщет.

Лена очнулась от воспоминаний. Сунула ноги в лакированные туфельки и, прихватив портфель, поспешно покинула школу. Сегодня состоится радостное событие – она впервые попадет на дискотеку. Мама долго не пускала ее на подобные мероприятия, боясь, что с дочерью что-то случится.

Припять превратилась в минное поле. Стало как-то неспокойно от жутких событий. Чтобы отвлечься от тяжких дум, девочка добежала до остановки и отправилась в центр. Выйдя на нужной остановке, Лена забежала домой, закинула портфель и поднялась на крышу. Дверь оказалась не заперта.

Елена дотащила найденный на крыше, оставленный кем-то, помятый матрас до самого карниза и легла, подставив бледное лицо осеннему солнышку.

Елена с интересом всматривалась в горизонт, пытаясь что-то увидеть. Атомная станция неподалеку уже давно не давала ей покоя. В прошлом году запустили четвертый энергоблок. Поговаривали, что РБМК-1000 что ни есть самый современный и отлично оборудованный реактор. На станции уже случались мелкие аварии, и этот энергоблок должен был исправить ситуацию.

Лена почувствовала, что засыпает. Опершись подбородком в локоть, она продолжила наслаждаться жизнью, чувствуя, что сейчас отключится.

– Утро доброе.

Лена услышала за спиной шарканье ног и легкое покашливание. Повернувшись, она увидела рубиновую брюнетку в замаранных вещах и черно-желтыми татуировками на шее. Девочка пригляделась. Огромные золотисто-черные существа украшали шею и предплечья девушки.

Гостья скинула мантию на пол и приблизилась к девушке:

– Давно здесь торчишь?

– Да недавно. А где ты сама пропадала-то? Мне нужно обсудить с тобой кое-какие новости.

Настя присела рядом. Достала колоду карт и пачку сигарет. Закурила, пуская в небо сигаретный дым.

– Ты в курсе, что девушкам курить как минимум некрасиво? А то еще родишь потом больных детей и будешь мается.

– Не беспокойся. Я сама еще ребенок и уже давно маюсь. – Настя с отвращением затушила сигарету. – Говори, я тебя внимательно слушаю.

– Ты что-нибудь слышала о недавнем предсказании Ванги?

– Какое именно?

– Об катастрофе…

Анастасия принялась перемешивать карты:

– В Чернобыле? О ней только глухонемой не говорил.

Лена смутилась:

– Я ни одного не знаю…

– А слова Иоанна Богослова?

– Да ладно! Там